Она повернулась и обвела взглядом собравшихся. Ее отец сидел совершенно неподвижно.

Я понял, что для него слова нарчески явились полной неожиданностью, и он старался это скрыть. На лице королевы удивление быстро сменилось маской холодной вежливости.

– Ваши слова разочаровали меня, нарческа Эллиана Блэкуотер. – Больше ничего Кетриккен не сказала.

В ее речи не прозвучало вопроса, который требовал бы ответа. Я видел, что Эллиана колеблется не зная, как начать заготовленную речь. Вероятно, она ожидала другой реакции королевы, которая должна была потребовать объяснений. Теперь ей ничего не оставалось, как подхватить тон королевы и высказать вежливые сожаления.

– Я обнаружила, что обручение не оправдывает моих ожиданий, которые суть ожидания дома моей матери. Мне сказали, что я должна прибыть сюда, чтобы обещать свою руку королю. А оказалось, что я должна предложить свою руку юнцу, всего лишь принцу, который даже не является будущим королем, как вы называете того, кто изучает обязанности правителя. Меня это не устраивает.

Кетриккен ответила не сразу. Она подождала, когда смолкнет эхо слов девочки, а потом заговорила с удивительной простотой, словно объясняла очевидные вещи ребенку, который еще слишком мал, чтобы их понять. Создавалось впечатление, что зрелая и терпеливая женщина обращается к своенравной девчонке.

– Как жаль, что вас не научили нашим обычаям, нарческа Эллиана. Принцу Дьютифулу должно исполниться семнадцать лет – и тогда он будет объявлен королем-наследником. Затем герцоги решат, когда он будет коронован. Не думаю, что ему потребуется много времени, чтобы заслужить их доверие. – Она подняла взгляд и посмотрела на герцогов.

Королева публично признала важность их роли, и они это оценили. Большинство принялись энергично кивать. Кетриккен мастерски исполнила свою роль.

Вероятно, Эллиана почувствовала, что все идет совсем не так, как она рассчитывала. Теперь ее голос потерял чистоту и стал немного визгливым, и она заговорила слишком быстро.

– И тем не менее. Если я сейчас соглашусь на помолвку с Дьютифулом, я рискую связать свою судьбу с принцем, который может никогда не стать королем.

Она сделала вдох, чтобы продолжить, но Кетриккен спокойно ее прервала.

– Это весьма маловероятно, нарческа Эллиана.

Я сразу же почувствовал, что гордость Дьютифула оскорблена. Темперамент Видящих едва не прорвался сквозь холодное величие Горных королей. Связывающая нас нить Скилла пульсировала от его нарастающего гнева.

Спокойно. Пусть королева ведет беседу с нарческой. – Я постарался, чтобы мои слова услышал только он.

Наверное, ты прав, – забыв об осторожности, ответил он, – хотя мне это совсем не по душе. Не говоря уже о том, что мне вообще ни к чему брак с ней.

Дьютифул так разозлился, что даже не пытался скрыть свои чувства. Я поморщился и посмотрел в сторону торговцев Бингтауна. Сельден Вестрит сидел неподвижно, возможно, как и остальные послы, внимательно следил за разворачивающимся перед ним действием. Впрочем, его фигура показалась мне слишком неподвижной, словно он изо всех сил прислушивался. Он меня пугал.

– И тем не менее! – воскликнула нарческа, и теперь всем стал слышен ее акцент.

Я видел, что она теряет уверенность, но продолжает упрямо следовать выбранному ранее курсу. Я уже не сомневался, что она много раз репетировала заготовленную речь, но неожиданная реакция Кетриккен лишила ее эффекта, на который она рассчитывала. Все увидели перед собой маленькую девочку, которая в отчаянии повторяет не слишком разумные слова. Многие решили, что она пытается избежать брака. Но я подозревал, что у нее совсем другие намерения.

– И тем не менее, даже если я приму ваш обычай и обещаю выйти замуж за принца, который может никогда не стать королем, то будет только справедливо, если в ответ я попрошу, чтобы он принял обычай моего народа.

Мне не удавалось уследить за реакцией всех заинтересованных лиц. Однако я успел заметить выражение лица Аркона Бладблейда. Не приходилось сомневаться, что слова дочери стали для него полнейшей неожиданностью. И все же, как только она упомянула об обычаях Внешних островов, у него на лице появилась довольная улыбка. Не стоило забывать, что он был человеком действия, который любит вызов и риск. Пусть Эллиана раскачивает лодку – ему интересно, чем закончится ее представление. Возможно, он что-нибудь выиграет. Однако у других представителей Внешних островов, сидевших с ним рядом, вид сделался совсем не такой жизнерадостный. Они начали с тревогой переглядываться, опасаясь, что поведение девочки приведет к отказу от помолвки и выгодный торговый договор заключен не будет.

Лицо принца Дьютифула краснело на глазах. Я видел, что он изо всех сил старается держать себя в руках. Кетриккен сохраняла спокойствие без заметных усилий.

– Возможно, ваше предложение окажется приемлемым, – проговорила она так, словно обращалась к упрямому ребенку. – Вы не хотите рассказать нам о вашем обычае?

Похоже, нарческа Эллиана понимала, что пока у нее получается не слишком удачно. Она расправила плечи и сделала вдох.

– В наших землях, именуемых Божественные Руны, есть такой обычай: если мужчина хочет жениться на женщине, мать которой не уверена в его происхождении или достоинствах, ему предлагается испытание, чтобы претендент доказал, что он настоящий мужчина.

Ну, вот и все. Оскорбление нанесено, и все герцогства поддержат королеву, если она немедленно откажется от помолвки и союза. Да, они встанут на ее сторону, но на многих лицах гордость боролась с сожалением о потере немалых доходов от торговли. Правители герцогств молча переглядывались, пытаясь выработать общее отношение к поведению нарчески. Но прежде чем королева успела дать ответ, нарческа закончила свою речь.

– Поскольку сейчас со мной рядом нет матери, я сама назову испытание, которое убедит меня в том, что принц Дьютифул достоин стать моим мужем.

Я знал Кетриккен еще в те дни, когда она была дочерью Горного короля, до того как стала королевой Шести Герцогств. Когда она превращалась из девушки в женщину и королеву. Другие находились рядом дольше, к тому же провели вместе с ней последние годы, но все равно я лучше понимал Кетриккен. По едва заметному движению губ я догадался, как сильно она огорчена. Многие месяцы, потраченные на подготовку союза между Шестью Герцогствами и Внешними островами, зачеркнуты словами импульсивной девчонки.

Нет, Кетриккен не имела права позволить, чтобы достоинства ее сына ставились под сомнение. Эллиана подвергла осмеянию все Шесть Герцогств. И этого Кетриккен допустить не могла – и дело тут, разумеется, вовсе не в материнской гордости: опасности подвергалась сама идея союза с Шестью Герцогствами. Я затаил дыхание, ожидая, что Кетриккен прервет переговоры. И так сосредоточился на королеве, что лишь краем глаза заметил, как Чейд попытался схватить принца за плечо, когда Дьютифул вскочил на ноги.

– Я принимаю твой вызов. – Голос Дьютифула разнесся по всему залу.