– Вы!

Ироническое выражение сбежало с его лица, на мгновение он задумался, но, не найдя, видимо, никакого подвоха – да его и не было, – согласился.

– Что ж, извольте… М-м… Не хотелось бы слишком углубляться в прошлое, дабы не делать повествование чересчур пространным, но если у вас, Рагнар, – не забыл подчеркнуть он, – возникнут какие-нибудь вопросы, то не стесняйтесь, спрашивайте.

Откинувшись на спинку стула, он забарабанил по столу своими на удивление длинными пальцами.

– Итак. Вопреки бытующему, как мне кажется, мнению Шпагу я нашел далеко не случайно. Это стоило многих лет напряженного труда… А впервые я услышал о ней от Оракула. Вот на него, к слову сказать, я действительно натолкнулся совершенно неожиданно – это было в самом начале моей работы на Эгрисе. И до поры до времени существование… или несуществование Шпаги меня трогало мало, но впоследствии в силу определенных причин я ею заинтересовался. – Гроссмейстер сделал небольшую паузу, выжидая, наверное, не проявлю ли я интереса к определенным причинам, но мне, признаться, было не до них. – И в этом плане Оракул не слишком мог мне помочь. Он знал лишь, что Шпага таинственно исчезла во время одной из битв на западном континенте. Как ни странно, Рагнар, но я, подозреваю, что это место вам хорошо знакомо.

В его тоне звучал явный намек, и я не счел нужным его игнорировать:

– Вы правы. К этому мы вернемся позже.

– Превосходно. Так вот, я провел тщательное исследование этого места и прилегавших к нему пещер…

– Летом? – как будто мимоходом поинтересовался Джарэт.

– Да нет, осенью, – с заметным удивлением возразил Гроссмейстер, но Король Местальгора тотчас же принял абсолютно скучающий вид.

Уверившись, что продолжения не будет, Гроссмейстер с почти неуловимой ноткой досады вернулся к своей повести:

– Но эти исследования, проводившиеся, замечу, с применением самой совершенной техники той эпохи, никакого результата не дали. Вернее, результата в смысле Шпаги, потому как кое-что я раскопал. Например, останки монстров, у которых, если судить по скелету, было шесть рук…

– Да, видали мы их! – язвительно прокомментировал Илайдж.

– Ну да, я так и подумал, – Гроссмейстер улыбнулся уголком рта. – После подобного фиаско я хотел было отступиться и навсегда забыть о Шпаге, но не давала она мне покоя. Тогда я обратился к Оракулу с более подробными расспросами. Типа кто с кем дрался, кто был владельцем Шпаги, откуда он был родом, где жил и тому подобное…

Я не удержался от небольшой шпильки:

– Ответы Оракула в целях экономии времени можете опустить – все это мне хорошо известно.

Ну, удивился, конечно, не только Гроссмейстер, но его забывший закрыться рот понравился мне больше прочих… Восстановив же самообладание, он с отнюдь не наигранным недоумением поинтересовался:

– С какого же места мне продолжить?

– Почему Шпагу не нашли в каньоне? Плохо искали? – Этот момент меня интриговал уже давно, и грех было упустить случай прояснить его.

– Да, – он понимающе кивнул. – В конечном итоге этот вопрос выкристаллизовался и у меня. Как вы, наверное, догадываетесь, Оракул ответа не знал. Хотя, по его словам, искали Шпагу более чем тщательно… И тогда у меня зародилось некое подозрение. Достаточно естественное, между прочим. А что, если ее на самом деле нашли, но просто не стали это афишировать? В силу ее колоссальной ценности или по другим причинам… Что тогда? На первый взгляд – ничего. Попробуй-ка найди вещь, спрятанную неизвестно кем во времена, когда наши прародители учились лепить горшки. Но археология все-таки была моей профессией, поэтому некоторые общетеоретические знания позволили выдвинуть еще одну гипотезу. Видите ли, по-настоящему ценные предметы, а Шпага несомненно должна быть причислена к таковым, крайне редко пропадают навсегда. Более того, как правило, в конечном итоге они оседают в руках власть предержащих. И чем ценнее вещь, тем выше обычно она забирается. Поэтому, с моей точки зрения, Шпагу стоило поискать на самом верху. Чем я и занялся.

Надо отдать должное, Гроссмейстер был хорошим рассказчиком. Слушая его, я настолько увлекся, что забыл и думать о грядущих проблемах, а пауза, взятая им на раскуривание сигары, была встречена мной чуть ли не с негодованием. Причем, похоже, в своих чувствах я был не одинок. Наконец, выпустив клуб дыма, он бросил на стол зажигалку и продолжил:

– Узнать у Оракула, где жили последние правители Эгриса – их было двое, кстати, как ни поразительно, – было совсем не сложно. Он дал мне очень точные координаты. Однако место оказалось чертовски неудачным. Это на севере, область обширных болот к востоку от рудников. Разумеется, во времена Оракула никаких топей там не было и в помине, мне же пришлось иметь дело именно с ними… Без всякой уверенности в успехе я провозился там три года: организовывал базу, искал руины – ладно хоть они лежали прямо на дне, – затем строил плотину, осушал болото, расчищал развалины… И добрался-таки до дворца правителей. Дворцом, правда, это едва ли можно назвать, даже по сравнению с нынешними он показался бы халупой… И ничего я там не нашел, ни сокровищницы, ни Шпаги. Но идея уже так втемяшилась в голову, что я готов был своими руками перебрать здание по кирпичу, что в конце концов и было сделано… И все же удача мне улыбнулась!

– Лукавый тебе улыбнулся! – Честно говоря, я вовсе не собирался произносить это вслух, но вырвалось как-то.

Получилось негромко, но Гроссмейстер, естественно, расслышал. И понял. И очень удивился. Настолько, что даже забыл рассказывать дальше… Впрочем, в этом не было особой необходимости, все и так было ясно. Поэтому я решил перехватить инициативу, дабы избежать возможных расспросов – объяснять что-либо ему все равно уже было бесполезно.

Свое повествование я начал с нашего с ним разговора в скальном колодце. Слушали меня также с большим вниманием, хоть рассказывал я не в пример неважно – голова была занята другим…

В сущности Гроссмейстер оказался прав. Исходя из настоящего положения дел, история его находки мало что давала, но в свете вчерашней беседы с Лаурой проясняла эпизод, не очень укладывавшийся в схему. Меня удивляло, что после… гм… частичной смерти Принца Гэлдора Шпага вроде как исчезала, а Альфред оставался. Если же учитывать, что, по словам Гроссмейстера, Шпага никуда не пропала, а лишь владение ей стало тайным, то эта неувязка развязывалась сама собой. Я, кстати, поглядывал на Лауру по ходу речи Гроссмейстера, и, по-моему, она тоже обратила на это внимание. Более того, у меня даже появилось подозрение, что Шпага как раз и была спрятана кем-то, догадавшимся о связи между ней и Альфредом. И уж совсем меня сразило предположение, отнюдь причем не беспочвенное, – неужели Принц Гэлдор, располагавший необходимой информацией, знал все с самого начала и просто об этом умалчивал?.. Ну, в любом случае, я не мог предъявить ему претензий. Конец существования Шпаги означал конец и его существования, а жизнь, особенно собственная, все-таки исключительно ценная штука. Точнее, наоборот, бесценная…