глазу на глаз, – ответил Игорь. Кивая на стоящего поодаль здоровенного детину, в спортивном костюме. – Отправь его погулять.

– Погуляй пока, – крикнул Сема. Пытаясь перекричать шум танцующей толпы и ритмы, отбиваемые ансамблем, не поворачивая головы. – Я пока с братишкой покалякаю. Где же я мог тебя видеть?

– Ты, Сема, мне работу предлагал, – проговорил гость, снимая очки.

– А-а-а-а – протянул тот. – Я, кажется, начинаю припоминать. Вы тогда с другом приятеля искали – Архипа?

– Его родимого, – согласился Игорь.

– Ну и дров же вы, хлопцы, наломали, – поморщившись, буркнул Сема. – Ты хоть знаешь, что на тебя охота идет?

– Знаю. Ну и что?

– И ты ко мне пришел?

– А мне больше идти некуда, да и потом, ты же сам ко мне людей послал.

– Это, в каком смысле? – насторожился тот.

– Ну, Шато же ты посылал? Он мне сказал, что через тебя, его ко мне послали.

– Разрази меня, гром! – воскликнул Сема. – Я, честное слово, не знал, что это ты со своей подружкой там таскаешься. Мне сказали, привезти одного доходягу с его подружкой с дачного участка, но я клянусь, не знал, что это ты!

– Да, ладно проехали! Я собственно, верю. А кто сказал то?

– Да, Митрич и сказал мне лично по телефону.

– Это, что за хрен с бугра? – буркнул Захаров.

– Даже не знаю, как и ответить тебе, – пробормотал Сема, рассеянно оглядываясь по сторонам.

– В каком смысле?

– Так, в прямом смысле. После прошлого визита из-за вас у меня было много хлопот и неприятностей. Так, что даже не зная, о чем с тобой можно говорить, а о чем лучше помолчать.

– Понятно, – кивнул Игорь, – не хочешь – не отвечай.

– Да, нет, я отвечу по-другому, придет время, и ты все узнаешь. Лады?

– Ну, так, значит так, – согласился гость.

– Вот и ладненько, а в прошлый раз вы тут с дружком кое-кого сильно обидели.

– Ну, было дело и что?

– Не боязно было вновь прийти сюда? Я уже честно и не рассчитывал на нашу встречу.

– Да, нет вроде, – безразлично ответил Игорь, хрустя чипсами.

– Значит, сработаемся. И какая же зарплата тебя устроит? С другом?

– Друг уехал, а я остался…, подзаработать.

– Понятно. И сколько же ты хотел бы подзаработать?

– Можно, я перечислю сразу, что мне нужно?

– Я слушаю, валяй, – пробормотал директор. Откидываясь на спинку стула.

– Мне нужно поменять одежду, это раз.

– Да, видок у тебя, прямо скажем, неважный, но это легко исправить. Кстати, что у тебя с руками?

– Я руки сунул не туда, куда надо.

– Хорошо, хоть не голову. Что еще?

– Я в бок ранен.

– Ранение пулевое?

– Да, из пистолета зацепили.

– Есть врачи, сделаем. Что еще?

– Мне нужны какие-то документы.

– Это будет посложней, – отозвался Сема задумчиво, – но думаю, что этот вопрос тоже решаем.

– Мне нужно пару недель отлежаться под присмотром врача, – продолжил Игорь, смахнув испарину со лба.

– Что, менты сильно гоняют? – посочувствовал директор.

– А, ты откуда знаешь?

– Ну, телевизор все смотрим, ты там как национальный герой прямо. Это все?

– Что за это потребуется от меня?

– Лояльность и умение делать то, что ты умеешь делать. А, ты можешь обещать мне это?

– Будем считать, что через пару недель я стану твоим страховым полюсом. Идет?

– Идет! Будем считать, что договорились, – задумчиво проговорил Сема. – Через часок придет машина и человек увезет тебя в норку. Но ты не ответил мне на главный вопрос, – проговорил он, поправляя узел галстука.

– Какой?

– Сколько мне будет стоить в месяц этот страховой полис.

– С тебя жранина с водкой и чтобы никто из твоих доходяг ко мне не приставал… Ну, а с меня… твое крепкое здоровье! Идет?

– О – кей, – ответил тот, вставая. – Отдыхай пока, будет машина, тебя позовут. Заказывай, что душа пожелает, все за счет заведения. А где сейчас Шато с людьми?

Не волнуйся в подвале они сидят, на той самой дачке. Я только Славика твоего завалил, чтобы за ствол в гостях не хватался. Надеюсь – это не изменит наших договоренностей?

– Ну, так – значит так, – пробормотал Сема. Покачав с сожалением головой. – Беда с тобой, да и только. Ты так всех против себя настроишь!

– Говорю же он сам за «волыну» схватился! – выпалил Захаров, разводя руками. – Я ему, что, свой лоб должен был подставить?

Захаров, после ухода Семы, смотрел на свое отражение в зеркале, висящем напротив, которое то появлялось, то исчезало в темноте из-за всполохов свето – музыки. Табачный дым перемешивался с запахом пота и дешевых духов, волнами накатывал на него от танцующей, подвыпившей публики, которая тряслась в такт бешеного ритма.

– Что же делать дальше? – спросил Игорь, глядя на себя в зеркале. – Зачем я здесь? Может прав Николай и хватит партизанить? Возможно, что Шаман и правда погиб. А если нет? Если он как Хряк где-нибудь за границей. Если уж не смог выйти на Шамана в своей стране, то за бугром, находясь вне закона, это становилось вообще маловероятным. А он вполне может туда занырнуть, как и Хряк, если они живы еще конечно.

– Может, потанцуем? – раздался рядом женский голос. Игорь повернул голову и увидел стоящую рядом Надежду, которая пританцовывала в такт зажигательной музыки.

– Давай в другой раз. А? Присаживайся. Может, что выпьешь?

– Выпью, – выдохнула новая знакомая. Дыхнув на него запахом спиртного и табака. – Что будем пить? – спросила женщина, садясь рядом.

– А, что ты любишь?

– Вообще я люблю водку. А ты?

– Я тоже её люблю, но сегодня у меня в рационе только пиво.

– На диете, значит? Или постишься?

– Ну, да, – согласился Игорь, подзывая официанта. – Сколько заказываем?

– Мне одной? – уточнила Надежда.

– Я же на диете.

– Тогда грамм двести холодной водочки и какой-нибудь салатик.

– Не многовато? – спросил майор, сделав заказ.

– Не, в самый раз, как говориться, помирать, так с музыкой.

– Почему помирать?

– Все равно, жизнь поломанная, – отозвалась та, скривив крашеные губки.

– А это кто же ее тебе поломал?

– Да, из-за вашего мужицкого племени и поломалась, – проговорила Надежда, усаживаясь поудобнее. – Дай прикурить лучше.

Из первых предложений рассказа, о ее тяжелой жизни, Захаров сразу квалифицировал этот хорошо знакомый ему тип женщин, которые в его классификации занимали место в графе «глупая жертва».

Это был, как ни странно, весьма распространенный тип жертвы, характерный как для больших городов, так и для глухих деревень. Хотя сами жертвы ни о чем таком даже и не подозревают.

Игорь не по наслышке знал, что у таких как Надежда, в жизни постоянно происходят какие-то проблемы, из-за неадекватного восприятия окружающей ими обстановке. Они запросто могут