– Он зациклился на тебе.

– А его брат?

Нанитта печально опустила плечи.

– Я его ненавижу.

Эдеард показал рукой на ее щеку.

– Он тебя бьет?

– И это тоже.

– Так уходи от него.

Она горько усмехнулась.

– Ты так говоришь, будто это просто. Ты действительно приехал откуда-то издалека?

– Возможно.

– Я хочу от него уйти, – сказала Нанитта. – То, о чем ты говорил прошлой ночью, – это все правда?

– Да. Даже если будет избран снова Овейн. Сегодня я с ним разговаривал.

– Значит, меня вышвырнут из города.

– Это зависит от того, насколько сильно ты замешана в преступлениях.

– Удивительно, что моего имени еще нет в твоих ордерах.

– До сих пор мы сосредоточивали внимание на опасных преступниках.

– В ссылке моя жизнь будет совсем другой; кому там нужна городская шлюха.

– Зачем ты пришла, Нанитта? Что ты хотела мне рассказать?

– Он собирается купить оружие. Очень большую партию.

– У кого?

Она слабо усмехнулась.

– Если я уйду сейчас, я доберусь до какого-нибудь большого города за пределами равнины Игуру, где никто не знает, кто я и что я. Я могла бы купить маленький домик и найти себе мужа, хорошего провинциального парня. Я бы добилась того, чтобы он меня полюбил. Из шлюх получаются лучшие жены, ты об этом знаешь? Я не уверена, что смогу стать хорошей домохозяйкой и заботиться о детях, но как мужчина он будет счастлив, и моя жизнь тоже устроится.

– Жаль, что Буат не думает так же.

– Нет, ты об этом не жалеешь. Тебе это нравится – оно составляет всю твою жизнь. Ты стремишься победить его, ты хочешь освободить Маккатран от банд, которые его контролируют. Ты хочешь дойти до конца, Идущий-по-Воде. Просто выбросить их из города, чтобы они могли через несколько месяцев или лет вернуться в город, тебе недостаточно. Идущий-по-Воде жаждет окончательной победы. Мне неизвестно, что ты сделаешь, чтобы ее добиться, но я точно знаю, что не хочу при этом присутствовать. Если выбирать между тобой и Буатом, тебя я, пожалуй, боюсь больше.

– Это прекрасная характеристика для меня. Жаль только, что не совсем точная.

Взгляд Нанитты через проем проник в ванную, и при виде ровных и плоских ступеней ее брови удивленно приподнялись.

– Знаешь, не только Матери в храмах способны предвидеть будущее.

– Почему бы тебе просто не рассказать мне все, что тебе известно об оружии? Я готов лично проводить тебя до городских ворот. И никто тебя не остановит.

– А как я, по-твоему, смогу получить свой домик с участком земли?

– Я думал… У тебя же, вероятно, есть деньги?

– Когда-то я была танцовщицей. Очень давно. Это единственное, чего я тогда хотела. И я выступала в тот день, когда к нам заглянул Иварл. Вот так. Он, конечно, хорошо знал хозяина театра, а я была настолько молодой и глупой, что поверила обещаниям. После того как я провела с ним какое-то время, я поняла, что стала частью той жизни, что пути назад нет. Без согласия Иварла меня бы не нанял ни один театр. Я сдалась.

– Очень жаль.

– В том-то все и дело, Идущий-по-Воде. Я не просто одна из девушек в «Доме голубых лепестков». Я его собственность. Ты знаешь, что это значит? Знаешь, что такое быть ниже, чем любая ген-форма?

– Не стану тебя поощрять, отвечая, что знаю.

– Спасибо. Но теперь ты знаешь. Если ты хочешь услышать, когда и где он получит оружие, ты должен мне заплатить. Так всегда поступают мужчины: они платят мне за то, что у меня есть.

– Я должен буду посоветоваться с капитаном участка или с Финитаном.

Она подошла ближе и встала перед ним, излучая уверенность, словно настоящий мастер.

– У тебя нет времени. Я хочу сегодня получить деньги и уехать завтра утром.

– Такие вещи требуют подготовки, и тебе это известно.

– Я рассказала тебе о своей мечте, только и всего. Мы оба знаем, что выжить я смогу где угодно. Так ты хочешь, чтобы я продолжала свое занятие? Я-то считала, что ты хочешь всех нас спасти, Идущий-по-Воде.

– У меня нет таких денег.

– Они есть у Кристабель.

– Я не могу ее просить.

– Почему? Кстати, а почему вы до сих пор не помолвлены? Об этом гадает весь Маккатран. Мне-то хоть скажи, я ведь утром уеду.

– Прекрати.

Нанитта сбросила плащ, подошла к кровати и нагнулась, так что ее руки скользнули по простыням.

– Если она тебе так нужна, могу показать тебе кое-что, чтобы ваша следующая неделя и день сработали безотказно.

– Убирайся с кровати.

– Я знаю, что хороша в постели. Как ты думаешь, кто показал Ранали физические стороны ее способностей?

Эдеард едва удержался, чтобы не схватить ее третьей рукой, но сумел обуздать свой гнев.

Нанитта выпрямилась.

– Ты видишь, какая я, Идущий-по-Воде, видишь, как низко я пала? Это они сделали меня такой. Я уже не могу вернуться назад после разговора с тобой. Ты видел, как поступили с Иварлом, а он даже не пошел против них, в отличие от меня. И ты теперь должен спросить себя: насколько сильно ты хочешь их прижать? Достаточно ли, чтобы попросить у Криста-бель сумму, которую она тратит на пару туфель, подходящую к одному из вечерних платьев? Или ты решишь оставить все как есть только потому, что это слишком личное для тебя дело?

– Это не личное дело.

– Прекрасно. Тогда я подожду здесь, пока ты не принесешь деньги.

– Мы не можем ей доверять, – сказал на следующее утро Максен, когда Эдеард собрал свое отделение в малом зале.

– Почему? – стараясь быть рассудительным, спросил Эдеард.

Он ужасно себя чувствовал, обращаясь к Кристабель за деньгами. Она, конечно, старалась облегчить его положение, говоря, что очень рада помочь, но легче ему от этого не стало.

Нанитта, не в силах скрыть удивления при виде огромной суммы, пересчитала деньги в кошельке, который Эдеард принес домой.

– Надо было давным-давно это сделать, – сказала она.

– Рассказывай, что тебе известно об оружии, – поторопил ее Эдеард.

И она рассказала: о встрече в кабинете Буата, куда ее не допустили, о посетителе с незнакомым ей акцентом и о том, что Буат стал поговаривать о пистолетах, убивающих констеблей, и о сведении счетов.

– Потому что это Нанитта, – сказал Максен, недоумевая, что остальным недостаточно такого аргумента.

– Я чувствовал, что об оружии она говорила правдиво, – ответил Эдеард.