не воевать с ними – а заставить их воевать друг с другом.

Фуат Давлетоглы родился в стамбульском районе Бейоглы, в небогатой семье, глава которой переехал в Стамбул из деревни в поисках работы. Он ходил в нормальную, светскую школу, но учился плохо, потому что у родителей не было денег и ему постоянно приходилось искать, где подработать. По выходным он еще ходил в подпольную молельную комнату, где старый мулла читал молитву, а потом политические пропагандисты учили его ненавидеть власть.

Потом он стал помогать этим политическим пропагандистам. Политическим руководителем района был никому тогда еще не известный Реджеп Эрдоган. Он жил в таком же бедном районе и никого так не били, как отец бил его. Может, поэтому он поклялся сделать всё, но пробиться наверх.

Потом – они выиграли выборы и сами стали властью.

Фуата Давлетоглы вместе с еще несколькими такими же, как он – отправили в контрразведку, в качестве политического комиссара. Но он попал к старому и опытному полковнику Фуату Омару, который боролся с коммунистической партией и сумел найти общий язык с этим гордым и неуживчивым человеком. Тем более что полковнику все равно нужна была группа подручных, которые будут делать то, что скажут и не задавать вопросов. Давлетоглы набрал такую группу из тех, кого он знал с детства, – и полковник был ему благодарен, он оценил распорядительность молодого турка из бедного района. Постепенно Фуат сделался учеником полковника. И впитал вместе с навыками опытного спецслужбиста паранойю и ксенофобию, которыми полковник был пропитан с головы и до пят…

Потом полковник ушел на пенсию, а он принял его дела и стал продвигаться по службе, выполняя все новые и новые поручения. Его признали своим даже Серые волки – тайная подрывная организация турецких националистов. И он действительно был своим – Империя должна была возродиться…

Но для того, чтобы она возродилась, нужно было расчистить пространство для нее. Он изучал историю и пришел к выводу, что лучше всего для зарождения новых государств подходит ситуация после большой войны. Сейчас, например, Абхазию с Сухумом не признают уже три десятка лет – а когда закончилась Великая война, на карте мира появилось десятка два новых государств и никто не сказал ни слова.

Значит, надо, чтобы была Великая война, но Турция на этот раз должна остаться в стороне или вступить в нее в самый последний момент, как тогда это сделали США. Турция должна была быть одной из тех. кто продиктует условия нового мира.

Но как это сделать?

Он молился Аллаху и горячо молился – и Аллах услышал его мольбы. Сначала Россия рассорилась с США и началась война, которая грозила стать общеевропейской. Это нельзя было считать иначе, чем волей Аллаха – всего лишь за год до того никто и не думал ни про войну, ни про то что война в Европе в принципе может быть возможна. Но всего за полгода кяфиры разодрались, и их куфрская вражда способствовала делу джихада. Дошло даже до того, что с американских самолетов начали сбрасывать помощь джихадистам.

Затем на земли Шама пришли русисты – и стало возможным готовить десятки и сотни тысяч джихадистов, как во время афганской войны – за американские деньги.

Но потом – конфликты стали утихать, и США стали проявлять признаки того что это им не интересно… им вообще ничего не интересно. Тогда стало необходимо поднять ставки, и Аллах снова послал такую возможность – в виде полубесхозных атомных боеголовок и авантюристов, готовых на все только, чтобы сохранить лицо, чтобы не проиграть.

Так одна из атомных бомб оказалась в Чикаго, и США стали искать виноватого. Скоро они найдут его, и им окажется Россия. Тогда уже будет все равно, в чем заключалась правда и какова она.

Оставался Аюб – его не убрали до сих пор, потому что он был нужен, он был ценнейшим активом, который надо было играть дальше. Но и поймать его не должны были – по крайней мере сейчас. Это было не в интересах Турции.

Именно поэтому Аюба до сих пор не поймали – и вряд ли поймают в будущем. Турция передала по каналам НАТО искаженную информацию о голосе Аюба Оздоева и якобы его генетический материал, который на самом деле был не его. Но им поверили – это же не Россия, член НАТО, в конце концов. Потому американцы могли гоняться за террористом, взорвавшим в пригороде Чикаго атомную бомбу до второго пришествия… или до исключения Турции из НАТО, на что нельзя было пойти по политическим соображениям…

Полковник Фуат Давлетоглы был больше, чем просто исламским экстремистом. Он был экстремистом, прошедшим курсы подготовки НАТО, глубоко интегрированным в системы НАТО, имеющий доступ к базам данных НАТО и имеющий возможность вносить туда ложную и дезориентирующую информацию. Он был угрозой нового типа – исламизированным спецслужбистом с менталитетом большевистского комиссара. Он не только верил в светлое будущее всего мира, которое заключалось во всемирном подчинении Аллаху и совершенстве таухида – он еще и обладал глубокими знаниями в области того, как разрушить нынешний мир, мир безбожия и грязи, который его не устраивал. И он не только знал – он еще и разрушал…

…

– … В американской системе опознания – знаешь, есть такая система НАТО, Эшелон – и твой голос там фальшивый. И ДНК тоже. Как они тебя найдут?

…

– Но тот русский, который приходил к твоему отцу. Русские ищут совсем по-другому. Как думаешь, кто мог вломиться в лагерь?

…

– А может, тот, кто сообщил тебе о взломанном контейнере, и выдал тебя русским?

Аюб… у него было странное, очень странное чувство. Впервые – он встретил этого полковника в Ракке. Все его существо протестовало против того, чтобы работать с этим полковником. Он был… как поводья для необузданного скакуна. Он стеснял его яростные стремления души идти по пути Аллаха, он обрывал его, когда он хотел действовать. Но хотя вся его душа яростно протестовала против того чтобы иметь дело с таким человеком, и даже подчиняться ему – умом Аюб понимал, что как тот скажет – так и надо делать. Потому что, если бы не он, они бы не выбрались живыми из Ракки, не смогли бы вывезти атомные бомбы, подготовленные уже к применению в Дамаске, и не смогли бы поразить Америку в самое сердце. Как этот человек, Фуат-эфенди, скажет, так и надо делать.

– Но что же тогда делать?

– Ничего. Ждать. Если они просто украли твое имущество