Улочка вывела на более широкую улицу, опять с брусчаткой. Табличка на ближайшем доме свидетельствовала, что Шимасу правильно указали дорогу и это именно та улица, которую он искал. Триждысвятоблагодатная — это же надо такое название выдумать. Собственно, как раз поэтому он ее и запомнил.

Из дома напротив вышла дородная пожилая женщина в засаленном фартуке, надетом поверх не очень чистого платья из грубого домотканого полотна неопределенного серовато-коричневого цвета. Тут же на крыльцо взбежал большой черный кот и стал тереться об ее ноги.

— Что, нагулялся, проказник? — сказала она сварливо и в то же время ласково. — Ну, заходи, заходи.

Кот прошмыгнул мимо нее, а Шимас поспешно двинулся через улицу, пока женщина не вернулась в жилище. Он собирался сказать, что на днях познакомился с одним колдуном, но забыл его имя и помнит лишь, что тот живет где-то на Триждысвятоблагодатной. Впрочем, прибегать к хитрости ему не пришлось, так как женщина первой заговорила с ним:

— Вы, наверное, ищете Колвина аб Девлаха?

— Как вы догадались? — притворился удивленным Шимас.

— Так у вас, господин, на лбу написано, что вы колдун, — объяснила женщина и скрипуче рассмеялась. — Ну, если не на лбу, то на одежде точно. А у нас тут только один колдун, мастер Колвин. Двенадцатый дом. — Она ткнула пальцем в правую от себя сторону. — Это там.

— Благодарю, уважаемая, — легко поклонился Шимас и пошел в указанном направлении.

Еще на Юге, анализируя все, связанное с бывшим учителем, он вспомнил один эпизод четырехлетней давности. У Ярлаха была дурная привычка оставлять пометки на полях книг, а Шимас терпеть этого не мог, поэтому каждый раз, когда брал из магистерской библиотеки очередную книгу, прежде всего перелистывал ее от начала до конца и вытирал со страниц все лишние надписи. Одна из них, содержащая чей-то адрес, запомнилась ему из-за чудного названия улицы. Правда, номера дома он вспомнить не мог, но предполагал (и, как оказалось, вполне справедливо), что это был адрес какого-то колдуна. Другой вопрос, какого именно — просто знакомого Ярлаха или, возможно, его коллеги-черного.

Вероятность второго варианта была не так уж и мала. Если в Кованхаре магистр общался со многими людьми, порой совершенно случайными, то все его контакты в других городах Абрада заслуживали самого пристального внимания. Ведьмы это понимали и после неудачной попытки захватить Ярлаха живым, тщательно обыскав его квартиру, изъяли оттуда все бумаги, в частности письма от знакомых, живущих за пределами Кованхара. Шимас узнал об этом вчера вечером, когда вместе с Рианой вер Шонаг прибыл в Манхайн. Две местные ведьмы уже третий день вели слежку за одной молодой колдуньей, Деориг бан Гвынмор, чьи письма были найдены среди корреспонденции Ярлаха аб Конала, но очень сомневались, что от этого будет какой-нибудь прок. Шимас подтвердил их сомнения, поскольку знал Деориг еще в те времена, когда она звалась вер Шахнал и была студенткой Кованхарского университета. У девушки имелся слабенький дар к прорицанию, однако она считала себя выдающейся провидицей и за четыре года учебы изрядно наскучила магистру своими каждодневными пророческими видениями, в которых не было ни содержания, ни смысла. Как видно, не давала она ему покоя и после своего отъезда из Кованхара.

Деориг была единственной подозреваемой во всем Манхайне. То обстоятельство, что во время обыска ведьмы не нашли в бумагах Ярлаха ни единого упоминания о жителе улицы Триждысвятоблагодатной, очень насторожило Шимаса. Конечно, это мог быть просто случайный знакомый, чей адрес так и не понадобился Ярлаху, но не исключено, что магистр уничтожал его письма после прочтения — а значит, ему было что скрывать.

Разумеется, Шимас ничего не сказал ведьмам. Он не собирался делиться с ними своими смутными подозрениями, которые могли причинить немало неприятностей ни в чем не повинному человеку. Сначала он собирался выяснить, есть ли основания хотя бы для малейших подозрений, а потом уже действовать по обстоятельствам.

Небольшой дом под номером двенадцать приютился между двумя более крупными зданиями — пятнадцатым и восемнадцатым. Такая путаница свидетельствовала о том, что на улице неоднократно сносили строения, вместо них возводили новые, которым присваивали первые попавшиеся свободные номера. Но все равно это было лучше, чем на Юге, где вообще не принято нумеровать здания, а в адресах просто пишут «такому и такому на улице такой-то» или «двухэтажный дом из красного кирпича на перекрестке улиц такой и этакой».

Поднявшись на крыльцо, Шимас ощутил присутствие охранных чар, поэтому не постучал в дверь, а просто стал ждать. Вскоре в одном из окон шевельнулась занавеска, немного погодя по ту сторону двери послышались шаги, и к Шимасу вышел коренастый рыжеволосый человек средних лет. Смерив гостя быстрым, но цепким и придирчивым взглядом, он спросил:

— Чем могу помочь, профессор? — На последнем слове колдун сделал легкое ударение, показывая, что узнал его мантию и одновременно предлагая назваться.

— Аб Нейван, — сказал Шимас. — Профессор Шимас аб Нейван с кафедры пророчеств. Я работаю под руководством магистра аб Конала. А вы, наверное, мастер Колвин аб Девлах?

— Ну да, — ответил тот. — К вашим услугам, профессор.

Несмотря на это заверение, ни в голосе, ни в поведении Колвина аб Девлаха не чувствовалось особого желания угодить Шимасу. Он даже не пригласил его войти, что было очень необычно, так как неписаные правила обязывали колдунов гостеприимно встречать коллег по цеху, проездом оказавшихся в их местности. А Шимас, ко всему прочему, был кованхарским профессором, поэтому не ожидал такого прохладного приема и даже растерялся.

— Я прогуливался по вашему замечательному городу и случайно попал на эту улицу, — заговорил он, на ходу приспосабливая заготовленную историю к новым обстоятельствам. — Ее название довольно примечательное, и мне сразу вспомнилось, как несколько лет назад, уже и забыл по какому поводу, магистр аб Конал сказал, что один его знакомый из Манхайна живет на Триждысвятоблагодатной улице. А тут еще пожилая женщина, живущая на перекрестке, распознала во мне колдуна и предположила, что я иду к вам. Вот я и решил зайти на минутку, но, вижу, некстати. Так что, наверное…

— О нет, ни в коем случае! — опомнившись, запротестовал мастер Колвин. — Об этом и речи быть не может! Прошу прощения, профессор, за мою невежливость, просто я… — Так и не объяснив, что же это за «просто», он отступил в сторону и с показной любезностью произнес: — Пожалуйста, проходите. Очень рад вашему визиту.

Колвин аб Девлах проводил Шимаса через тесную прихожую в небольшую гостиную, обставленную с очень дурным вкусом, хотя и тщательно убранную. Сразу чувствовалось, что у хозяина нет жены (впрочем, для колдунов это было скорее правилом, чем исключением), но порядок в доме он поддерживает не сам, а пользуется услугами домработницы.

— Вы уж извините, профессор, но я могу предложить вам только чай и холодные закуски.

— Спасибо, мастер, — ответил Шимас. — Мне хватит и чая. Я недавно обедал.