не возражаю.

— Что?! Может выйдешь, или продолжишь пялиться на меня?!

— Ты не вызываешь во мне интерес. Поэтому спокойно выходи из воды.

— Ещё чего! Выметайся! Иначе останусь в корыте!

— На столе прекрасный ужин, не желаешь отведать?

— Нет! — А живот громко опротестовал мой ответ. Черт.

— Жду за столом, — покинув комнату крылатый не обернулся. Чурбан. К чему выпендривался тогда? Пх.

Обтерев тело большим махровым полотенцем замечаю свой рюкзак с одеждой. Да ладно? Серьезно? Покопавшись в нём нахожу черные спортивные штаны и майку на тонких бретелях с надписью на груди, быстро натянув это всё, прячу зачем-то рюкзак под кровать.

Довольная в столь странных условиях и хорошо пахнущая, выхожу из комнаты встретив офицангела проводившего меня в обеденный зал. Ууу… цветочный коридор очень приятный и ароматный, но у меня не много закружилась голова от этой прелести. После мы вошли в открытое помещение с одним лишь столом расположенным в центре и двумя стульями по обе стороны.

— Здесь только ты и я?

— Какие-то проблемы?

— У меня? Вовсе нет, пх, — плюхаюсь на мягкий стул.

— Кушай.

— Это поможет обрести волшебную силу?

— Нет.

— Пх, ну и ладно, — пихаю ложку в рот. Ммм! А это чертовски вкусно!

— Не стоит спешить.

— Как есть тоже научишь?

— Если потребуется. Сколько ты весишь?

— Откуда мне знать? — Продолжаю наворачивать ангельскую кашу с небесными морепродуктами, пфххх! — Прости за смех, анекдот вспомнила.

— Что?

— А? Да ничего.

— Тебе нельзя терять вес и тратить силы впустую.

— Что такого, умру, что ли?

— Именно.

— В смысле?

— Тело может умереть, а душа останется заперта в нём.

— И как её достать?

— Никак.

— Но это очень плохо для тебя, верно? Ведь ведро само не выйдет.

— Не вижу в этом ничего смешного. Или тебе жить не хочется?

— А что ты там говорил о моих воспоминаниях, можешь вернуть их?

— Могу. Решила узнать правду о своей жизни?

— Так эти воспоминания не только аварии касаются? — Нет слов как я шокирована.

— Это всё твоё прошлое. Оно не может касаться одного эпизода.

— Только не говори, что моя семья не семья моя вовсе.

— И не собираюсь.

— Фух, — отлегло боже мой…

— Но…

— Почему всегда есть но?

— Я не смогу сделать это быстро.

— Ааа… Поняла. А почему?

— На это нужно много сил затратить, а мне они очень нужны.

— Ясно.

— Кушай.

— Да-да, я итак, — проглатываю божественно вкусный коктейль.

Более за столом бесед мы не вели. Всё, что мне хотелось узнать, небожитель сказал приберечь на завтра. Так и сделаю. Завалю его вопросами, что волосы дыбом встанут. А сейчас, добравшись наконец-то до мягкой как облачко кровати, ложусь раскинув руки в стороны прикрыв глаза.

Глава 32

— Да кто выдумал эту зарядку ещё и на небе? Я всю жизнь сбегала с урока физкультуры, а тут такое и без права на справку об освобождении!

— Тяни себя руками! Они невероятно слабы! Как ты чашку ими держишь?! — Какой злющий ангел-физрук! Вот попадись мне на глаза Серафимушка, всю душу из тебя вытрясу!

— Хватит думать о ерунде! Ты не мозг тренируешь, а тело! Которое кстати, совершенно никудышное!

— Что?! — Обливаясь потом пытаюсь подтянуться всё ещё первый раз.

— Твоя физическая подготовка просто ужасна!

— А я никуда себя и не готовила!

— В ангельской иерархии таких слабачек никогда не было!

— Да перестаньте на меня орать! — Спрыгиваю с турника.

— Ложись на спину и качай пресс!

— У вас то он точно от природы такой, почему же я должна так убиваться!?

— Три сотни раз!

— Что?!?!

— Триста пятьдесят!

— В смысле?!

— Четыре сотни!

— Ладно! Черт! — Принимаю лежащее положение.

— Считай громко!

— Оволосеть…

Корчась от боли во всём теле думаю, что это мой предел и скоро помру, громко закричав семнадцать! Ну почему я до сих пор в сознании? Где мой любимый обморок? И трехдневный сон? Ууу… Монстры! Разве могут милые ангелочки, о которых нам всю жизнь вещали быть такими кровожадными тиранами? Это они людей защищают? Не от себя ли? Двадцать первый раз подъема торса привел к трясучке рук и головы, а затем и остального включая ноги. Рухнув без сил, согласна на исчезновение пола. Пусть пропадет к чертям и я улечу на землю разбившись в лепешку…

— Я разве просил заниматься с ней физическими нагрузками сегодня?

— Серафимушка… — кряхчу протянув руку брюнету.

— Она же совершенно не выносливая и слабая, — пытался оправдаться мерзкий ангелишка.

— Так научи её дышать для начала.

— Я умею дышать, благодарю, — усмехаюсь корчась от ноющей боли в области живота.

— И ты способна также как мы не дышать более семи дней?

— Никто на это не способен, — кручу у виска.

— Ошибаешься.

— Да не в жизнь не поверю.

— Дарен, она слишком вредная и слабая, — так у этого Серафима есть имя? Хм, ясно.

— Это кто вредный?! — Поднимаюсь задрав голову.

— Ты! И противная!

— Ах ты говнистый ангелок!

— Хватит, — прогремел Дарен, — Возьмем небольшой перерыв.

— Ей это не поможет, — булькнул кучерявый блондин.

— Т… — не сумев продолжить смотрю на лицо Серафима. Зачем он наклонился? Заглянуть в мои глаза? Ох черт, что он делает? Меня это нервирует. Зачем так близко?

— Стали ещё светлее.

— Что… что? Это…

— Идём, — не прикасаясь, Дарен легонько пихнул меня плечом.

— Куда?

— Научись быть терпеливой, — проходит мимо направляясь к выходу. Следую за ним.

— Что с моими глазами?

— Они становятся светлее.

— Так эти звезды не ангелы? И пропадают не они?

— Звезды, как ты выражаешься — это твой резерв жизни, который иссякает.

— Как-то странно, я не чувствую себя так уж плохо.

— Можешь и не чувствовать, но это так.

— Тогда как остановить уничтожение себя?

— Эта сила пожирает твою душу, плоть и энергию, её необходимо изъять.

— Огненное ведро? — Закатив глаза, Серафим открыл передо мной высокие двери.

— Проходи.

— Это церковь? Мы пришли помолиться?

Не отвечая на мои вопросы, Дарен прошел между рядами скамеек остановившись у алтаря. Правда вместо привычного нам бога, передо мной стоял огромный золотой крылатый ангел. Похоже он у них тут главный.

— Иди.

— Ку-куда? — Смотрю на металлическую фигуру, а затем на Серафима.

— Внутрь.

— В смысле?

— Твои силы восстановятся, как и воспоминания. Если выдержишь.

— Но я… почему сейчас? И что значит, если выдержу?

— Войди внутрь и открой душу.

— Ну и ну, — приблизившись к трехметровой статуи сглатываю.

Вот так без предупреждения, я должна залезть в этот саркофаг золотой? Это же чертовски страшно, а что, если он не откроется? Или никто не услышит мои крики о помощи? Он убить меня решил? Хотя зачем