В скромном баре отеля, казавшемся достаточно приятным, Рид взял бутылку минеральной воды и сел на такое место, с которого вестибюль просматривался достаточно хорошо, чтобы он мог увидеть, если объект выйдет. Риду сообщили, что объект пробудет в Танге не меньше двух дней. Рид немного скучал.

Хотя за неделю он уже убил пять человек, только от убийства того, кого он знал как Тессеракта, он получил некоторое удовлетворение. Но и оно было неполным, поскольку для организации взрыва немалое искусство Рида почти не требовалось. Сначала он зауважал Тессеракта за его действия в Париже, но потом пришел к выводу, что тот остался там в живых не столько благодаря своему искусству, сколько благодаря бездарности нападавших. Настоящий профессионал не позволил бы так легко убить себя на Кипре. Было жаль, что противник, казавшийся достойным, оказался столь ничтожным. В общем, Тессеракт – любитель по сравнению с ним, Ридом.

Бар был почти пуст, лишь кучка иностранцев сидела в углу и смеялась. Рид сделал небольшой глоток воды. Возможно, пришло время брать только трудные заказы. Они больше соответствуют его способностям. Пожалуй, до нового года он будет работать только на Контору, отказываясь от всех частных предложений, которые могут поступить. Рид понимал, что забегает вперед. Ему еще предстояло завершить работу здесь. И хотя она не требовала больших усилий, следовало быть сосредоточенным на ней. Потеря сосредоточенности ведет к ошибкам. Смартфон Рида лежал у него в кармане брюк. Он вынул его и положил на стол перед собой.

Он ждал.

ЦРУ, Вирджиния, США

Понедельник

09:15 EST

Фергусон очнулся от сна только тогда, когда телефон звонил уже несколько секунд, еще несколько секунд ему понадобилось на то, чтобы сообразить, что его разбудило. С тех пор как Фергусону нужно было быть начеку во время отдыха, прошли десятилетия, и его острые когда-то чувства притупились от возраста и бездеятельности.

– Да? – его голос был хриплым.

– Дело сделано.

– Кто это?

Это был Сайкс. Он говорил торопливо, лихорадочно проглатывая слова.

– Мы добыли ракеты, ну, две из них, которые смогли. Завтра мы вернемся посмотреть, что еще можно достать. Однако они сомневаются, что мы что-нибудь добудем.

– Повтори мне все это медленно, – сказал Фергусон.

Сайкс заговорил медленнее, подробно описывая, что они смогли извлечь, и ситуацию с остальными ракетами. Фергусону потребовалось какое-то время, чтобы осмыслить услышанное. Он сел.

– У вас есть две ракеты?

– Не целиком, но двигатели, электроника и прочее.

Фергусон уставился в окно кабинета. Он чувствовал себя так, словно его накачали чистой радостью.

– Это грандиозная новость. Отлично сработано, мистер Сайкс.

– Спасибо.

Тон Сайкса совершенно не соответствовал радости Фергусона, но это не имело значения.

– Оставайтесь в отеле и не высовывайтесь. А завтра посмотрите, что еще можно достать.

– О-кей.

Фергусон положил трубку. Он чувствовал себя усталым и физически, и духовно, но, по крайней мере, дело было почти завершено. Просто еще одно грязное дело за всю его жизнь, отданную необходимому, но безнравственному служению родине. Родине, которая зачислила его в «отработанный материал». За столько лет верной службы он заслужил законное право на щедрое пенсионное пособие.

Конечно, было бы замечательно заполучить больше ракет, но чем их больше, тем труднее их доставить и хранить. Двух ракет более чем достаточно. Черт возьми, единственное, что ему нужно, это положить на банковский счет больше денег, чем он сможет когда-нибудь истратить.

Когда пыль осядет, Фергусон будет белее белого. Не останется ни малейшего намека на то, что он был связан с Тессерактом, Озолсом или ракетами. Пока компьютер загружался, он думал обо всех событиях, которые были организованы для получения этого результата. Что он мог сделать, чтобы дело прошло более гладко? Даже глядя назад, видно, что не так много можно было сделать иначе. Никто не мог предвидеть, что Тессеракт уцелеет в Париже. А дело пошло наперекосяк именно после этого. Его единственная ошибка состояла в том, что он использовал Сайкса, но, к счастью, ее еще можно было исправить.

Всю вину возьмет на себя его верный помощник. До сих пор у него была возможность иметь все, но его амбиции и идиотизм привели к необходимости избавиться от него. С Дальвегом и Вихманом он связался днем раньше и вкратце сообщил им, что должно произойти и как им следует действовать дальше, так что теперь ему нужно было отправить всего одно сообщение. Оно было составлено за несколько секунд, и, отправив его, он получил немалое удовольствие. В сообщении было всего одно слово:

«Действуйте».

Танга, Танзания

Понедельник

17:17 ЕАТ

В кухне было даже жарче, чем на улице. Среди громкого шума здесь лихорадочно работало с десяток человек, готовя еду, моя посуду, убираясь. Толстый шеф-повар отдавал распоряжения с решительностью сержанта из учебки. Виктор с небольшим ящиком фруктов на плече пробирался среди работающих, не привлекая любопытных взглядов. Казалось, что у него была причина оказаться здесь, а занятые люди редко отрываются от работы, чтобы задавать вопросы другим, которые тоже вроде бы заняты делом.

Голову он держал слегка наклоненной вниз, так что увидеть его глаза было трудно. Встреча взглядов облегчает запоминание. Его взгляд скользил по рабочим поверхностям в поисках подходящего ножа. Нож на глаза не попадался, а долго бродить ради него по кухне Виктор не рисковал. Оружие всегда полезно, но то, что он собирался сделать, можно было сделать и без оружия. Ящик с фруктами он, выходя, оставил на полу у выходной двери.

Убийца продолжал ждать снаружи, когда Виктор оставил его. Виктор прилетел в Танзанию тем же рейсом, что и он, только вторым классом, а не первым, как убийца, и с тех пор постоянно следил за ним. В обычных условиях Виктор не стал бы полагаться на судьбу, следя за таким опытным объектом, но сейчас у него было важное преимущество: его считали мертвым.

Виктор представлял, как он вонзает лезвие в спину убийцы, поражая сердце или перерезая сначала ахиллесово сухожилие, чтобы посмотреть, как тот будет корчиться на земле, и только после этого прикончить его. Но это было не то, что намеревался сделать Виктор, даже если у него будет возможность. Он не станет убивать на улице, на глазах десятков свидетелей, как бы ему этого ни хотелось. Так действуют дилетанты, которых в итоге самих убивают.

Виктору нельзя убивать его, даже если возможность представится. По крайней мере, сейчас. Рид был всего лишь наемным убийцей, орудием, как и сам Виктор, хотя ему очень не хотелось в этом признаваться. Человек, за которым он следил, не был его настоящим врагом, он был только рукой, а Виктор хотел отсечь голову.