— Ну и отлично, — удовлетворенно кивнул Силантьев, быстро взглянув на цифры.

Он махом допил свое виски и поднялся.

— Мне, пожалуй, пора. У меня сегодня еще встреча с немцами по поводу создания совместных предприятий.

Он пожал Потапову руку и покинул кабинет. Сергею тоже надо было уходить, так как скоро предстояло заседание думы.

В этот момент секретарша Потапова сообщила по селектору, что к нему пришла Юля Королева. Потапов попросил ее войти.

— Я ненадолго, — заверила Юля, когда вошла в кабинет. — Я, собственно, просто заявление подписать и попрощаться.

— Какое заявление?

— Об увольнении. Выборы закончились, и мне здесь больше делать нечего.

Потапов взял заявление из рук девушки и, прочитав его, удивился:

— По-моему, вы торопитесь. Я уверен, что мы найдем для вас хорошую работу… Ну если вы, конечно, сами хотите этого, — добавил он.

Юля удивленно взглянула на него и промолчала.

— Во время выборов вы зарекомендовали себя неплохим организатором и толковым специалистом. Нашей победой мы во многом обязаны вам, — сказал он, видя, что Юля колеблется.

— Вы знаете, — неуверенно произнесла она, — я думаю, что эта победа достигнута отнюдь не потому, что мы умело действовали как социологи, политологи и хорошие организаторы. Победа достигнута за счет совершенно других действий, подчас жестких и даже жестоких. Думаю, что в нашей стране такие специалисты на сегодняшний день пока не нужны. Время еще не пришло.

— И все же я решусь предложить вам пост начальника отдела маркетинговых исследований или начальника службы общественных связей ассоциации «Корвет». На выбор. Я уверен, что вы везде справитесь.

Юля посмотрела прямо в глаза Потапову и спросила:

— Зачем вам это?

Тот в ответ лишь рассмеялся:

— Потому что я всегда стараюсь думать о завтрашнем дне, как бы тяжело нам ни жилось в дне сегодняшнем.

Пока Юля осмысливала сказанное, стараясь найти в его словах скрытый смысл, Сергей неожиданно спросил:

— Кстати, а что вы делаете завтра вечером?

Королева удивленно посмотрела на Сергея.

— Завтра состоится прием в немецком консульстве, и я среди приглашенных. По этикету я должен быть не один, но мне, так случилось, некого с собой пригласить… кроме вас…

— Такой мужчина и одинокий? — с недоумением и некоторой усмешкой произнесла Юля. — Неужели нет даже подруги?

— При такой жизни, какой я живу, немудрено потерять всех подруг, — горько улыбнулся Потапов.

— А первое ваше предложение как-то связано со вторым? — задала Юля прямой вопрос.

— Никак, — последовал категоричный ответ Сергея. Он слегка смутился и добавил: — Просто ваше согласие на первое предложение мне полезно, а согласие на второе станет для меня приятной неожиданностью.

Юля, помолчав немного, улыбнулась:

— Наверно, это неправильно — соглашаться со всеми предложениями мужчины сразу, но все же я их принимаю… Люблю приятно удивлять.

* * *

— Скажи, Василий Петрович, когда ты предупреждал меня о кидалове со стороны политиков, ты что и кого имел в виду? — задал вопрос Потапов.

Гаврилов ответил не сразу, он поднялся из кресла у камина, подошел к огню, достал из маленькой кучки дров самое тонкое полено и разворошил им горящие в камине дрова. Языки пламени задергались с новой силой, обдав пристроившихся у камина людей более сильной волной тепла.

— Херня это английская — все эти камины. Может, какой-то уют они и приносят в дом, а греют плохо. Наша русская печь в этом смысле куда лучше, — недовольно проворчал Гаврилов, вернувшись в свое кресло. — А поставил я его потому, что на огонь люблю смотреть… — последней фразой старик словно предупредил встречный вопрос Потапова.

Но Сергей не обратил на это никакого внимания, продолжая свою мысль:

— По сути, ты ведь прав оказался. Меня действительно кинули в конце дистанции…

— Прав да не прав, — отпарировал Гаврилов. — Хотя предположить такое было несложно… Невозможно было предсказать исход борьбы, слишком сложные расклады, слишком равные соперники. Но одно все же было ясно для меня сразу…

Старик посмотрел на Сергея с улыбкой.

— Один мудрец на Востоке сказал как-то: «Пока тигр и дракон дерутся между собой у подножия горы, хитрая обезьяна на горе смеется, наблюдая за ними». Победу одержал бы тот, кто занял роль этой обезьяны… Ты чего это?.. — Гаврилов перестал улыбаться, глядя на рассмеявшегося Потапова.

— Надо же, — сказал Сергей, — говорит, что старый стал и уже ничего не понимает в политике. А сам все далеко наперед предвидел.

Гаврилов раздосадованно махнул на него рукой и продолжил:

— Вот я и говорю, что ты на эту роль никак не тянул. Слишком неизвестными были ваше движение и ваш кандидат. Вам надо было наступать, отвоевывать позиции и очки. Вы этим и занялись с самого начала с дерзостью тигра и мощью дракона. Поначалу в засаде сидел Стеклов, ждал, пока вы с Буковским разберетесь друг с другом. Он-то уже знал, что с вами обоими делать. На Буковского у него уже был убойный компромат. И на тебя тоже кое-что заготовлено.

— Что же это? — переспросил Потапов.

— Как что? Пряник да пуля, — равнодушно заявил Гаврилов. — Как только он Буковского загасил окончательно, у него оставался один соперник. Это ты. Вот он и попытался тебя сначала купить. Но я знал, что у него ничего здесь не выгорит!

— Почему? — последовал новый вопрос Сергея.

— Да потому что пидор он, во всех смыслах этого слова. А место педрилы всегда было у параши! — со злостью произнес Гаврилов. — И тогда он решил тебя завалить наглухо. За эту мокруху с него сильно не спросили бы и шума много подымать не стали. Этот же журналюга продажный в телике сообщил бы, что известный авторитет пал жертвой криминальных разборок… Признаться, я думал, что на этот счет ты себя подстрахуешь понадежнее.

— И на старуху бывает проруха, — улыбнулся Сергей.

— Да уж, — хмуро протянул Гаврилов, — хорошо что ты «калашом» научился владеть раньше и лучше, чем сотовым телефоном… После этого покушения я был уверен, что ты ему яйца оторвешь, но не понимал, как это можно сделать. Завалить мэра в разгар выборов было нереально, кипеш поднялся бы, каких еще не было. Но ты все же его убил… политически. Уж не знаю, чем ты зажимал яйца этому журналюге, но теперь Стеклов политический труп.

— Теперь он может стать главой городского гей-клуба, — предположил Потапов.

— Угу, — кивнул, соглашаясь Гаврилов. — Там, в сортире этого клуба, его рано или поздно и удавят. Желающих это сделать хватает.

— Буковский после выборов уехал работать в Москву, — сообщил Сергей. — Видимо, решил, что находиться здесь ему небезопасно.