Его замешательство сменилось смехом:

— Гены. Ты имеешь в виду гены.

— Ну, хорошо. В общем, они у тебя есть. Не смейся, Том, послушай меня.

— Извини. Легкая истерика после вчерашнего.

— У тебя есть силы объединить нас. Людей и волшебный народ. Ты мог бы стать... посредником, если хочешь. И начать с детей.

Он молчал, ошеломленный. Затем сказал:

— Ну, дети, пожалуй... Но остальные? Дженнет, я не думаю, что человечество готово принять обитателей другого мира. Вокруг слишком много цинизма, даже привычные религии находятся в жутком упадке.

— Вот почему вам и нужно еще что-то. Я обещаю тебе, что большинство других религий приобретут новые и более правильные перспективы, когда человечество узнает и поймет нас. Религии приобретут смысл, и отпадет необходимость в слепой вере. Что касается цинизма, он существовал и два тысячелетия назад, когда Христос явился среди вас.

— И посмотри, что они с ним сделали, — пробормотал Том.

— Но ты начнешь с детей, и чудеса произойдут, верь мне, пожалуйста. Если таким образом мы сможем достучаться и до остальных, тогда именно это и произойдет.

— Ты говорила об этом с твоими... э... Великими Магами?

— Это они говорили со мной.

Том задумался. Он посмотрел в сторону, потом на нее, потом отвел взгляд. Нет, невозможно. Он станет посмешищем. Он размышлял: «Я всего лишь человек. И все-таки... и все-таки... если бы дети стали излечиваться от смертельных болезней...»

— Может быть... — наконец сказал он. — Может быть, с твоей помощью...

— Это невозможно, Том.

Она опустила голову, и он внезапно ощутил, что в нем зарождается страх.

— Дженнет?

— Я должна кое-что рассказать тебе, — спокойно произнесла она, и Том ощутил, что его сердце забилось быстрее.

Он не хотел слышать. Печальное выражение ее лица, ее голос... Он на самом деле не хотел этого слышать!

— Я должна вернуться, Том, — просто сказала она.

— Вернуться? Вернуться к ундинам? Почему? Я думал... — Он был охвачен паникой.

— Ш-ш-ш. Я должна вернуться за тобой. Я должна вернуться, чтобы спасти тебя.

Он потряс головой.

— Я не понимаю...

— Бедный Том, тебе пришлось так много узнать. Я должна вернуться к моменту твоей автомобильной катастрофы. Ты помнишь яркий свет?

— Да, но...

— Пора этому произойти.

— Чему произойти? Я жив, Дженнет, со мной все в порядке.

— Потому что я вернулась, чтобы изменить заклятие, наложенное Нелл. Не сделай я этого, ты, вероятно, не выжил бы после несчастного случая, не говоря уже об инсульте.

Том вспомнил слепящую вспышку света во время аварии и замолк. Он мог только смотреть на нее.

— Чтобы это сделать, мне нужна твоя помощь.

— Но я не хочу, чтобы ты уходила.

— Пожалуйста, постарайся понять. Это уже сделано. Никто из нас ничего больше не может изменить.

— Я не понимаю.

— Потому что не стараешься. Если бы я не вернулась спасти тебя, ты бы сейчас не говорил здесь со мной.

— Это не имеет никакого смысла.

— Имеет, если хорошенько подумать. Мы зря теряем время, потому что это все равно произойдет. Но мне нужны все мои силы и могущество всех ундин. Ты тоже можешь помочь, чтобы все получилось. Помнишь, я рассказывала тебе, какие силы может пробудить акт любви? Я говорила, что это самая мощная магия.

Он понимал, о чем она говорит. Девушка начала стягивать с его плеч расстегнутую рубашку.

— Дженнет...

— Не надо больше слов, Том.

— Только один, последний, вопрос — разреши мне его.

Она кивнула, но опять начала плакать.

— Что случится потом? Ты вернешься обратно, как будто ты никогда не уходила?

— Я должна буду отправиться туда, Где Ждут.

Он схватил ее запястье:

— Что ты сказала?

— Я должна оставить тебя на семь лет.

— Нет! Нет, не может быть! Я не могу допустить этого!

— У нас нет выбора Это та цена, которую я должна заплатить за использование сильной магии.

— Я не отпущу тебя!

— Я уже сделала это. Но послушай меня, Том, и услышь то, что я говорю. Через семь лет я вернусь к тебе. Я стану, как Бетан, по большей части человеком. И пока ты жив, я им останусь.

— Но место, где ждут, — где это?

— Ты не помнишь? Я тебе однажды показывала.

— Видение. Созвездия, огромные облака. Духи. Я думал, это начало чего-то нового.

— Для большинства это и есть начало пути. Для других это измерение, которое люди называют Чистилищем. Некоторые возвращаются оттуда в этот мир, но только те, кому предназначено что-то совершить здесь или у кого осталось нечто незавершенное.

Том с недоверием смотрел на девушку, но в глубине души знал, что она говорит только правду.

— Помнишь лиса, которого мы встретили здесь? Того, которого я назвала Румбо? — спросила она, и Том кивнул. — Я тебе говорила, что когда-то он был человеком, затем вернулся в обличье пса, затем — белки. Теперь он лис.

— Ты хочешь сказать, что люди проходят через реинкарнацию?

— Нет, не все. Только в особых случаях, когда это необходимо для их роста и познания. Большинство из вас — и из нас — уходят наверх, как только обретают на земле все положенные им знания. Некоторые уходят немедленно, но для большинства назначено Время Ожидания, которое в конце концов приводит к состоянию, близкому к совершенству. Состоянию благодати, как говорят некоторые ваши религии.

Она сжала его руку.

— Я должна пробыть там семь лет по вашему времени. Это цена, которую я обязана заплатить за то, что бросила вызов законам природы. Но это ничего, Том, там на самом деле замечательно.

Том молчал. Дженнет показывала ему место, Где Ждут, так что он мог не бояться за нее, пока она будет там. Но, он чувствовал, есть еще причина. Через какое-то время в будущем, когда смертельно больные дети приедут в Брейкен, в хоспис, который он создаст, она тоже покажет им это замечательное место. И тогда смерть — если она будет суждена им — не станет их страшить. Он понял это и осознал, что спорить бессмысленно. А победить в этом споре — означало бы потерять веру.

Движением плеч он снял рубашку.

— Дженнет, я так люблю тебя. Я не знаю, как я...

— Семь лет пройдут быстро, вот увидишь. А ты сможешь многого достичь за эти годы.