Но мир не без добрых людей. Самым добрым и самым настойчивым в этой безграничной «доброте» стал заместитель наркома обороны, Маршал Советского Союза Булганин. Тот самый Булганин, который вышвырнет Василия из авиации, да и вообще из армейских структур сразу после смерти его отца. А пока трижды он пытается «взять на абордаж» Верховного. И, наконец, после третьего захода Сталин поднимет на него усталые глаза:

— Значит ли это, что вы лично ручаетесь за этого оболтуса?

— Ручаюсь головой, товарищ Сталин…

— Нужна мне ваша голова, — усмехнется Верховный. И тут же подмахнет заготовленный Булганиным приказ о новом назначении.

С мая 1943 года Василий прозябает в должности летчика—инструктора 193–го авиаполка. Пилотировать ему категорически запрещено. И только в декабре он получает возможность поднять машину в воздух. Он снова на передовой. А 18 мая 1944 года полковник Сталин В.И. приказом командующего ВВС назначается командиром 3–й истребительной авиадивизии в составе 1–го гвардейского корпуса генерал—лейтенанта Белецкого. («Вечерний Тбилиси «, № 88, 1–2 августа 2002 г.)

А вот как описывает эту злосчастную рыбалку «Маэстро» Виталий Попков: «…В войну, — рассказывал Попков, — служил я у Васи в 32–м гвардейском авиаполку командиром эскадрильи. Недолго служил. Там случилась та злосчастная „рыбалка“, о которой еще и теперь много слухов. Признаюсь, что организатором той „рыбалки“, к сожалению, был я. Нас было девять заядлых рыболовов. В том числе и Вася. Договорился я с инженером полка, чтобы снарядил какое—нибудь взрывное устройство, которое можно опустить в озеро, взорвать и тем самым наглушить рыбы. Я еще спросил: „Чем будем глушить — толом или гранатой?“ Он ответил: „Какой гранатой? „Эрэс“, реактивный снаряд, опустим. В нем почти 100 кило взрывчатки. Рванет — рыбы будет… вагон!!!“ Ну и рванули… Было это под Осташковом в 43–м году.

Сначала выплавили содержимое 250–килограммовой немецкой бомбы и разлили взрывчатку по консервным банкам. Она загустела, как мыло, вставили в банку взрыватель, подожгли и бросили в речку. Никакого эффекта. Нашлась умная голова, посоветовала:

— Давайте возьмем со склада реактивный снаряд!

Так и сделали. Решили: запал горит 22 секунды, за это время можно бросить снаряд в реку, самим разбежаться и упасть на землю. Бросили. Снаряд забулькал в воде и не взорвался. Василий Иосифович предложил:

— Давайте сделаем запал на 16 секунд — успеем отбежать!

Попробовали — снова не вышло. Решили сделать на 10 секунд — успеем! Полковой инженер, державший снаряд, сидел под березой. Снаряд взорвался у него в руках, вычистил туловище, как рыбу, — сердце оказалось на одной ветке, печень на другой…

Прав оказался инженер: не только рыбе, но и нам досталось — из 9 человек 6 получили ранения, инженера убило. Меня не зацепило, Васе же чуть пятку не оторвало. Боль была такая, что стонал он не переставая. Перепугались — все—таки случившееся самого Сталина касалось. Звоню командующему нашей воздушной армией М. Громову. Докладываю: «Тут вот на рыбалке ЧП случилось. Есть раненые. В частности, Сталин… Василий». Громов, наверное, чуть сознание не потерял: «Кто организовал эту рыбалку?» Мало кто в такой ситуации решится ответить — мол, это я… В общем, говорю: «Он организовал». Потому что соображаю, что с Васи командующий не сможет спросить так, как с меня. Громов говорит: «Вылетаю…» Через 15 минут прилетает на своем «дугласе». Заходит в лазарет. Там Вася лежит стонет. Ему уколы делают. Громов тут же его на своем самолете в Москву. Переживал — будь здоров. Думал, что полетит с него папаха. Ничего. Обошлось. А командиром полка был майор Бобков, и наверх пошел рапорт, что в полку Бобкова летчики пьют спирт, не разбавляя. — Если не умеете пить, пейте воду и закусывайте картошкой, — сказал генерал Руденко» (Добрюха Н. Злой рок Василия Сталина. // Аргументы и факты, № 1279. — www.aif/ru/online/aif/1279/12_01).

Еще один бывший летчик Сергей Сергеевич Сдобников прокомментировал это происшествие: «За Васей всегда ходили истории с превышением власти на стороне: то сломал шлагбаум, то кого—то ударил за непочтение. За эти рассказы я не ручаюсь и потому не уточняю конкретно. А вот что было доподлинно. Захотели асы свежей рыбки. Решили наглушить в местной речке. Кто стал организатором, трудно сказать, но Вася на этой операции был, это точно. Больно уж она получилась громкой. Едва ли не самой заметной после особых заслуг в воздухе. За всю войну полк прошел благодаря подчинению Ставке Верховного командования все крупные сражения Великой Отечественной: Сталинград, Курско—Орловская дуга, операция „Багратион“, Прибалтика в сражении за Вильнюс, Ригу и Курляндский полуостров, а в завершение — битва за Берлин. Было сбито 774 самолета. Это, говорят, второе место после полка Покрышкина, который сражался по южным фронтам и был создан раньше. Чего же не покуражиться при таких заслугах. Так вот, на этой рыбалке заглавная роль был поручена инженеру по вооружению. Он готовил реактивные снаряды с взрывателями АГДТ с замедлением на 22 секунды. Такими снарядами для „Катюш“ одно время были оборудованы и самолеты, но это не оправдалось из—за резкого снижения скорости. Инженер бросал снаряд в речку, через 22 секунды — взрыв, и внизу по течению подбирали оглушенную рыбу. И вдруг один из очередных снарядов взорвался в руках инженера. От него нашли только сапог. Несколько человек было ранено, наш командир эскадрильи Герой Советского Союза капитан Котов получил ранение в спину и больше уже не летал. Вася был ранен в пятку…» (Семенова Т. Он знал Василия Сталина. // Новые рубежи, № 45, 22 июня 2005 г. — http://www.mosoblpress.ru/odincovo/show.shtml?d_id=67225).

Тут уж Ваське от отца влетело по первое число! Он был отстранен от летной работы и понижен в должности. К слову сказать, отец же трижды пресекал его служебный рост.

Первый раз это было так. У Васи возник роман со школьной одноклассницей Ниной Орловой, которая в это время была женой известного кинодокументалиста. Она встречала с Васей новый, 1943 год на семейной сталинской даче в Зубалове, причем приехала не одна, с матерью и ребенком. Галины Бурдонской при этом на даче не было. Вероятно, у Васи и Нины были серьезные намерения.

В том же декабре в Химках готовилась к перегону на Северо—Западный фронт группа «Лавочкиных». Принимал самолеты комдив Захаров. Осенью сорок первого в горячке отступления, уцелев от расправы скорых на руку трибуналов, он был сослан на восток, спустя год помилован и вот вновь собирал под свои знамена авиадивизию.

По—мальчишески обрадовался Георгий Захаров встрече в те дни с товарищем по испанским событиям кинооператором Карменом. Но однажды приятель пришел к нему и с ходу ошарашил краткой, но достаточно эмоциональной речью:

— Жора, — сказал он, — я пойду и расстреляю Васю…

Представить, что Кармен готовит покушение на сына Сталина, можно было только в бредовом сне, и Георгий Захаров засмеялся

— И что нынче за мода пошла: чуть что — расстреляю!..

— Нет, нет, я застрелю Васю, — упрямо повторил Кармен, и по его тревожно бегающим глазам, взволнованному голосу комдив Захаров понял, что приятель не шутит.