Чувство «природной справедливости», порождающее столь снисходительные приговоры, распространяется и на другие преступления. Беременная служанка в доме йомена тайно рожает ребенка, а затем прячет его среди хозяйских свиней. Когда йомен находит мертвого младенца, то доносит на служанку констеблю. На суде присяжные выносят вердикт, что ребенок был уже мертв, когда его принесли в свинарник. Другой случай – женщина утопила ребенка в лошадином пруду и бросила труп на дно, прижав камнями. Здесь тоже сработала презумпция невиновности: присяжные решили, что ребенок родился мертвым. Так же снисходительно присяжные относятся и к человеку, укравшему гуся, чтобы накормить семью, – они могут, например, умышленно занизить стоимость птицы, чтобы вора просто оштрафовали за мелкую кражу, а не повесили.

Пожалуй, самая большая разница между правом елизаветинских времен и современным – религиозная составляющая. Некоторые нравственные правила, относящиеся ко всему обществу, уже описаны: в частности, сводников и пары, уличенные в инцесте, возят по улицам на позорной телеге. Тем не менее эти примеры и близко не дают истинного представления о том, сколько дел рассматривается в церковных судах. Взрослое население Эссекса, 35 тысяч, к концу правления Елизаветы выросло до 40 тысяч. Не менее 15 тысяч человек – более трети – привлекали к суду за сексуальные преступления. Причем это – не какая-то отличительная черта Эссекса. В Йоркской епархии доля взрослых, уличенных в сексуальных преступлениях, еще выше. Похоже, люди много занимаются сексом, причем зачастую незаконным. Чаще всего о сексуальных преступлениях доносят ревнивые мужья и жены, или же они открываются из-за беременности служанок, девушек, незамужних женщин и вдов. Даже по подозрению в сексуальном преступлении вас могут вызвать в суд, чтобы вы доказали свою невиновность. Вы, возможно, не очень серьезно отнесетесь к церковному праву по сравнению с общим – как и многие англичане того времени, – но сама его вездесущность напоминает нам, что Англия – очень религиозная страна.

Если обнаружится, что вы живете аморально или нарушаете любой церковный закон, то ктиторы вашего прихода доложат о вас в местный архидьяконский суд. После этого вас обяжут явиться перед судебным приставом в определенный день. Если вы невиновны, то обязаны найти некоторое число «компургаторов» – честных и благоразумных прихожан, – которые пойдут с вами в суд и поклянутся в вашей невиновности. Точное количество компургаторов определяет суд; обычно их нужно пять или шесть, но для более серьезных преступлений могут попросить привести даже восемь или девять. Мужчины должны приводить мужчин, женщины – женщин («компургатрис»). Если архидьяконский суд находится в 20–30 милях от вашего прихода, то вам придется потратить немало денег – в частности, вашим сопровождающим нужно где-то ночевать. Таким образом, если вы бедны, то, вполне возможно, вообще не сможете привести компургаторов. Более того, если хотя бы один компургатор не явится или откажется клясться на Библии, прежде чем давать показания, то вас объявят виновным и наложат епитимью.

Самая распространенная епитимья, накладываемая архи-дьяконским судом, – в воскресенье встать у двери вашей приходской церкви, одетым в белую одежду и держа в руках белый жезл, и сознаться в своем грехе собратьям-прихожанам. Кроме того, вам придется стоять перед всем приходом во время службы, пока священник читает подходящую к случаю проповедь. Возможно, вам придется исполнять епитимью даже два или три воскресенья подряд. Другое наказание – стоять (прямо или на коленях) босиком и с непокрытой головой на рынке в бумажной шляпе, на которой написано «блудник», «богохульник» или «прелюбодей». Замужних женщин могут заставить распустить волосы, подчеркивая их развратность. Если человек совершит грех, затронувший сразу два прихода, то епитимью ему придется исполнять в обоих местах. Подобное публичное унижение считается одновременно средством устрашения и наказания. Правда, эта система не беспристрастна. Если семейную пару обвинят в адюльтере и женщина найдет себе достаточно компургатрис, а мужчине компургаторов найти не удастся, ему все равно придется исполнить епитимью. Что еще парадоксальнее – его любовница может спокойно сидеть среди прихожан, потому что ее уже признали невиновной, пока муж признаётся, как согрешил с ней.

Если у вас нет денег, чтобы ехать в суд с компургаторами, вы можете окончательно поставить крест на своей репутации и согласиться, чтобы вас отлучили от церкви: в одном Эссексе за время правления Елизаветы так поступили 4 тысячи человек. Существует два типа отлучения от церкви. Малая анафема – это просто запрет на участие в церковных службах и в таинствах брака и причастия. Большая анафема, однако, – куда более серьезная вещь: она означает, что вам нельзя появляться в домах христиан, а вашим соотечественникам-христианам нельзя вам помогать; вы не можете иметь представителя и представлять себя самостоятельно ни в каком суде: ни в светском, ни в церковном; наконец, вас запрещено хоронить на освященной земле. Если вы ведете себя особенно оскорбительно, то архидьяконский суд может обратиться к епископу за петицией королеве о вашем аресте. Впрочем, это редкое явление. Большинство людей сдается после того, как их наказывают малой анафемой. Тех же, кого и это не останавливает, остальные прихожане считают безнадежными – по сути, они добровольно исключают себя из общества.

За какие же преступления вы можете предстать перед архи-дьяконским судом? Распространенная причина – несоблюдение церковных ритуалов. Собственно, это второй по распространенности проступок среди всех светских и церковных преступлений и проступков (на первом месте – сексуальные преступления). Посещение церкви обязательно для каждого англичанина старше 14 лет: вы должны ходить туда каждое воскресенье, в 19 дней поминовения святых, а также в праздники Обрезания Господня (1 января), Богоявления (6 января), Благовещения Пресвятой Девы Марии (25 марта), Рождества, в понедельник и вторник на Страстную неделю, а также в понедельник и вторник в неделю Троицы. За неявку положен штраф: если не придете один раз, должны будете уплатить шиллинг, за регулярное непосещение – больше. Детей нужно не меньше двух раз в месяц отправлять в церковь на катехизис. Также среди нравственных преступлений – отказ крестить ребенка и открытие лавки в воскресенье.

В Стратфорде-на-Эйвоне в октябре 1592 года не менее 37 ремесленников обвинили в том, что они открыли лавки в святые дни. Когда женщину из Стратфорда в суде обвинили в драчливости, жестокости и непосещении церкви, она воскликнула: «Божьи раны! Чума Божья на всех вас и ветры из зада каждому!» Подобное «продуманное» богословское выступление может привести к еще большим проблемам: за божбу на нее вполне могут донести еще и ктиторы. Даже если вы заснете во время проповеди, вас накажут. Учитывая, что проповеди иной раз длятся часа по три, понятно, почему некоторым присутствующим становится скучно. В 1593 году Дороти Ричмонд из Грейт-Голланда, графство Эссекс, вызывают в архидья-конский суд за то, что она «нарушила спокойствие» во время проповеди. Она «ткнула иголкой в ягодицу Эдди Эльфаундера».

Диффамация – это церковный эквивалент «светской» клеветы. Большинство непочтительных речей считаются клеветой (или пасквилем, если изложены письменно), но если в них подвергается сомнению нравственность жертвы, то это уже диффамация, и с ней разбирается архидьяконский суд. Если кто-то назовет вас «шлюхой и отъявленной шлюхой», то вы можете донести на него ктиторам, и клеветнику придется ответить за это перед архидьяконским судом. Так что архидьяконский суд – довольно-таки веселое место: там постоянно звучат крепкие словечки, некрасивые истории и обличительные речи. В 1586 году Джон Ворм подает иск на Елену Рэнд за диффамацию. Свидетельница дала показания, что, когда они с Еленой Рэнд и своими мужьями гуляли по лужайке во время сенокоса, Елена заявила, что