Поэтому Кремон без особых колебаний принял приглашение Бабу посетить его дом с товарищеским визитом, тем самым найдя причину не появляться в замке какое-то время. Кремон и Торнадо передал дворецкому, чтобы тот доставил его в конюшню, предвидя, что вороной ему сегодня не понадобится. Лирна, естественно, потащила с собой Мальвику, обращаясь к сиротке не иначе как «напарница» и «подружка».

Но когда компания отделилась от дворецкого и Давида, которые свернули на развилке прямо к замку, их догнал спешащий оттуда конюх и сообщил, что господин протектор требует к себе Мальвику на подготовку к предстоящему медицинскому осмотру ее многострадального носа. Девушка тут же забыла о своем желании побывать в гостях у Бабу и со всей прытью понеслась в замок, даже не попрощавшись со своей подругой.

Чему оба парня вполне естественно обрадовались: нежелательно, когда дети крутятся у взрослых под ногами. А вот Лирна почему-то заартачилась и отказалась посетить дом своего жениха, хотя до того она уже бывала там неисчислимое количество раз. Что-то на нее нашло. И в центре Агвана она покинула Бабу и молодого Эль-Митолана. Кремон от этого еще больше развеселился и всеми силами постарался поднять настроение приунывшему приятелю, не отказавшись ни от одной порции алкоголя, которые им подносили в семье старосты.

В итоге уже поздним вечером оба парня где только не побывали, а под занавес даже зашли в памятный для колдуна трактир, сами там здорово добавили на грудь, да еще и остальных посетителей побаловали щедрым угощением. Повеселились на славу и весьма удивились, почему же не дошло до потасовки. Видимо, присутствие колдуна, способного испепелить противника и по пьяной лавочке, сдерживало даже самых отъявленных любителей мордобоя.

Оба парня в обнимку вышли из трактира при полном двухлунном освещении, распевая залихватские песни и чувствуя друг к другу вполне понятное дружеское расположение. Покачиваясь, они добрались до центра поселка и там еще с полчаса перебивали друг друга откровениями и уверениями в вечной дружбе. А Бабу так вообще обещал исполнить любое пожелание нового приятеля в знак благодарности за спасение своей невесты.

Кремон, естественно, возражал и отнекивался. Помощник старосты с пьяным упорством настаивал и убеждал. Но вдруг ни с того ни с сего, словно опомнившись, заговорил просительно:

– Слушай, пойду я спать, а? Мне же рано вставать и в дальней дороге буду потом с коня падать. Можно?

– Да о чем разговор, дружище! – покаянно воскликнул колдун. – Знал бы я, что тебе с утра в путь, давно прогнал спать!

– Да? Значит, ты не обидишься?

– Конечно нет! Как бы я посмел? Дела прежде всего. Это мне хорошо, я – то на каникулах, могу хоть всю ночь гулять!

– Помню! Мне протектор так и сказал, – нетрезво мотал головой Бабу. – Мол, ученик мой на каникулах, так что езжайте сами…

– Сами?! А кто именно?

– Я, господин дворецкий и те два воина, что в замке остались.

– Постой, – попытался сосредоточиться Кремон. – А я что, тоже с вами должен был ехать?

– Конечно! – Гигант громко икнул и добавил с сомнением: – Кажется…

– И куда? – все еще смутно соображал колдун.

– В эти… как их… Гиблые Топи! Во!

Кремон в миг наполовину протрезвел:

– Что же ты мне раньше не сказал?!

– Так ведь протектор говорил, чтобы тебя не беспокоить делами. Что у тебя эти… как их?.. Каникулы!

– Понятно! – наливаясь обидой, протянул Кремон. – Ладно, ты ложись спать, а я побежал в замок. Встретимся утром!

Не слушая недоумевающего Бабу, колдун резко развернулся и со всей возможной скоростью помчался к замку. Да так побежал, что у самого крыльца стал почти трезвым, выгнав вместе с потом остаточный хмельной дурман.

В гостином зале никого не было. На стук в дверь из кабинета тоже никто не отозвался. Тогда парень вспомнил о планируемом осмотре Мальвики и бросился к лестнице, ведущей в подвальную лабораторию. Но там сразу наткнулся на развалившегося в кресле и подремывающего дворецкого.

– Ганби! А где учитель?

– Как – где, в подвале. Мальвику осматривает со своими друзьями.

– И те, как всегда, инкогнито и тайно?

– Естественно!

– А Давид Сонный где?

– В своей комнате, – пожал плечами Коперрульф. – Наверняка уже давно спит.

– Да?

В тоне Кремона слышались и подозрительность, и недовольство, но дворецкий реагировал на это с хорошо разыгранным равнодушием:

– Можешь сходить к нему и проверить.

Но молодого колдуна совсем не интересовал на данный момент Давид. Он нервно прошелся несколько раз по коридору туда и обратно и опять остановился перед отставным капитаном, спросив с пристрастием:

– А почему вы меня не берете в Гиблые Топи?

– Ха! Так ведь тут все решает Эль-Митолан Избавляющий! – чуть ли не с изумлением напомнил Коперрульф. – Ты разве не знал? Он и дал команду тебя не беспокоить. Считает, что ты действительно заслужил каникулы после отлично сданной сессии. И моего мнения не спрашивал.

Кремон немного смутился от такого ответа, но возмущение все-таки вырвалось наружу:

– Все равно! Как можно отправлять группу людей в такие места без магического прикрытия?

– Запросто! – улыбнулся дворецкий, видимо расслышав что-то первым. – Но эти вопросы не ко мне. Сейчас появится протектор, вот у него и спрашивай.

Теперь уже и парень явственно различил шаги человека. И тут же из-за поворота ведущей вглубь лестницы показался Хлеби со спящей Мальвикой на руках. Выйдя в коридор, он бережно передал девушку Коперрульфу и шепнул:

– Отнеси крошку в ее комнату и тоже иди спать. Поздно уже.

А сам устремился в гостиный зал, жестом увлекая ученика за собой. Когда они уселись в полутемном помещении за огромным столом, учитель устало спросил:

– Весело погуляли?

– Очень, – неприветливо буркнул Кремон.

– Что у тебя случилось?

– Почему вы не включили меня в состав отряда?

– Ах вот оно что! – улыбнулся поощрительно хозяин замка. – Я человек слова: ты сессию сдал? Сдал! Значит, как и договаривались, неделю отдыхаешь.

– Но ради важной поездки я готов отложить каникулы до возвращения!

Торжественным тоном молодой Эль-Митолан хотел подчеркнуть цену той жертвы, на которую он идет добровольно. Но его учитель придерживался другой точки зрения и лишь с сожалением покачал головой:

– Увы! На следующей неделе у нас будет еще более плотный график занятий. Ты и так отстаешь по многим дисциплинам.

Парень после такой скромной оценки своих достижений сразу впал в уныние, понимая, что над ним проводят запрещенные и негуманные эксперименты. Ведь ему только чудом удалось вырвать для себя почти немыслимое удовольствие: каникулы. И никакая важность поездки не заставит протектора изменить свое решение.