— Да, конечно, я тоже так думаю.

— Ты меня не жалей, — рассердился Ян. — Я знаю, что говорю. Я с Земли, а этим здесь больше никто похвастаться не может. Я знаю, как мыслят эти люди и как себя ведут. Мы все равно мертвецы, так что хуже не будет. В любом случае попробовать стоит.

— Если даже мы вырвемся отсюда, то корабль захватить не сможем. Они вооружены.

— Значит, сейчас этого делать не нужно. Подождем до приземления. Конечно, нас и тогда не перестанут охранять, но вся команда будет на постах. И нам не придется захватывать корабль. Только бы вырваться из него.

— Совсем просто, — улыбнулся Дебху. — Я совершенно с тобой согласен. Но у тебя есть хоть какая-нибудь идея, как выбраться из этой запертой камеры?

— Идей много. Ты обойди всех потихоньку и собери, что у кого есть. Мне нужно все: часы, ключи, инструменты, монеты — все. Все, что не отобрали. Когда выяснится, чем мы располагаем, я тебе скажу, как мы будем выбираться отсюда.

Ян решил ничего не объяснять, чтобы не вселять в товарищей ложные надежды. Он попил воды и снова лег, оглядывая голое помещение, в котором они находились. По жесткому пластиковому полу было раскидано несколько тощих матрацев, у одной из стен раковина и унитаз. В противоположной стене располагалась простая металлическая дверь. Следящих устройств видно не было, но это вовсе не значило, что их на самом деле нет. Надо будет принимать всевозможные меры предосторожности — и только надеяться, что наблюдение ведется не постоянно, а время от времени.

— Как нас кормят? — спросил Ян, когда Дебху снова сел рядом.

— Передают еду вон через тот лючок в двери. Одноразовые тарелки, вроде вот этой чашки, что у тебя в руках. Ничего такого, что можно использовать в качестве оружия.

— Я не об этом. Что там за дверью?

— Короткий коридор. Потом еще одна дверь. Одновременно двери не открываются никогда: если одна открыта — другая заперта.

— Отлично. А в коридоре стража есть?

— Я не замечал ни разу. Да там никто и не нужен. Мы кое-что для тебя собрали…

— Ты мне ничего пока не показывай, только расскажи.

— В основном мура всякая. Монеты, ключи, ножнички маникюрные, маленький компьютер…

— Вот это замечательно! Часы есть?

— Нет, все часы отобрали. Компьютер сохранился случайно. Встроен в медальон, на шее висел. Но ты мне можешь сказать, зачем это все?

— Затем, чтобы выбраться отсюда. Я думаю, у нас наберется достаточно всякой всячины, чтобы слепить то, что мне нужно. Микроэлектронную схему. Это моя область; во всяком случае, была до ареста. Здесь свет когда-нибудь выключается?

— До сих пор такого не было.

— Ну что ж, тогда потрудимся. Мне пока понадобится все, что ты насобирал; а что не пойдет в дело — потом отдам. Если они везут нас на Землю — как долго продлится перелет?

— Около двух недель субъективного времени. Космического в полтора раза больше.

— Хорошо. Значит, я могу не торопиться и сделать все как следует.

Свет никогда не выключали и даже не убавляли. Ян почти не сомневался, что за ним не следят; а если и наблюдают — то лишь изредка. Ему необходимо было в это верить, иначе любая попытка побега была бессмысленной с самого начала. Собранные вещи он ощупью отсортировал в карманах и прежде всего отобрал ключи. Потом, улегшись, он разложил их на полу, прикрыв собой. На всякий случай рядом лег еще один из заключенных. Это были маленькие пластмассовые стерженьки, разных цветов, с колечком на конце. Чтобы отпереть дверь, их просто вставляют в замочную скважину. Они столь обыденны и привычны, люди к ним так привыкли, что никто никогда и не задумывался о заключенных в них механизмах. Многие наверняка и не подозревают, что внутри этих стерженьков есть что-то еще, кроме пластмассы.

Ян знал, что в каждом из этих стерженьков спрятан сложный механизм. Микроволновый приемник, микропроцессор и крошечная батарейка. Когда ключ вставляется в замок, электронная схема замка посылает сигнал, включающий механизм ключа. В ответ ключ посылает свой кодированный сигнал. Если сигналы совпадают — замок отпирается и в тот же момент короткий, но мощный импульс магнитного поля подзаряжает батарейку. Но если вставлен не тот ключ, то в замок подается чужой код — и дверь не только не отпирается, но специальный механизм полностью разряжает батарейку, и впредь этим ключом уже пользоваться нельзя.

Ян осторожно, аккуратно счистил пластмассу с ключей лезвием маленьких ножниц. Теперь он уже был уверен, что эту работу сделать можно. У него были инструменты, электроника и источники энергии. С терпением и умением он сделает то, что нужно. Микроэлектронная техника настолько обычна — люди попросту забыли, что мельчайшие микропроцессоры встроены в каждое механическое устройство. Но Ян прекрасно это помнил, поскольку сам сконструировал достаточное количество подобных схем. И знал, каким образом можно использовать их для других целей.

Он расковырял один ключ и достал батарейку. Два проводочка от нее — толщиной с паутинку — были нужны, чтобы прозвонить схему второго ключа: закоротить и перекинуть некоторые контакты. Передатчик ключа превратился в приемник; в зонд, который поможет разгадать секрет замка в двери камеры. Когда это было сделано — а уж он постарался, как мог, — Ян позвал Дебху.

— К первому шагу мы готовы. Я хочу проверить, можно ли расшифровать код замка на этой двери. Если механизм замка сложный, это невозможно, но надеюсь, что здесь обычная внутренняя дверь с обычным уровнем секретности.

— Думаешь, получится?

Ян улыбнулся:

— Скажем так: надеюсь, что получится. Единственный способ проверить — попробовать. Но мне нужна твоя помощь.

— Все, что скажешь. Что я должен делать?

— Немного отвлечь стражу. Не знаю, хорошо ли за нами следят, но не хочу привлекать к себе ни малейшего внимания. Я встану возле двери. Надо, чтобы кто-нибудь из твоих людей затеял драку или что-нибудь в этом роде у дальней стены. Отвлеките их внимание на несколько секунд.

Дебху покачал головой:

— Обязательно должна быть драка? Мои люди не умеют драться и понятия не имеют об убийстве… В нашем обществе такого просто нет.

Ян изумился:

— А оружие, которым вы размахивали? Мне оно показалось очень даже настоящим!

— Оно настоящее. Но не заряженное. Это все было разыграно, как в театре. Другого ничего нельзя придумать? У нас есть гимнаст Эно. Он мог бы устроить представление.

— Отлично. Все, что угодно, лишь бы смотрелось.

— Я поговорю с ним. Когда он должен начать?

— Сейчас. Как только я подойду к двери. Когда буду готов, я потру подбородок. Вот так.

— Дай мне несколько минут, — сказал Дебху и неспешно пошел по камере.

Эно оказался отличным акробатом. Он начал с нескольких разминочных упражнений, потом сделал мостик, стойку на руках и закончил мощным прыжком с переворотом через голову.