– Короче, карьеру я тебе подкузьмил, да?

– Еще бы, электроламповый факир, подкузьмил так подкузьмил! – командир танковой бригады вздохнул. – И вот еще, я о событиях на Юго-Востоке. Ведь правда, что-то там творится не в шутку, а наши «оранжево-хрен-знает-какие» сопли жуют… Точнее, не сопли жуют, а четко выполняют некие загодя выданные инструкции. В общем, Родина в опасности, а я должен сидеть ждать команды. С какого кренделя она поступит? От министра обороны? Так он же в армии вообще не служил, он же дивизион от батальона не отличит, хоть режь. Потом я Чавеза вспомнил: когда-то с тобой говаривали. Чем мы, черт возьми, не Чавезы? Не десантники? Так у нас страна вроде поцивилизованней пока. Может, у нас и положено, чтобы именно зенитчики-ракетчики перевороты вершили, так?

– Уже вершим, Николай Владимирович. Давай за это хоть чайком чокнемся.

– Давай! И пора, пожалуй, заканчивать болтовню и заниматься делом. Неси как дорогой карту, зови, кого следует. Будем определяться, что и где моим ребятишкам надо перекрыть. Где у вас особые бреши.

– Сейчас разберемся, танкист, тебе, как сухопутчику, все карты в руки. Ты в этих делах лучше соображаешь. И надо бы прикинуть какие силы могут против нас бросить.

– Так, убирай чаи. Давай, давай, ракетчик свою типографию.

– Вот курвиметр. Помнишь такую штучку-дрючку?

– А как же. Теперь хрен где найдешь. Не выпускают сволоты постиндустриальные.

Затем офицеры склонились над картой.

Хотя когда-тошнее пугало Запада – Союз ССР – оказалось на деле мягче воска, некоторые материальные объекты им порожденные выявили чудовищную, непредвиденную новыми структурами прочность. Сие обстоятельство весьма нервировало всяческих новых лидеров, любящих помахать флагом общечеловеческих ценностей и европейских приоритетов. Речь в данном случае даже не о государственной энергосети или системе ЖКО, кои еще ждут своей очереди на похороны, – речь о военной технике. Ведь действительно как бы было хорошо, кабы все эти пусковые установки, танки и локаторы сгнили в течение года. Получилось бы очень весело снова посмеяться над веком застоя, обманутыми питекантропами «хомо-советикусами» и тоталитарным монстром высосавшим из бедной империи последние соки жизни. Еще конечно, воспеть гимн мудрому, работящему Западу, чье военное снаряжение конечно же изначально и на все времена превосходило хилую продукцию российских недочеловеков. Однако подлое русское железо никак не желало портиться за просто так. Приходилось пользовать всякие хитромудрые постмодернисткие методы. Например, ждать удобного случая, а уж по сему поводу спускать с поводка мало мыслящую, но зато либерально заточенную прессу. Вот ведь как вовремя и удачно хряпнулся, например, истребитель во Львове. Да еще и чудесным образом передавил и разнес в клочья кучу народу. Разве не есть это подарок для молодой, зарождающейся демократии Украины? Русская техника совершенно, ну просто нисколечко не годится не только для полетов, но даже для посадки. Сама по себе падает, да еще и взрывается при сем. То ли дело милые сердцу «Боинги», пассажирские и прочие. Никогда, ну просто-таки ни разу за всю историю, не упали, и даже ни единое шасси ни потеряли. А все эти противные «Миги» или мерзопакотные «Су»? Не экономичные, не экологичные, и вообще «кака-бяка», «фи»! И причем здесь всяческие тоталитарно пахнущие отмазки комиссии по расследованию? Мол, летчики мало летают? Как эти все «Су» и «Ту» именуются? Самолеты, правильно? Вот значит, и должны обязаны! А что не обслуживаются и ВВС там чего-то не дополучает… Да зачем жаждущему свободы от имперского прошлого народу таковые подробности? Он, народ, вообще, понимаешь, страшно разочарован не только в этих самых русскоязычных истребителях-бомбардировщиках, а и во всей армии в целом. Потеряла она веру, потому как является ненужным инструментом тоталитарного прошлого. Вот так вот безапелляционно, с экрана и во весь голос. За кадром подразумеваются дружественные аплодисменты – двадцать пятый съезд КПСС отдыхает.

К сожалению подлая «российскомовна» техника делает такие подарки крайне редко. Вот бы сейчас парочку «бомб Поломареса» где-то под Киевом. Однако давно не ходят бомбардировщики с водородно-тритиевыми бомбочками над страной, может, конечно никогда и не ходили, но так далеко копать не будем. Конечно, иногда там или сям бабахнет какой-нибудь сто годков не обслуживаемый склад боеприпасов. Но подлая пришло-русская номенклатура когда-то разместила эти снарядные казематы до жути бездарно для зарождающегося самосознания народа – все почему-то не по центру городов хотя бы областного значения, а где-то в тьму-таракани степных, колхозных просторов. Хоть бы, понимаешь, для сенсации и настройки нежных либеральных душ, снесло бы пару десятков девятиэтажек. Вот бы охнули развернутые к Европе передом, а к Азии задом неугомонные правозащитные души, вот бы взвились флаги общечеловеческих ценностей к самому солнцу. Ан нет… Коммунистические недоумки вкопали все эти бомбо-хранилища куда-то в скальные толщи – никакого особого курьеза от подрывов даже залежей зенитно-ракетных ускорителей.

Короче из-за всего этого приходилось изгаляться в трудах. Например, смотреть сквозь пальчики, как эта самая армия коррумпируется сверху донизу. Это во времена опрокидывания глыбы Союза жадная до трупятинки моська СМИ поднимала вой по поводу использования солдатской силушки на постройке генеральских дач, а вот теперь, когда мотострелки вместо автомата целый день ворочают ящики с пивом на каком-нибудь заводе алкогольных напитков в качестве бесплатных грузчиков – это дело нормальное. Хотя прапоры, что не говори, но воруют меньше. Что воровать-то, если уже в девяностые разукомплектовали все что можно? То есть каркас техники – бронетранспортера, радиолокатора подсветки или там дизеля имеется, а во внутренней части дует ветер в поисках препятствий. Теперь остался только этот самый каркас, но как-то тринадцать тонн БМП не очень лезут в карман и даже загодя растянутый бутылочной удалью «дипломат». Сплошное, понимаешь, мучение с этой конверсией.

– Значит, вы гарантированно прикроете нас сверху, так? – констатировал исходные предпосылки танкист Мордвинцев. – В таком контексте, мы «обовьязково» перекроем наземные пути-дороги. Здесь всего-то подходов – кот наплакал, – пояснил он, разглядывая топографическую карту. – Что они против нас выставят? Ментов с дубинками? Или подтянут мотострелков? У всех частей некомплект личного состава до восьмидесяти процентов. Пехотные офицеры попрут с гранатами на танки? Умора. К тому же пусть попробуют запустить двигатели хоть у десятка БМП одновременно – такое не делалось после распада Союза. Конечно, у нас самих не сахар, особенно в плане боеприпасов. Что-то мне это смутно напоминает сорок первый в изображении советской школы кинематографистов. Тебе не напоминает, Миша?

– Еще как напоминает, Коля, еще как, – кивнул ракетчик Бубякин. – Ладно, чего ты больше всего опасаешься с воздуха?

– Ну, из местных, есть у нас тут истребительно-бомбардировочный полк «Су-шек». По-моему по наземным целям они не тренировались тоже где-то с девяностого года. Так что попасть в отдельный, даже покоящийся танк им будет явно проблематично. Последняя вертолетная эскадрилья «двадцать четверок» у нас теперь блюдет границы где-то под Харьковом. «Ми-восьмые», похоже, уже совсем проржавели – не хотел бы я оказаться на месте летчиков, коим поручат на них взлететь. А напасть с ними на, пусть и неукомплектованный танковый полк… Тут мне даже ваши ракетные чудеса не понадобятся. Так что с точки зрения украинской самостийности, разве что какой-нибудь депутат прилетит на гражданской вертушке, зачитать агитку за президента и Раду. На счет пришлых. В турок я не очень верю. Конечно, неясно где они сейчас базируются, но… Вот на счет их тайных, или нетайных союзничков – здесь хуже. Как вы по поводу вторжения миротворцев, Михаил? Потяните?