Похлопав себя по бокам, он вынул из кармана золотую «ронсоновскую» зажигалку, нажал на рычажок и с силой швырнул ее в сторону «мерседеса». Огненная точка, описав длинную дугу, упала в бензиновую лужу.

— Вот такой теперь разговор с вами будет! — как бы сам себе сказал китаец. Затем повернулся к Тане:

— Идем, девушка.

— Кто вы такой? — спросила перепуганная Татьяна.

— Меня зовут Чен. Мы с Андреем, — он замялся, подбирая слово, — мы вместе учимся. У одного человека. Ты знаешь, где сейчас Андрей?

— А вы его не тронете? — ее испуг за себя перешел в испуг за Андрея.

— Тронешь его… — проворчал Чен. — Не бойся, я к нему по делу.

— Тогда записывайте. — Таня продиктовала телефонный номер сотового.

Чен записал, потом мягким движением поправил сбившийся Танин платок.

— А ты красивая девушка.

— Не трогайте меня! — отшатнулась Таня.

— Не бойся, — спокойно сказал Чен. — Завтра сходим куда-нибудь? Поговорим. Не против?

— На свидание, что ли? А Андрей Николасвич… — попыталась сказать Таня, но Чен перебил ее.

— А мы ему не скажем, верно? — прошептал китаец ей на ухо. — Придешь?

— Ну да, приду, наверно. — Татьяна неуверенно улыбнулась.

Тут как раз подошел ее автобус, Чен попрощался и, что-то насвистывая, вновь скрылся в ночной тени.

Все было сделано качественно. Конкурентам показали, кто теперь хозяин, сборы с мясных рядов пойдут китайцам. И Мастер скоро приедет. На семинар по даосской магии, намеченный в Красноярском государственном университете. Впрочем, все это лишь повод, а настоящая причина была совсем недалеко — озаряя ночь огнями плавки, изрыгал на полнеба фтористый дым Красноярский алюминиевый завод — второй по величине в России. Так что новые приказы не преминут последовать, это уж точно.

В Ситуационном зале Кремля проходило заседание Совета Безопасности Российской Федерации. Перед Президентом РФ лежал еще не подписанный указ о начале выполнения российской части совместного проекта с Китаем.

Все силовые министры объявили о готовности своих министерств к началу проекта. Министр иностранных дел предупредил о крайне негативной реакции США и их союзников — «Вы же понимаете, какой вой поднимется!» Поскольку формально проект был ответным шагом на действия Запада, вой решено было проигнорировать. Кроме того, шум по поводу первой части проекта должен был прикрыть подготовку его второй части, имеющей даже более важное значение.

В этот момент пришло сообщение — только что закончилось заседание Совета Безопасности Китайской народной республики, и Председатель ЦК КПК подписал аналогичный указ. Через некоторое время должен состояться визит в Москву представительной китайской делегации. В ходе этого визита будет подписан долгосрочный межгосударственный договор, который затем ратифицируют парламенты двух стран.

— Так что, товарищи? Есть замечания, вопросы, возражения? — последний раз спросил Президент, сняв колпачок с ручки и придвигая к себе текст указа.

Летний дождь, тихий и теплый, застал Андрея на берегу реки. Светлая енисейская вода покрылась рябью, исчезая в тумане, растворяющем лесистые горы на другом берегу. Легкие волны набегали на береговую гальку, на которой валялись выбеленные куски старых бревен и тяжелые якорные цепи, покрытые рыхлой коричневой ржавчиной. Влажный воздух наполнился запахом большой реки — рыбы, сухих водорослей, далекого дыма. Ветер стих, слышался лишь шорох дождя да мерный стук капель по капюшону старой штормовки.

Все замерло — время остановилось, пространство сузилось, очерченное линиями крутых склонов, растворяющихся в дожде. Потемнели коричневые скалы и осыпи, светлые прозрачные капли повисли на зеленых листочках акации и завитках ее коры, отслоившейся от крепких изогнутых, стволов.

«Что же мы сделали? Что за совместный проект? Что дальше?»— Андрей снова и снова задавал себе вопросы. Он многое помнил, понимая, — или догадываясь? — что экспедиция была успешной. К тому же в Академгородке у него была назначена встреча, на которой он надеялся выяснить если не все, то многое.

«Здесь, кажется». Постояв перед знакомым подъемом, Андрей двинулся вверх по овражку, стиснутому каменными стенками. Земля на скалах набухла, пропиталась водой, на подъеме она легко сдвигались ногой, оставляя на чистом камне темные следы. На середине склона подъем вывел на скальную полку, образованную ребром выступающей плиты. Плоскости скал гладко и тускло блестели под дождем, полка была покрыта мокрой щебенкой, в центре ее образовалась лужица, на поверхности которой непрерывно возникали-пропадали круги от дождевых капель. Капля — легкая быстрая волна — качание воды, пропадающее без следа…

Андрей подошел к невысокому отвесу, внимательно осмотрел место своего прыжка. Ничего особенного — скалы, осыпи, мокрые кусты акаций. Никакого волнения внутри. Машинально он поднял с земли две плоских каменных плитки и несколькими уверенными ударами отбил на одной из них заостренную кромку. С удивлением посмотрев на свою собственную работу, Шинкарев повернулся и двинулся дальше. Дождь тем временем стих, заголубело небо, блеснул первый солнечный луч, отражаясь на влажных ребрах скал. Мокрые леса на заречных хребтах засияли изумрудными пятнами и синими, как морская вода, тенями в распадках, по которым поползли полосы белого тумана.

Подъем стал положе, появилась тропа, идущая по узкому гребню травянистого склона. Встретилась первая пустая бутылка, покрытая каплями. Из-за края горы показались типовые пятиэтажки Академгородка. Там, на конечной остановке, стояло небольшое кирпичное кафе — туда и направился Андрей. Повесив мокрую куртку на спинку стула и взяв чашку кофе, он сел лицом к широкому окну, глядя на прояснившееся голубое небо, мягкие зеленые горы и теплые коричневые скалы на их вершинах.

«Азия, в сущности… А вот мы, русские, — чужие здесь или свои? Должны мы здесь жить или лучше, чтобы нас тут не было?» Кто ответит? Только сам себе — больше некому.

— Красивая природа, — послышался сзади знакомый голос.

Андрей обернулся — Мастер. Все правильно, так они и договорились.

— Здравствуйте, Ши-фу.

— Здравствуй. Что ж, теперь ты совсем дома.

— Похоже, не совсем.

— Почему? — Китаец вприщур глянул в глаза Андрею.

— Мне кажется, вое вокруг какое-то непрочное. Будто ненастоящее.

— Как сказал один из патриархов Чань: «Много лет я искал дорогу домой, а теперь забыл, откуда пришел». Ты помнишь что-нибудь?

— Какие-то женщины, лошади, огонь. Я все позабуду?

Шинкарев помнил почти все. Но говорить об этом не собирался.

— В дневном сознании — да, — ответил господин Ли Ван Вэй. — Но в снах это будет возвращаться. Правда, все реже и реже.