Легко поверить словам Светония (29), который говорит, что Клавдий у вольноотпущенников и у своих жен был «в таком подчинении, что вел себя не как правитель, а как служитель». С точки зрения психологии это вполне понятно. Чем сильнее у человека сексуальные желания, тем сильнее он всю свою жизнь зависит от женщин, особенно такой, как Клавдий: не героическая фигура, а тихий ученый, застенчивый и непрактичный человек.

О Мессалине, этой крайне интересной с эротической точки зрения фигуре, мы больше ничего не будем говорить, поскольку о ней недавно издана книга. Мы же чуть далее поговорим более подробно об Агриппине, матери Нерона. Сейчас скажем только, что замужество Агриппины было лишь амбициозным планом властолюбивой женщины с целью возвести на престол своего сына. Вполне заслуживает доверия известие, что она отравила Клавдия, опасаясь, что тот предпочтет Нерону Британика, своего сына от Мессалины. Но равно вероятно и то, что Клавдий умер своей смертью. У него уже много лет были проблемы с пищеварением, но он, невзирая на болезнь, оставался не умерен в еде и питье.

Клавдий был очень образованным человеком. Он хорошо знал греческий, написал несколько исторических трудов, включая две книги об этрусках и карфагенянах, которые в Александрии считались настолько важными, что ежегодно устраивались их публичные чтения. Очевидно, он понимал истинную натуру всех своих жен, потому что сказал о них (Светоний, 43), что «волею судьбы и все его жены были безнравственны, но не были безнаказанны».

Из всех римских императоров именно Нерон наиболее часто оказывается предметом ученых дискуссий и объектом для изображения у литераторов. Тем не менее, историки до сих пор не придут к единому мнению относительно его личности. Может показаться, что в наши дни они больше внимания, чем их предшественники, обращают на положительные и конструктивные черты его характера, – этого подхода придерживается, например, Штар, чей перевод Тацита мы уже упоминали выше. Сами мы не станем повторять чужие мнения, а постараемся тщательно изучить все свидетельства в свете современной сексологии и тем самым выявить здравое зерно правды среди противоречащих друг другу традиционных представлений об этом императоре. Если при рассмотрении характера Нерона мы будем пользоваться терминами и идеями психоанализа, то именно потому, что его характер, как мы считаем, лучше всего раскрывается методами психоанализа. Нет нужды повторять, что наш набросок личности этого императора будет, так сказать, чисто субъективным.

Безусловно, что многие пороки Нерон унаследовал от предков. Кроме того, он был способен (подобно всякому мужчине и женщине) на отступление от сексуальных норм в любом направлении. Психоаналитики называют всех людей «полиморфно извращенными» (то есть потенциально ненормальными во многих отношениях), и к Нерону такое определение подходит лучше, чем к кому-либо другому. Мы увидим, что у юного Нерона, выросшего в специфических условиях императорской семьи, развилось столько конфликтующих друг с другом сексуальных склонностей, что просто невероятно найти их все в одном человеке. Предварительный итог будет таков: Нерон был хорошим мужем, однако с сильными гомосексуальными наклонностями; кроме того, он имел множество внебрачных связей с женщинами; в его характере проявляются и садистские элементы, хотя они менее существенны, чем обычно полагают современные исследователи.

Жестокость, как мы уже демонстрировали, была чертой глубоко укоренившейся в римском национальном характере, но Нерон вследствие своего происхождения отличался особенной тягой к садизму. Его дед был жестоким и бессердечным человеком. Он устраивал звериные бои, которые в то время были популярным развлечением, не только в цирках, но и во всех возможных частях города; он любил кровавые гладиаторские игрища и проводил их с такой жестокостью, что император Август особым указом запретил их. Отец Нерона был еще хуже. По словам Светония («Нерон», 5), этот человек, сопровождая Калигулу в путешествии по Востоку, однажды приказал убить одного из своих вольноотпущенников за то, что тот не хотел пить столько, сколько ему приказывали. На Аппиевой дороге он нарочно задавил ребенка, подхлестнув коней. Он был способен выбить глаз спорившему с ним человеку. Был он также виновен в алчности, прелюбодеяниях и инцесте. Таковы были предки Нерона со стороны отца. Со стороны матери дело обстояло немногим лучше. Его матерью была Агриппина Младшая, которую называют столь же безумно амбициозной, сколь и безумно развратной, заводившей бесчисленные любовные связи. Она была дочерью Юлии Младшей, сосланной Августом за разврат, и с самого рождения была отмечена пороками. Можно понять, почему отец Нерона, когда его поздравляли с рождением сына, ответил, что любой его ребенок от Агриппины окажется чудовищем и проклятием для государства.

Итак, Нерон унаследовал от предков грубость, амбициозность, похотливость и природную жестокость. Эти качества лишь развились в нем вследствие отсутствия контроля в решающую пору его взросления. В трехлетнем возрасте он лишился отца; вскоре после этого его мать отправилась в ссылку, и поэтому воспитывали его тетка Лепида и два «дядьки» – танцовщик и цирюльник (Светоний, 6). Когда его мать вернулась из ссылки, Нерон до одиннадцатилетнего возраста оказался под ее порочным влиянием. Светоний рассказывает, что «благодаря влиянию и могуществу матери… он достиг такого положения, что ходил даже слух, будто Мессалина, жена Клавдия, видя в нем соперника Британику, подсылала убийц задушить его во время полуденного сна».

Мессалина была вполне способна на такой поступок. Итак, ясно, что родственные связи и окружение, в котором рос Нерон, были исключительными. Он был лишен контроля и руководства со стороны благоразумного отца, а напротив, оказался под влиянием двух женщин – тетки и матери, женщины, своей властностью не уступавшей любому мужчине, – а в раннем детстве еще и двух мужчин, танцовщика и цирюльника, которые сами, очевидно, не отличались высоким уровнем развития. Конечно, возможно, что близкие отношения с танцовщиком в юном возрасте пробудили в Нероне врожденную страсть к сцене и спортивным состязаниям, в то время как его связь с матерью в конечном счете привела к трагическому финалу – Агриппина, по-прежнему отдававшаяся чувственным удовольствиям, погибла от руки сына.

Мы не должны оставить без внимания замечание Светония (7), что «еще в детстве, не достигнув даже отроческого возраста, выступал он в цирке на Троянских играх, много раз и с большим успехом», то есть публично появлялся на сцене, как и позже, когда шокировал сенаторов-аристократов.

На одиннадцатом году жизни, когда его усыновил император Клавдий, Нерон был отдан на воспитание философу Сенеке. Сенека видел свои обязанности в очень интересном свете: в следующую же ночь ему приснилось, будто в учениках у него оказался Калигула. Если бы Нерон был благонравным и смирным мальчиком, нам было бы непонятно, почему Сенека, великий знаток человеческой души, таким образом представлял себе свою задачу. «Скоро Нерон, – продолжает Светоний, – при первых же поступках обнаружив свой жестокий нрав, показал, что сон был вещим». Трудно представить, чтобы его воспитывали очень строго. Например, к наследнику императорского дома было строго запрещено (как мы знаем из других источников) применять телесные наказания, хотя они были обычным делом при воспитании других юных римлян. Мы мало что знаем о том, как прошли несколько лет его жизни до восхождения к высшей власти. Светоний рассказывает, что «вместе с другими науками изучал он и музыку», что (22) он испытывал безмерную страсть к скачкам и что «говорить о них он не уставал, хотя ему это и запрещали. Однажды, когда он с товарищами оплакивал смерть «зеленого» возницы, которого кони сбросили и проволокли по арене, учитель сделал ему замечание, но он притворился, что речь шла о Гекторе».