Она смотрела на его тело и мысленно отпускала от себя, чтобы суметь прожить без него какое-то время, пока они по отдельности не добьются всего, что смогло бы их соединить в будущем и никогда не разлучать. Она искала слова, которыми смогла бы легко отпустить его, не причиняя боли, но таких слов не было. Никто не смог бы её понять, что можно любить человека – и отпустить. В реальности за любимых держатся руками и ногами, не давая вздохнуть.

Он подошёл к ней, нежно улыбаясь и отвлекая от всех мыслей, прошептал:

– Пойдём, нам на второй этаж.

– С видом на речку?

– Зачем тебе речка? Я буду смотреть только на тебя, – улыбался он.

Только закрылась за ними дверь, как желание накрыло их вновь, и теперь они были вдвоём, и уже точно ничто не могло им помешать. Саша не спеша наслаждался поцелуями, и Надя отвечала ему тем же, стараясь каждую секунду и каждый вздох пропустить через душу. Они раздевали друг друга, скидывая на пол одежду, оставаясь в темноте, которую пронзали лучи белых уличных фонарей. От этого комната выглядела романтичной и располагала к спокойствию и интимности.

Пропиликал её пейджер, но она сразу прошептала, чтобы не отвлекаться и не останавливаться: «Я не буду смотреть».

Саша расценил её слова так, что важней, чем их любовь, сейчас ничего для неё нет, и продолжил покрывать поцелуями всё тело, спускаясь ниже. Постепенно снимал с неё вещи, медленно обжигая нежными прикосновениями рук и губ. Вдыхал её аромат и слушал в тишине музыку любящих сердец.

Она гладила его по коротким мягким волосам и сдерживала его порывы оставить её абсолютно голой, желая успеть подарить его телу ласку, и прислонила его к стене. Губы покрывали всё тело нежными прикосновениями, опускаясь всё ниже. Руки заскользили по горячей груди к ремню на брюках, расстёгивая без спроса замок и стаскивая их вниз.

Он был в восторге от её смелых и дерзких действий, которые заставляли его душу трепетать и воспламеняться. Она словно знала, что имеет право совершать любые шалости с ним, считая его своей собственностью, а значит, и самой являясь для него доступной и открытой. А этого он больше всего от неё и хотел, чтобы только он был в её жизни. А она и так была для него всем: воздухом, которым хотелось дышать, миром, в котором хотелось постоянно совершать открытия.

Она наслаждалась его родным мужским запахом, который дарил ей спокойствие и любовь. Он манил её к себе, как горящий огонь, как глубина неба, как чистота воды, и хотелось познать его вкус, вновь сливаясь с губами.

Но тело опять манило к себе, и она снова покрывала поцелуями каждый миллиметр, запоминая родинки, волоски, заживающие шрамы на руках… Снова пропиликал пейджер, и она услышала голос Саши:

– Может, посмотришь?

Она вернулась к его губам, закрывая их поцелуями, и посмотрела в темноте в глаза, стараясь почувствовать, действительно ли он хочет остановить ласки. Но то, с какой силой и ревностью он прижал её к своему телу, говорило о том, что это всего лишь желание прекратить звонки, которые пытались разрушить их мир.

– Нет, сказала же нет, – ответила она, страстно впиваясь в его губы, словно ругая его за эти слова.

Они направились к кровати. Он резко сдёрнул покрывало, но осторожно положил её на белоснежную простыню. Он позволил себе обладать её телом, разрешая любые ласки, только бы ввести её в экстаз. Дозируя нежность и страсть, жёсткость и мягкость, его губы и руки скользили по телу, задерживаясь на самых чувствительных местах. Её тело отвечало на его ласки. Она стонала, изворачиваясь в удовольствии, словно в танце любви. Он не мог закрыть глаз и отдаться своим ощущениям, чувствуя, как хочет с ней слиться, но давая себе насладиться своей работой, от которой тело самой любимой на свете женщины говорило с ним и манило к себе всё сильнее. Он упивался картиной нарастающей страсти, слышал её стоны, учащённое дыхание и почти срывающийся с губ крик о желании слиться в единое целое, чувствовал, как по телу бежали мурашки от наслаждения, и больше не мог сдержать свою страсть, ложась на неё и заполняя своим жаром. Губы снова встретились, но уже не было места нежности. Всё было заполнено пламенной страстью и безудержным желанием.

Всё исчезло вокруг, только сладкие звуки слышались, но и те были странным общением душ. Они ощущали, насколько хорошо их телам и насколько сильно они любят друг друга. Их стоны сливались с движениями и неуправляемыми ласками, словно каждый чувствовал, в чём нуждается другой и хотел это дарить. Тела становились влажными от страсти и ещё более желанными, и казалось, что уже наступил предел наслаждения, но ещё дальше уносились их души, туда, где пропадало сознание, слух, зрение и тело поднимало вверх от удовольствия. Словно уже кто-то другой управлял их телами, а они только зависали в безграничном океане удовольствия, в котором появлялись яркие картинки, которые пронзил мощный взрыв наслаждения, и казалось, этой волной разрушались все стены и границы сознания. После чего душа успокаивалась, радовалась и, счастливая, засыпала.

Саша лёг рядом с любимой, гладя её по волосам и включая настенный тусклый ночник. На лице обоих читалось счастье и безмятежность, они улыбались друг другу. Они созданы друг для друга, и они оба это знали. Снова пропиликал пейджер, и Надя молча смотрела на Сашу, не зная, что делать. Она догадывалась, что это мама её потеряла, и можно было позвонить с его сотового, но хотелось ещё немного побыть в его тепле.

– Так ответь, тебе нужен сотовый?

– Нет. Есть только ты и я, – улыбалась счастливой и открытой улыбкой она, боясь разрушить этот мир. Его ласки, поцелуи, нежность и страсть, сила и власть разбили все принципы и мысли в её голове, и она хотела побыть в этом состоянии до тех пор, пока не появятся они снова. Он тоже совершенно забыл о прошлом, упиваясь сказочным настоящим.

– Моя малышка, – шептал он на ушко и гладил её нежное тело своими пальцами, приводя его в дрожь, а она только крутилась и снова заигрывала рядом с ним. – Девочка моя…

Она согревалась его теплом и дыханием, прикрыв ноги одеялом, и понимала, что только рядом с ним она сможет по-настоящему жить, поэтому ей очень нужны и важны его присутствие, внимание, подарки, счастливые минуты, взгляды и ласки. И что она очень хочет стать его женой и родить ему детей, любить и принимать его таким, какой он есть.

Снова пропиликал пейджер, и Саша всё-таки забеспокоился, почему она не отвечает.

– Кто-то очень переживает за тебя, – он посмотрел серьёзно на неё, и в сердце закралась ревность. Ему показалось, что она не отвечает и не хочет звонить с его сотового, потому что это была не мама, а бывший, который мог оказаться настоящим.

– Хорошо, я посмотрю, – согласилась она, накинула на себя одежду и подошла к сумке.

Он следил за её движениями и старался определить, соврёт она или нет, когда повернётся. Он переживал, но очень надеялся, что это беспокоилась мама. Надя начала читать сообщения. Все они были от Лёши, который переживал, где она, с кем, почему так поздно нет дома. Она поняла, что он уже созвонился с мамой, сообщив ей, что Надя не с ним, и решила не звонить матери, которая будет орать на неё, а позвонить Лёше.