— Прилетит, а не приедет. Я вызвал геликоптер.

— Вот как? В вашем распоряжении даже геликоптеры! Вы богатый коммерсант.

— Очень богатый. Могу позволить себе все что угодно.

— Например?

— Например? — повторил Лашке. — Что вы скажете насчет собственного острова?

— У вас есть остров? — Луиза иронично сощурила глаза. — Миллионер, владелец острова, а одалживаете сигареты у автомобильного механика!

— Стоп! Бывает, что судья на ринге останавливает бой и предупреждает боксера о неправильном ударе.

— Я нанесла такой удар?

— Конечно. Знали же, при каких обстоятельствах мы остались без сигарет!.. Вот я и вынужден напомнить о правилах игры.

— Тогда и я расскажу. Итак, тонет богач. Ему кричат: дай руку! Но он будто не слышит. Нашелся человек, разбирающийся в психологии такого рода людей. Протянул ладонь тонущему и крикнул: возьми! И богач вцепился в руку спасителя.

— Занятная притча. Только к чему она?

— К тому, что богачи жадны. Ведь мы легко могли освободиться из плена — индейцы ждали предложения о выкупе…

— Надеюсь, вы шутили, рассказывая притчу?

— Да, если рассказ о боксерах был шуткой.

— Ну и язык у вас!

— А мне нравится, что сеньорита умеет огрызаться, — воскликнул Ловетти.

— Сейчас я положу этого огрызающегося противника на обе лопатки, — сказал Лашке. — Наша спутница владела самым дорогим из джипов — “лендровером” и рассталась с ним без единого слова сожаления. Она же, как об этом рассказывали наши общие знакомые, в городе швыряла деньгами. Так почему же богатая сеньорита сама не предложила индейцам выкуп?

— Кто вам сказал, что я богата?

— А джип?

— Он вовсе не мой. Мне одолжили его хорошие люди. И я знаю, они подождут с уплатой за автомобиль.

— Так, значит, вы бедны? — воскликнул Лашке. — Почему же колесите по свету и пускаетесь в авантюры вместо того, чтобы подыскать хорошую работу, обзавестись домом, семьей?

— Не знаю, что и ответить, — кокетливо произнесла Луиза, стараясь не выйти из образа человека, мало озабоченного будущим. — Дайте-ка сигарету… Спасибо! Так вот, сколько-нибудь вразумительных ответов на ваши вопросы не существует. Я убеждена: придет время, и хорошая работа сама меня отыщет.

— Так рассуждают фаталисты, — наставительно сказал Ловетти.

— Ну что же, значит, я одна из них. Мое кредо: все, что должно произойти, обязательно произойдет в определенное судьбой время. Зачем же подхлестывать события?

— Человек должен повелевать событиями, а не наоборот! — Лашке погрозил пальцем. — Ведь еще вчера вы действовали с огромной энергией и целеустремленностью. Энергия, сила воли, мужество, удивительное бесстрашие и собранность — эти качества органически вам присущи, понимаете вы это или же нет?

Луиза не ответила. Положив себе на колени коробку с пирожными, выбрала одно, взяла в рот кусочек, — ну этакая пай-девочка, избалованная маменькина дочка.

— Вкусно! — она прищурилась от удовольствия. — Хотите попробовать?

— В самом деле вкусно, — Лашке подсел к девушке вплотную. — Вкусно, — вновь сказал он и облизнул палец, на котором осталось немного крема. — Теперь прошу выслушать меня. Для вас есть работа по специальности.

— Работа врача? — Луиза принялась за второе пирожное.

— Да. Эксперименты, исследования. Разумеется, и терапия. Условия хорошие: за “лендровер” расплатитесь уже на четвертом месяце службы.

Луиза перестала жевать. Боялась шевельнуться, поднять голову, чтобы не выдать себя.

— Что за служба и где именно? — спросила она как можно более равнодушно.

— Сперва надо получить ваше согласие.

Она выдержала длинную паузу, отрицательно качнула головой.

— Отказываетесь? — сказал Лашке. — Подумайте хорошенько. Ведь это большие деньги.

— В том-то и дело, что слишком большие. Обычному врачу так много не платят… Да еще неясен характер работы… Не потому ли, что я должна буду заниматься грязными делами?

— Что вы имеете в виду? — настороженно сказал Лашке. — За кого нас принимаете?

— Одну минуту, — вступил в разговор Хуго Ловетти. — Я вижу, чем-то мы напугали сеньориту. Хотелось бы знать, чем именно?

— Я отвечу, — Луиза вскинула голову. — Один из вас ошарашивает меня сообщениями о своем богатстве. Еще раньше я сделалась свидетельницей вашего взволнованного разговора о загадочных сорняках. В заключение мне предлагается место врача. Причем заявлено, что платить будут в несколько раз больше того, что зарабатывает рядовой медик… Итак, я сопоставляю все это и спрашиваю себя: почему работа врача не была предложена раньше, скажем в начале путешествия? Чем объяснить внезапно пробудившийся интерес ко мне, если как медик я ничем себя не проявила? И последний вопрос, самый главный: чем оба вы занимаетесь? Что составляет ваш бизнес?

— А как думаете вы? — сказал Лашке.

— Думаю, это наркотики. — Луиза увидела, как сразу посветлели лица собеседников.

— Нет, нет и нет, — оба отрицательно покачали головами.

— Тогда зачем вам сорняк, который индейцы считают колдовским растением? Надо думать, это сильный наркотик!

— На земле нет ничего сильного и ничего безобидного. Змеиный яд убивает, однако и лечит; наркотик враг, но он и союзник — все дело в том, чтобы тем и другим пользоваться умело.

— Но вас все же интересуют наркотики? Какая преследуется цель?

— Очень важная, и это отнюдь не коммерция. Вы все узнаете, когда начнете работать. — Лашке, в продолжение последних минут прохаживавшийся мимо Луизы, подсел к ней, взял коробку с пирожными: — Можно я попробую еще одно? Впрочем, нет, — он закрыл коробку. — Если позволите, пирожное сохраню для жены. Она большая любительница сладкого, куда большая, чем я.

— Отдайте ей всю коробку… А где она, ваша жена?

— На острове, куда мы скоро полетим.

— Мы? Я ничего еще не решила.

— Я имел в виду сеньора Ловетти и себя. А вы — как пожелаете… Но просил бы согласиться. Вам там будет хорошо. Моя жена очень интересный человек.

— Я смогу уехать с острова, как только захочу?

— Мы всегда найдем общий язык, — уклончиво сказал Лашке. — Что вас тревожит?

— Не знаю… Почему-то мне стал неприятен этот ваш остров…

— Неприятен? Что вы знаете о нем?

— Э, не считайте меня простушкой. Теперь многое прояснилось. Вы приобрели остров в частное владение — значит, выложили за него уйму денег: острова стоят дорого. Новому врачу собираетесь платить едва ли не впятеро больше, чем он того заслуживает. Как же мне не спросить себя: зачем этот остров? Откуда у вас столько денег? Почему новый врач будет главным образом заниматься какими-то исследованиями и экспериментами, но не лечить людей?