По ресторану прокатился еле уловимый вздох облегчения, итотчас же, как по команде, разговоры и смех стали гораздо более оживленными.

Взявшись за руки, они вышли на крыльцо в теплую весеннююночь.

— Мне здесь нравится, — сказал Зак, когда они уже подходилик дому Джулии. — Я даже не представлял, насколько в человеке может быть сильнаностальгия по нормальной жизни.

Они подошли к двери, и Джулия жестом пригласила его войти,но Зак отрицательно покачал головой и остался стоять на крыльце.

— Не надо снова меня искушать, — сказал он, привлекая ее ксебе, чтобы поцеловать на прощание. Зак собирался сделать этот поцелуй какможно более коротким и как можно менее возбуждающим, но не тут-то было. Обвивего шею, Джулия сама начала целовать его. И Зак в очередной раз потерпелпоражение в этой неравной борьбе. Он обнимал, гладил и целовал ее до тех пор,пока не почувствовал, что еще немного, и его тело перестанет вообще подчинятьсякаким бы то ни было приказам мозга.

Когда ему наконец удалось оторваться от ее губ, Джулия,продолжая обнимать его за шею, потерлась щекой о его грудь. Ни дать ни взять —ластящийся котенок. Но сегодня он уже имел возможность убедиться, что этоткотенок иногда выпускает коготки. Размышляя над тем, стоит ли искушать судьбу иеще раз поцеловать Джулию, Зак пришел к выводу, что не стоит.

— Достаточно, моя красавица, — сказал он, стараясь казатьсякак можно более суровым и непреклонным. — Во-первых, я уже так завелся, что струдом могу стоять. А во-вторых, я до сих пор еще не простил тебя за то, что тымне не рассказала о той предсвадебной епитимье, какую твой отец накладывает накаждого мужчину, который имеет несчастье просить преподобного Мэтисонаобвенчать его.

Луна светила достаточно ярко, и Зак заметил, что его слова оченьсмутили Джулию.

— Я подумала, — робко улыбнулась она, — что ты будешьиспытывать большую неловкость, если узнаешь, что все вокруг понимают, что стобой происходит.

— Джулия, — сказал Зак, привлекая ее к себе. — Большуюнеловкость, чем я испытываю сейчас, испытывать просто невозможно.

— Я понимаю! — выпалила Джулия с такой страстью, что Закневольно рассмеялся. — Потому что я испытываю то же самое.

Поцеловав ее в лоб, Зак осторожно высвободился из цепкихобъятий.

— Ты сделала меня очень счастливым! — сказал он. — С тобой ясмеялся столько, сколько не смеялся за всю мою предыдущую жизнь.

Сидя в кабинете мистера Мэтисона за два дня до свадьбы, Закпросматривал очередной сценарий.

— Зак, дорогой, — сказала миссис Мэтисон, входя в комнату старелкой только что испеченного печенья. — Могу я тебя попросить об одномодолжении?

Погруженный в свои дела, Зак не сразу заметил, что оначем-то серьезно озабочена.

— Вы можете попросить меня о чем угодно, — ответил он, саппетитом уплетая печенье.

— Не испорть себе аппетит перед едой, — отвлеклась от темымиссис Мэтисон, глядя на то, как стремительно пустеет тарелка.

— Мой аппетит просто невозможно испортить, — озорнаямальчишеская улыбка буквально преобразила его лицо. За две недели пребывания вдоме Мэтисонов Зак очень привязался к своим будущим родственникам. Они былиименно такими родителями, о которых он сам всегда мечтал, их дом был полонсвета, смеха и любви, которых ему так недоставало в детстве. Джим Мэтисон,желая получше узнать своего будущего зятя, каждый вечер засиживался допоздна,обыгрывая Зака в шахматы и рассказывая ему замечательные, забавные случаи издетства Джулии и Теда. Он обращался с ним как с приемным сыном, говорил онеобходимости бережно относиться к деньгам и настоятельно советовал большеникогда не снимать фильмов категории» R «. Мэри Мэтисон всячески опекала Зака,постоянно предупреждала его, чтобы он не переутомлялся, и давала всякиенебольшие поручения, как давала бы их своему собственному сыну. Зака, которыйникогда в жизни не был ни в лавке мясника, ни в химчистке, эти порученияодновременно и трогали, и смущали. Но постепенно он привык и даже испытывалстранное, неведомое ему раньше удовольствие, когда владельцы магазинов теплоприветствовали его и начинали расспрашивать о его новой семье.

— Как Мэри справляется со всеми хлопотами в связи спредстоящей свадьбой? — спрашивал его мясник, укладывая в пакет мороженых кур.— Она не забывает регулярно мерить давление?

Владелец химчистки протягивал ему охапку чистых скатертей исалфеток.

— Не надо никаких денег, — говорил он. — Я тоже хочу внестисвою долю в предстоящую свадьбу. Мне это доставит огромное удовольствие. Выстанете членом замечательной семьи, мистер Бенедикт.

— Я знаю, — отвечал Зак, и он действительно так думал.

И сейчас, заметив озабоченную складку на обычно гладком лбуМэри Мэтисон и то, как она нервно разглаживает фартук, он не на шуткувстревожился.

— И что же это за одолжение? — спросил он, пытаясь облегчитьей задачу, и тут же шутливо добавил:

— Если снова чистка лука, то вам это будет стоить еще однойтарелки с печеньем.

Мэри Мэтисон присела на краешек стула.

— Нет, это не имеет никакого отношения к моим домашнимхлопотам, — улыбнулась она, — скорее я просто хотела спросить твоего совета, аточнее, узнать твое мнение по одному очень волнующему меня вопросу.

— И что же это за вопрос? — спросил Зак, готовый согласитьсяс чем угодно.

— О, чисто гипотетический вопрос, но он некоторым образомсвязан с одним поступком Джулии, который я сама всецело одобряю. Но я бы хотелаузнать и твое мнение как мужчины.

— Я вас очень внимательно слушаю, — сказал Зак, откинувшисьна спинку кресла, и это была истинная правда.

— Допустим, что у какого-то человека… у моего мужа например,— после этих слов Мэри Мэтисон настолько засмущалась, что Зак тотчас жепредположил, что речь идет действительно о Джиме Мэтисоне. — Допустим, что унего есть один очень пожилой родственник, с которым он поссорился много летназад. И я совершенно точно знаю, что этот человек очень бы хотел помириться,пока не поздно. И если мы — я и Джулия — прекрасно понимаем, что ее свадьбабудет наилучшей и, может быть, даже единственной возможностью для этого, то какбы ты отнесся к тому, что мы решились пригласить этого родственника, непредупредив Джима?

Зак поспешно отогнал не слишком благородную мысль о том, чтоэто была бы прекрасная возможность поквитаться с будущим тестем за своевынужденное воздержание. Он не считал, что миссис Мэтисон и Джулия поступаютправильно, и уже собирался прямо сказать об этом, когда миссис Мэтисон кроткодобавила: