А я смотрела. На небо с лениво плывущими облаками, на молчащий вулкан, на машины Конфедерации, на мужчин, решающих, как спасти свой дом. На тех, кто ежедневно сливается со зверем, но остается человеком. И ужасно, до невыносимой боли не хотела видеть их гибель.

Когда-то Максимилиан сказал, что я вырождающийся вид и отчаянная идеалистка. Потому что верю в добро, справедливость и возможность изменить этот мир к лучшему. А потом улыбнулся и добавил: но как ни странно, только такие люди и способны его изменить. Тогда мне было восемнадцать, и если мне доведется ещё раз увидеть профессора, я расскажу, что с тех пор ничего не изменилось. Я все еще верю в это. И забери меня Горлохум. Буду верить до последнего вздоха!

Я вытащила из кожаного мешочка на поясе примятый лист бумаги и ручку, улыбнулась. Тонкая, с позолоченным колпачком. Та самая, что стащил когда-то Сверр в Академии Прогресса. Сколько времени прошло с того дня, как злой дракон похитил непринцессу? Сейчас мне казалось, что все это было столетия назад. Так много всего случилось с антропологом Оливией Орвей, так много я увидела и поняла. О людях, а главное - о себе. Я улыбнулась краешком губ. И быстро написала несколько слов, сложила бумагу. Погладила железную птичку, что теперь свисала с кожаного шнурка у меня на шее.

Когда я подошла, Сверр глянул слегка рассеянно, его внимание было сосредоточенно на военных планах. Но отошел в сторону, когда я позвала.

- Что случилось, Лив? Тебе нехорошо?

- Все в порядке, - улыбнулась я. - Просто… соскучилась. - Ильх нахмурился, внимательно вглядываясь в мое лицо. Но потом вздохнул и тронул кончиками пальцев мое лицо, очертил контур.

- Я должен сказать тебе кое-что важное, Лив, - тихо произнес он. - Жаль только, что сейчас на это совсем нет времени… Да и обстановка неподходящая.

Мое сердце замерло, пропустило удар.

- Тогда скажи это, когда все закончится, - попросила я.

Сверр медленно кивнул, лаская меня золотом своих глаз.

- Хорошо, - усмехнулся он. - Когда все закончится. Подождешь?

- Да, - я смотрела на него, впитывая в себя мужественное лицо, разворот широких плеч, горячий взгляд, которым он всегда смотрел на меня, с самой первой встречи. И понимала, что мне просто жизненно необходимо все это. Я хочу, чтобы Сверр раз за разом поднимался в небо, чтобы рычал, летал, жил. Чтобы снова проносилась его тень над Нероальдафе, а в пещерах множилось золото, что дает силы черному дракону. Я так хочу этого!

- Почему ты так смотришь? - снова нахмурился ильх, а я пожала плечами.

- Тебя зовет Старейшина.

Сверр всмотрелся внимательно, и на миг показалось, что он сейчас все поймет… но закричали недовольно хёгги, и Сверр отвернулся и отошел. Я же поманила одного из мальчишек, сунула ему в руки письмо и велела отдать риару Нероальдафе, когда солнце оближет Горлохум.

И заставив себя больше не оборачиваться, шагнула к краю уступа и упала вниз. А уже через миг над фьордами раскрыл крылья красный дракон, устремляясь к Горлохуму.

***

«Тогда скажи мне это, когда все закончится…»

Отбросил карту, выпрямился. Внутри свербело дурным предчувствием, но это сейчас и неудивительно. Или дело не в предстоящем сражении? Повертел головой, разминая шею. И высматривая Оливию. Тонкой фигурки видно не было. Отошла за скалу? Устала?

- Если ты ищешь Оливию-хёгг, то она велела передать это. - На мальчишку снежных я взглянул косо, выхватил из пальцев бумагу. Это? Что?

«Уверена, что ты бы мне не позволил, поэтому пишу. Сверр, мы оба знаем, что фьорды обречены. И единственный способ их спасти - восстановить туманную завесу. А у меня снова есть теория. Очередная безумная теория, но это лучше, чем ничего, ведь так? Я единственный красный хёгг, Сверр. А значит, лишь мне отзовется Горлохум. Возможно, это глупость, но я хочу попытаться. Когда-то Туман возник благодаря вулкану, может, это поможет и сейчас.

И еще. Я хочу услышать то, что ты мне скажешь, Сверр. Я очень хочу этого.

Лив»

- Нет! - мой рык заставил обернуться риаров, а Магнуса поднять седые брови. Но я никого не видел.

- Когда она отдала это? - Схватил мальчишку-вестника с такой силой, что он заскулил, как щенок. - Когда?

- Час прошел, риар Нероальдафе. Все, как она велела!

Час! Час! Этого вполне хватит, чтобы долететь до вулкана. От моих ругательств паренек вытаращил светлые глаза и вытянулся в струнку, а снежные нахмурились.

- Сверр, хватит орать на моего сына, что случилось?

Я с трудом удержал очередной поток ярости. Обернулся на пик за спиной. Конфедераты уже приблизились к границе гряды, за которыми начинались территории фьордов. Риары уже сливались со своим зверем, рычали. А я разрывался между долгом и чувством. Но когда меня накрыла тень черного дракона, я сделал свой выбор.

***

Вблизи Горлохум казался неприступной скалой, вершина которой терялась в облаках. Я устремилась вверх, к сужающемуся кратеру, пытаясь не думать, что ждет меня внутри. Добравшись до края кратера, зацепилась когтями, всматриваясь во тьму. Там, на глубине, медленно тлели угли и бурлила магма. Спящее жерло дышало ядовитыми парами и кислотой, а порой выстреливало тонким обжигающими струйками. Так что я не рискнула слетать внутрь на своих слабых крыльях. Втянула вязкий воздух и поползла вниз, цепляясь за шершавые камни. Магма, покрытая слоем угля, спала, но я ощущала ее движение внутри. Я чувствовала его - невероятный жар, скрытый за коркой, огонь, готовый в любой момент извергнуться и уничтожить все живое. Здесь, внутри, было тихо, лишь булькало порой жидкое пламя и газ маленькими шипящими фонтанчиками вырывался наружу. Черные уступы, хаотично расположенные внутри жерла, торчали ступеньками, и я упала на один из них. Осмотрелась. Человеческое сознание билось внутри тела дракона, а мой инстинкт самосохранения требовал убраться отсюда как можно дальше. Но я лишь выпустила из ноздрей пар и подползла к краю уступа.

Жаль, что в памяти моего зверя не было никаких сведений о том, как будить вулкан. Как это сделать? Я дернула лапой, по привычке пытаясь дотронуться до железной птички на шнурке. Но птичка, как и мое тело сейчас, в ином мире, а здесь лишь дракон. Но все же…

Птичка!

Я сосредоточилась, вспоминая башню в Нероальдафе и Сверра, когда он учил меня слышать железо. Надо понять, почувствовать, стать частью… я замерла, всматриваясь в корку пепла над магмой. Она жила. Дышала, тяжело ворочалась там, в глубине, булькала… Ударив хвостом, я тоже булькнула, а потом… зарычала! Изо всех сил! Мой рык эхом ударился в стены вулкана и затих, поглощенный камнем.

И ничего не случилось. Горлохум по-прежнему спал. Может, надо спуститься ниже?

Я озадаченно качнула головой и поползла ближе к магме, оставляя на уступах борозды от своих когтей. Ближе, и ближе, еще ближе… Дыхание вулкана уже обжигает ноздри и щекочет ядовитыми газами. Над лениво перекатывающейся лавой застыл крошечный выступ, самый последний. Дальше лишь бесконечное пространство жара и огня. Я устроилась на этой ступеньке, поджала хвост, как щенок. Лапы соскальзывали. Горло царапал отравленный воздух. И было жутко… от того, что делаю, от того, что хочу сделать. А если ошиблась? Мне бы поговорить с Андерсом Эриксоном, посоветоваться… Но исследователь Тумана остался в Варисфольде. И здесь только я.