— Наши... сердца? — Краешек понимания проник в сознание Ноны. Она протянула руки — одну назад, туда, откуда они пришли, к Тетрагоду, другую вперед, к дворцу Шерзал и Великому Перевалу.

— Нам нужно двигаться. — Клера переминалась с ноги на ногу.

— Нона? — Чайник заковыляла вперед, тени закружились.

— Вот почему ритм изменился, пока мы путешествовали. — Нона растопырила пальцы. — Я уловила больше от одного и меньше от другого...

— О чем ты говоришь? — заинтересовалась Клера, вопреки самой себе.

— Сердца, — сказала Нона. — Есть два корабль-сердца, а не одно. Первое позади нас, второе — впереди. — Она посмотрела на Чайник. — Это наше корабль-сердце, из Сладкого Милосердия. Я в этом уверена!

— Насколько уверена? — Чайник положила руку на плечо Ноны.

— Не имеет значения, насколько она уверена! — Клера вскинула руки, ударилась одной о камень и выругалась. — Ты не получишь его обратно с раненой монахиней и больной послушницей!

— Я знаю, что оно там. — Нона проигнорировала Клеру.

— Отведи нас во дворец, Клера. — Чайник подошла к девушке. — Мы не можем уйти.

— Этого не будет. — Клера попятилась.

— Если мы вернем корабль-сердце, настоятельница простит все твои преступления, Клера. — Пока Чайник говорила, тени вокруг них сгустились, оттесняя свет фонаря к его источнику.

— Но ты его не вернешь, — сказала Клера, указывая на бедро монахини. — В лучшем случае ты умрешь. Если тебя схватят, они узнают от тебя мое имя и поймут, кто помог тебе, даже если тебя быстро убьют.

— Подведи меня поближе к корабль-сердцу. — Нона вспомнила ужасную силу сердца, видимую и ощущаемую через Гессу. — Если я дотронусь до него, никто меня не остановит.

Чайник нахмурилась, чуть было не заговорила, но сдержалась и сказала другое:

— Мы должны вернуть его. Любой ценой.

Клера попыталась отскочить, но Чайник оказалась слишком быстрой и схватила ее за руку.

— Пожалуйста, Клера. — Нона не сводила глаз с лица подруги. Когда Нона разделяла разум Чайник, она почувствовала силу принуждения, которое использовала Зоул. Увидев, как работает воля Зоул, Нона стала понимать, как лучше использовать свое собственное прикосновение к марджал-эмпатии. — Мы должны это сделать. — Вина Ноны за то, что она манипулировала своей подругой, лежала в тени их дела и воспоминаний о предательстве в другой пещере, много лет назад. Она позволила силе своей убежденности течь через трещины в личности Клеры, трещины, которые она давно знала. Честолюбие, гордость и потребность в вызове.

— Я не знаю, где находится корабль-сердце... — Клера начала слабеть. — И с ним может быть Йишт. Я не хочу с ней встречаться.

— Ты нужна нам, Клера, — сказала Нона. — Тебе не надоело быть орудием в руках этих людей? Я хочу, чтобы ты вернулась.

Клера нахмурилась:

— Шерзал, вероятно, хранит его в своей сокровищнице.

— И ты знаешь, где это? — спросила Чайник.

Мрачное лицо Клеры прояснилось:

— Конечно!

• • •

ПРИДАВ КЛЕРЕ КАКОЕ-ТО подобие уверенности, Нона обнаружила, что ее собственная ослабела, когда они приблизились к дворцу. Она не могла снова добраться до Пути, не так скоро. Пройдет много часов, прежде чем она сможет даже увидеть его. Нона понятия не имела, как они могли надеяться проникнуть в крепость Шерзал так глубоко, не будучи захваченными стражниками. А без корабль-сердца не было ни малейшего шанса спасти настоятельницу.

— Мы уже близко, — сказала Клера. — Впереди стража. Меня они знают. Но вас обеих закуют в цепи.

Нона нахмурилась. Она чувствовала себя немного лучше, но едва ли могла сражаться. Боль и тошнота сменились усталостью, голодом и жестокой жаждой. Ребра все еще беспокоили ее, но, возможно, были скорее ушиблены, чем сломаны. Ее нос горел в том месте, где его порезал Лано Таксис. Но именно этот огонь разозлил ее, гнев отогнал усталость на задний план:

— Сколько? Я не хочу убивать их без крайней необходимости.

Что? Кеот хранил молчание с тех пор, как Нона пошла по Пути, но теперь он заговорил. Убей их! Они — враги!

— Обычно дежурят четверо, и еще двадцать недалеко. Это качественные солдаты, ветераны. Шерзал доверяет ной-гуин не больше, чем должна. На стенах есть сигилы, которые, как говорят, можно использовать, чтобы разрушить их в случае нападения.

— Значит, мы проникнем незамеченными, — сказала Чайник.

— Неужели вы думаете, что со всеми ной-гуин в мире, связанными с подвалами ее дворца, у Шерзал нет защиты от тайного проникновения? — Клера закатила глаза. — Это невозможно. Я привела вас сюда, чтобы доказать это.

Чайник и Нона обменялись взглядами, их лица были в тени, свет фонаря Клеры выхватывал из темноты только краешки. Они обменялись кивками. Нона знала, что даже без нить-связи они обе поняли бы друг друга.

— Нам придется убить их всех, — сказала Нона.

Да! Кеот вспыхнул на ее груди, поднимаясь вдоль обеих ключиц. Да!

Клера фыркнула.

— Тебе повезет, если ты убьешь одного из них до того, как они схватят тебя, Нона. И Чайник повезет, если она вообще до них доберется.

— Разве ной-гуин не научили тебя тому, что может сделать тень-работа, Клера? — Чайник сжала бледную руку в черный кулак, из ее пальцев потекла ночь. — Я могу быть раненой, но моя тень все еще способна разрывать.

Клера пожала плечами:

— Молись, если хочешь. Вы обе будете мертвы еще до того, как прибудет подкрепление.

Нона знала, что это правда, и знала, что Чайник согласна с ней. Но это не имело значения. Когда настоятельница и корабль-сердце находятся в пределах досягаемости, ни одна сестра, Серая или Красная, не бросит их. Монахиня последовала совету Клеры и склонила голову, чтобы помолиться.

Нона подавила желание присоединиться к молитвам Чайник и, вместо этого, оглядела голый туннель в поисках вдохновения.

— Что нам действительно нужно, — сказала она, — так это отвлечение.

Ноне так и не удалось узнать, что Клера хотела сказать по этому поводу. Гулкое эхо грома, донесшееся до туннеля из дворца наверху, вырвало слова из их ртов.

НАСТОЯТЕЛЬНИЦА СТЕКЛО

— ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ ПЫТКАМИ добиться от меня признания? В моем собственном доме? — Шея Шерзал горела красным над белой пеной воротника. Она выглядела скорее разъяренной, чем испуганной.

— Против вас выдвинуты серьезные обвинения, Шерзал. — Сестра Агика устремила взгляд своих темных глаз на женщину, постепенно привыкая к своей новой роли. — Ваша служащая украла предмет неисчислимой ценности, воспользовавшись положением, которое она смогла получить только по вашему настоянию. Ваша безоговорочная гарантия ее хорошего поведения требует, чтобы вы ответили на наши вопросы. Такое же расследование было бы проведено и в любом подобном случае.