Второго могильщика больше интересовали собаки.

– Вы знакомы с этими дамами? – спросил Морли.

Очевидно, могильщик думал, что знаком – хотя раньше они не были такими чистыми и упитанными.

– Сейчас наши друзья особо ничем не заняты, Гаррет, – сказал Морли и кивнул на могильщика с похорон. – Вы с ним отправляйтесь к твоей жене. А мы с этим джентльменом насладимся игрой в шахматы, стаканом чая и беседой о разведении собак.

В его голосе сквозила знакомая мне резкость.

– Опять.

Не так давно я сидел у постели, в которой умирал Морли.

Он умел справляться с физическими неудобствами. Я по-прежнему замечал гримасы и паузы, выдававшие сильную боль.

– Брось сушить мозги. Делай, что должен.

Сейчас ему было больно. Без сомнения, боль стала причиной вернувшейся жесткости. Он хотел покончить с этим и отправиться домой. Пройдет немало времени, прежде чем он сможет снова наслаждаться моими приключениями. Если вообще когда-либо ими наслаждался.

– Я постараюсь поскорее.

Хотя я собирался провести несколько часов просто сидя рядом со Страфой, беседуя с ней, возможно, изливая печаль и гнев, которые сдерживал до сих пор.

Мой спутник надел непромокаемую шляпу и плащ. Ему не терпелось приступить к делу, покончить с ним и вернуться к уютной игре с чаем. Фруктовый аромат свидетельствовал о том, что они с приятелем сдабривали чай бренди.

Я дал отмашку. Старик с готовностью тронулся – ведь я был Альгардой. Я подумал, не сообщить ли ему, что он слишком стар и жилист на вкус Метательницы Теней. Но вряд ли бы это его развеселило.

Псицы рассредоточились перед нами, чем-то озабоченные. Они рыскали взад-вперед, постоянно переговариваясь. У могильщика собаки вызывали сомнения. Он непрерывно бормотал себе под нос что-то на незнакомом языке. Проклятия стали громче, когда откуда ни возьмись появилась еще дюжина собак, которые рычали, приветствовали моих девочек и общались с ними. Оставшиеся дома были довольны рассказом Каштанки и Помощницы, однако их собственный доклад оказался не столь радостным.

Какой-то звук, доступный только собачьему слуху, неожиданно заставил все головы подняться, а подергивающиеся уши – навостриться. Стая зарычала.

Мой спутник тоже встревожился. Он устремился вперед, со всей возможной для его старческого тела скоростью. Я неторопливо последовал за ним.

У меня все болело.

Преодолев небольшой подъем, мы обнаружили четырех расстроенных мужчин в окружении двадцати бродячих собак. Одна псица лежала на земле, получив жестокий удар каким-то инструментом. Инструменты были у всех незваных гостей.

Собаки не обрадовались. Они переключились в режим дикой стаи. Если мне не удастся их успокоить, эти парни расстроятся еще сильнее.

– Они пытались взломать вашу гробницу, – выдохнул мой спутник, потрясенный подобным непотребством.

– Этого старика я знаю.

Друг магистра Безмы, а может, и брат. Я удивился, увидев его, хотя ему вполне хватило бы времени собрать своих головорезов и отправиться сюда после того, как они с Безмой закончили дела у Тривиаса Смита и в «Дивных диковинах». Но зачем?

Его помощники были иммигрантами, хватавшимися за любую работу, чтобы поддержать тело, душу и семью.

Наше появление вслед за собаками стало для рабочих достойным поводом к бегству. Я надеялся, что им удастся заложить инструменты.

Собаки выпустили их, а старика прижали к двери мавзолея. Он угрожающе, но безрезультатно взмахнул ломом. Его не разорвали на куски только потому, что я был поблизости.

– Не двигайся! – предупредил я. – Если вздумаешь бежать, мне тебя не спасти.

Мой могильщик заблеял от горя, увидев повреждения двери мавзолея: взломщикам удалось приоткрыть ее, но щель была слишком мала. Дверь безнадежно перекосило.

Помощница и несколько ее друзей протиснулись внутрь, как только я оттолкнул с дороги грабителя.

– Не дай этому дураку убежать, но не причиняй ему вреда, – велел я Каштанке, а затем опустился на колено возле раненой собаки, уродливого гибрида бульдога с биглем. – Нам повезло. Необратимых повреждений не видно.

Я подавил желание дотронуться, приласкать. Собака была дикой. Она страдала от боли. И боролась с болью, оскалив зубы, готовая пустить их в ход.

Я подошел к двери гробницы. Нагнулся, ухватился за край, поднял его, толкнул, делая крошечные шажки. Мне удалось сдвинуть дверь настолько, чтобы я смог войти.

– В нише справа от вас есть лампы с запалами, – сказал мой спутник.

Я протиснулся внутрь. Могильщик повернулся к пленнику, который всем своим видом демонстрировал, что сдается. С него было достаточно. Он с самого начала не хотел в этом участвовать. Он мечтал выйти из игры.

Однако он все же не был готов лечь и умереть, избавив мир от своего присутствия.

Я зажег лампу. Местные работники не ленились. Ламп оказалось пять, все заправлены, каждый фитиль подрезан с военной точностью. Я донес свое восхищение до старика.

– Тогда как насчет вознаградить меня, поторопившись, храбрец? Здесь холодно, и я слишком стар для плясок с бандитами, даже теми, кто слабее меня.

Он ткнул пальцем в пленника, на случай, если я слишком глуп, чтобы догадаться.

– Мы об этом позаботимся. Эй, ты. Пойдешь со мной. – Так я смогу приглядеть за ним – вдруг он только притворяется слабаком? – Не шевелись. Не открывай рот, если я не задам тебе вопрос.

– Как скажете, сэр.

Я зажег еще две лампы и поставил их в специальные ниши. Это не слишком помогло. Гробница была огромной. Помимо Страфиного, здесь стояло с десяток гробов. Другие занимали альковы в стенах. На их концах виднелись подернутые патиной именные таблички, даты на которых уходили в глубину веков. Альгарды умирали и заканчивали свой земной путь здесь на протяжении сотен лет.

Напоказ были выставлены только последние усопшие. Когда живые забудут, кто это такие, их уберут в стенные ниши. Которых здесь сотни и сотни.

Сейчас я видел одиннадцать гробов и место для еще одного. В прошлый раз свободного пьедестала не было. Я показал на него.

– Садись сюда.

Негодяй сел.

Миграция гроба в стену стала единственной переменой со времени моего последнего визита. Плохие парни не успели сделать то, что планировали.

– Имя? – потребовал я, протирая рукавом стекло, отделявшее меня от моей любимой. Она не изменилась. Напомнила мне слишком доверчивую девочку из сказки, взявшую бесплатное яблоко. Хотел бы я разбудить ее поцелуем. Только где найти принца, который исполнит задуманное, а потом уйдет и оставит мне принцессу?

Краем глаза я уловил фиолетовый отблеск за спиной пленника. Интересно.