было, то Витторио терпел, изредка кривясь и стискивая зубы. И когда все закончилось, у меня появилось немножко смелости еще раз виновато посмотреть ему в глаза.

Если бы я могла все исправить.

Поздно. Сказанного не вернешь, сделанного не воротишь. Уже ничего не будет как раньше. Мы слишком сильно раним друг друга. И все наши чувства ни к чему. Они не здоровы и никогда не принесут ничего хорошего нам обоим. И, тем не менее, если отбросить все произошедшее, передо мной лежал мой восхитительный маньяк. И мы могли ненавидеть друг друга, но меня к нему влекло.

Не знаю, что на меня нашло, но я осторожно коснулась губами мужского торса у самого края гематомы.

- Прости меня. – В тишине комнаты мой шепот показался слишком громким.

- Габриэль. – Раздался сдавленный рык.

- Прости хотя бы за мой вопрос. – Я спускалась невесомыми поцелуями все ниже, и не рисковала поднять взгляда на лицо. Иначе я бы дрогнула, когда одной рукой справлялась с ремнем на брюках, а потом и с ширинкой. – Только за него. О большем даже не прошу.

Меня не пьянила власть над колдуном. Не манила идея, что достаточно пары прикосновений, чтобы ему стало больно, если бы он решил меня оттолкнуть. Мне не доставляла удовольствия мысль, что Витторио может быть неприятно все, что я делаю. Как моя рука скользит по его члену сначала через ткань боксером, и как он напрягается под ней. Я не думала, о том, насколько продажной потаскухой мужчина меня считал. Я просто хотела еще хоть раз приласкать его, плавно двигая рукой по возбужденной плоти. Снять с головки языком выступившую капельку, прежде чем обхватить губами и скользить вверх-вниз, каждый раз продвигаясь все дальше. Быстрее.

Безумие. Абсолютное безумие наслаждаться тем, как пальцы Витто путаются в волосах и стягивают их на затылке, заставляя продолжать, принимать его все глубже и подстраиваться под тот ритм, что мужчина считал необходимым, не смотря на некоторый дискомфорт, и выступающие против воли на ресницах слезы. Не иметь возможности нормально вдохнуть, но не желать остановиться.

И только когда все закончилось, посмотреть в его глаза и увидеть в них отражение всего того, что испытывала сама. Боль, отчаяние, желание и обиду. Злобу, граничащую с ненавистью. Слишком долго, чтобы это можно было проигнорировать.

Мужчина резко оттолкнул меня и встал, отправившись в ванну.

Что ж. На этот раз хотя бы заслужила.

-36-

Алессандро

Ярость застелила глаза. Единственное желание, что продолжало биться в голове – найти элементаля. Любыми способами. А для этого надо расправиться с Остером, заполучить ведающую, а с ней и джиннию. Чтобы впредь не смели мне перечить и выполняли все по первому требованию.

Прошел день, но мне так и не удалось вернуть контроль над эмоциями. Я желал смерти колдуна, желал, чтобы девчонка привела к вымирающей расе. Значит, так и будет. Ждать я больше не намерен. Если они не хотят по-хорошему, значит, будем по-плохому разговаривать.

Позвав одних из лучших своих вампиров, я произнес:

- Приведите мне ведающую. Используйте марионетку, надавите на жалость, но, чтобы она оказалась у меня.

- А если не получится? – спросил один из них.

Не уверен, что спасительница-ведающая бросила бы кого-нибудь в беде, но Габриэль запросто могла сделать и обратное. И все ради того, чтобы не попасться. Это в ее духе.

- Если не получится, - я прищурился, догадываясь, что именно так и будет, - начнете действовать. Можете запугать ее, вызвать злость, ослабить, но не жалеть. Ни в коем случае не жалейте ее. Эта девчонка только выглядит милой и беззащитной.

- Что с джиннией делать?

А вот ее надо будет оставить. Хотя бы на время, пока она не надоест мне. Потом можно будет и убить или отпустить. Еще не решил точно.

- Ее не убивать. Привести их обеих. И не подведите меня, иначе я не знаю, что с вами сделаю, - угрожающе прошипел я.

Ну, вот и все, попались девочки. Я предупреждал, что наказание последует. Никто не останется безнаказанным.

-37-

Габриэль

Следующий рабочий день, я только и делала, что сожалела о своем поступке. Что я хотела доказать? Кому? Витторио, что я потаскуха? Так он в этом убежден на все двести. Даже стараться не надо. Себе, что я больная на голову? Так мне с детства про это твердили. Ох, надо было лечь в больничку. Полечилась бы. Сделали там из меня овоща. И хрен бы когда колдун с вампирюгой додумались меня там искать.

Что за жизнь такая? Что не решение, то неправильное. Видимо, думаю я даже не мозгом, не сердцем, а тем местом, что пониже спины. Только и умею, что приключения находить. Но надо отдать попе должное, потому что именно она почувствовала неладное, когда в конце дня к нам в офис вбежала человеческая девушка с остекленевшими глазами, в рваной одежде с расплывающимися по ткани пятнами свежей крови.

- Пожалуйста, помогите. – Взмолилась она, буквально падая на занявшую мое место Джун, пока я разогревала наш ужин.

И все бы ничего. Если бы не мой жизненный опыт. Я людей и нелюдей в разных состояниях видела. Сама иной раз напивалась до отключи. Но настолько затуманенные и расширенные зрачки я не встречала даже у наркоманов в барах и клубах. Зато встречала у тех, кто попал под влияние вампира, и находился под ним длительное время. А дар восприятия только подтвердил мои опасения.

Сердобольная Джун уже подставила ей руки, и даже хотела узнать, что случилось, но в кои-то веки и руки, и мозги, и даже сердце у меня сработали одновременно.

- Джун, стой! – рявкнула я, выбегая в приемную, автоматически набирая Уолтера, по давней привычке. – Не тронь ее!

И до этого дня я не думала, что Джун способна на такую глупость, как обернуться на мой встревоженный голос,