Брайан возглавлял список подозреваемых. Он не погнушался бы заколоть леди, а потом отыскал бы подходящий повод, чтобы на время исчезнуть из дворца короля.

Уолтеру Деверо предстояло сделать еще одно дело перед тем, как отправиться в Ирландию вместе с Фрэнсисом Брайаном. Их совместную поездку санкционировали два старинных врага, Бэкингем и Норфолк, которые — неслыханное дело! — решили объединить усилия, чтобы погубить доверенное лицо кардинала и новую восходящую звезду на придворном небосклоне.

Французская потаскуха в один миг уничтожила то, что он долгие годы возводил на обломках былого величия, оставшихся после отца. И так просто это ей с рук не сойдет.

Норфолк отобрал у него медальон Армадо и теперь намеревался силой вынудить венценосную проститутку вступить с ним в союз против Уолси. Но сам Уолтер рассчитывал использовать медальон несколько иным образом. Для того чтобы уничтожить шлюху, ему не нужна настоящая безделушка. Довольно будет и описания золотого креста на черном фоне. Он не без оснований подозревал, что кардинал сумеет по достоинству оценить подобные сведения. Уолси не только обрушится на французскую шлюху с той брутальной жестокостью, что уже стала печально известной, но сможет взять под свое крыло проштрафившегося рыцаря после того, как Уолтер вернется из Ирландии.

А потом, когда Майкл Деверо и Рене де Валуа уже не будут путаться у него под ногами, Уолтер вернет влияние при дворе, после чего, с помощью Брайана, восстановит свое доброе имя в глазах короля.

К счастью, доктор Линакр, старший лекарь его величества, проживал во дворце. Майкл обнаружил его на галерее, где он мирно беседовал с сэром Томасом Мором. Майкл еще не имел удовольствия быть представленным Мору — прославленному советнику короля Генриха, заместителю шерифа Лондона и эрудированному законнику о котором с восторгом отзывались близко знавшие его люди, включая Уолси, и потому колебался, не решаясь прервать разговор двух выдающихся ученых своими расспросами.

— Господа! — Майкл поклонился им обоим. — Прошу простить меня за назойливость. Мне нужно мнение специалиста по делу об убийстве, которое его величество поручил мне расследовать. — Заметив, что своим замечанием пробудил любопытство у достойных мужей, Майкл приободрился. — Наверняка личность жертвы вам известна.

Доктор Линакр, полагавший, что в лице Майкла он столкнулся с неопровержимым доказательством собственного медицинского гения, пришел в восторг, узнав, что его консультация требуется по аналогичному делу, после чего представил молодого человека Мору. Пожимая руку стряпчему, не замедлившему предложить свои услуги в качестве знатока всевозможных законов, Майкл вдруг уловил запах «драконьей крови», и рот его моментально наполнился слюной. Сделав над собой усилие, молодой человек принялся задавать вопросы — в первую очередь его интересовало, возможно ли точно установить время смерти человека, — после чего ему прочли обстоятельную лекцию rigor mortis[81], состоянии, наблюдающемся у трупа в промежутке от трех до семидесяти двух часов после смерти. Следовательно, кто–то должен был разжать кулак жертвы, чтобы забрать у нее кольцо. Или Анна была мертва менее трех часов, когда кардинал осматривал ее рано утром, или же кольцо попало к Уолси еще до этого, что позволяло заподозрить в нем вора. Но трехчасовой промежуток означал, что женщина погибла перед самым рассветом.

— Если позволите, я хотел бы обратить ваше внимание вот на что, — заметил Мор, внимательно слушавший их разговор. — Самый главный вопрос, который должен задать себе расследователь, рассматривая возможных подозреваемых в убийстве, заключается в следующем: cui prodest[82]? Кто получил или получит наибольшую выгоду от убийства?

Майкл выразил искреннюю благодарность Мору, заручился позволением обратиться к нему в дальнейшем, буде в том возникнет необходимость, и откланялся. В самом деле, cui prodest? Кому выгодно погубить его? Молодой человек уставился на свои руки. Он носил три кольца: печатку с его инициалами, еще один перстень с гербом Дунганнона и золотое кольцо с геральдическим гербом, на котором простер крылья красный орел на черном фоне. Если кто–то вознамерился возложить на него вину за убийство Анны, то для чего ему понадобилось красть кольцо, которое никто при дворе не видел? Зачем похищать тайный перстень, в рисунке которого прослеживаются явные языческие мотивы?

Время стало главным его врагом. С каждой песчинкой, проваливающейся в узкую горловину песочных часов, кардинал неумолимо приближался к разгадке происхождения таинственного кольца. Как только будет установлена его принадлежность Тайрону, протрубит охотничий рог, и свора гончих устремится в погоню. Колесо судьбы совершило неожиданный поворот, и Майкл превратился в охотника и жертву в одном лице. Ему выпали карты, и он должен сделать свой ход в смертельно опасной игре, правил которой не знает. У него оставался лишь один человек, которому он мог доверять и к которому мог обратиться за помощью и советом.

— Пойдемте же, моя очаровательная мошенница, вы–то мне и нужны. — Материализовавшись перед ней словно из ниоткуда, Майкл взял Рене под руку и повлек ее в сторону от толпы разряженных придворных, до отказа заполнивших церковь миноритов–францисканцев на поминальной службе.

— Вы прекрасно обходитесь и собственными силами, — обиженно надув губки, пробормотала Рене.

— Что–то я не вижу особой радости на вашем лице. — Выходит, его очаровательная интриганка злится на него. В груди у него вдруг вспыхнула отчаянная надежда. Майкл криво ухмыльнулся. — Или это оттого, что я, если можно так выразиться, не оправдал ваших чаяний?

Девушка искоса взглянула на него.

— Убита ударом кинжала в шею, верно? Полагаю, вашим преемником?

Камень в его огород.

— А вы ловко жонглируете словами, как я погляжу. О таких, как вы, говорят: им палец в рот не клади. Вы хотели меня о чем–то спросить?

— А вы скажете мне правду?

Майкл ласково посмотрел на нее. Недоверчивое выражение даже шло Рене.

— Мартышка, я не отважился бы даже на самую незатейливую интригу без вашего руководства.

Путь им преградил Стэнли.

— Ты слышал последние новости? Сэр Фрэнсис Брайан и сэр Уолтер Деверо отправились в Ирландию в качестве эмиссаров их светлостей Бэкингема и Норфолка.

— Как, и Уолтер тоже? Что ж, пусть они на собственной шкуре отведают гостеприимство жителей этой страны. Если они вовремя не унесут оттуда ноги, милорд Тайрон сделает из них чучела и набьет их соломой.

Если он еще жив… «Нет, он не может умереть!» — горячо взмолился Майкл; в противном случае печальные известия уже достигли бы его слуха вместе с сообщением о том, что отныне он стал новым графом. Он не отказался бы от этого титула — глядя на Рене, он желал заполучить его более всего на свете, — но не таким же способом…

— Если ты спокоен, значит, и я спокоен тоже, — заключил Стэнли. — Кстати, позволь поздравить тебя с новым назначением. С этого момента всех своих просителей я буду направлять к тебе.