II в трех Британских королевствах способна нанести больше вреда «делу истинной религии», чем укрепить позиции британских католиков[1787]. В феврале 1689 гг. паж Якова II — полковник Джеймс Портер — отправился с миссией в Рим. Его целью было добиться создания католической оборонительной лиги против «северных протестантских князей» под эгидой римского папы[1788]. Посланнику Стюарта был оказан холодный прием. Преемники Иннокентия XI — Александр VIII (1689–1691) и Иннокентий XII (1691–1700) — вели себя в отношении якобитов столь же осторожно, предпочитая союз с Габсбургами. Немногие влиятельные при Римской курии лица, представлявшие интересы Якова II при папском дворе, постепенно сошли со сцены. Филип Ховард, носивший титул кардинала Норфолка и возглавлявший в Риме партию британского католического духовенства, умер в 1694 г. Итальянец кардинал д'Эсте, дядя королевы Марии Моденской, получивший в 1688 г. по ее ходатайству пост Покровителя Британии, все больше ориентировался на австрийский двор и постепенно отошел от поддержки Якова II[1789]. К 1696 г. отношения между Сен-Жерменом и Римом настолько охладели, что заместитель государственного секретаря графа Мидлтона Дэвид Нэрн получил распоряжение «свести переписку с Римом до минимума»[1790].

Людовик XIV, вероятно, надеясь избавиться от Якова II, в 1696 г. предложил своему кузену выставить свою кандидатуру на выборах короля в Речи Посполитой. Однако Яков II отказался, опасаясь, что, завладев польской короной, он отрежет себе путь к реставрации в Британии[1791].

Важнейшим рубежом в политической деятельности Якова II стало подписание в 1697 г. странами-участницами войны Аугсбургской лиги мирного договора в Рисвике. К концу 1696 г. французский король осознал, что его ресурсы истощены, и зимой 1696–1697 гг. начались мирные переговоры[1792]. Для истории якобитского движения эти события имели огромное значение, поскольку главными требованиями Вильгельма III были официальное признание Людовиком XIV его прав на корону Британии и удаление Якова II и его двора из Франции. Французский король не только категорически отказался выполнить последнее условие, но не согласился даже перенести резиденцию своего кузена из окрестностей Парижа на самый юг страны (подальше от рубежей с Британией) — в Авиньон[1793]. Французские дипломаты во время прелиминарий в марте 1696 г. в Падуе предложили компромиссное решение: назначить преемником Вильгельма III принца Уэльского[1794]. Однако оно было отклонено.

По итогам Рисвикского мира Людовик XIV был вынужден признать Вильгельма III законным правителем Британии, а принцессу Анну — его наследницей и обещать, что «не будет оказывать помощь… врагам указанного короля Великобритании… оружием, боевыми припасами, кораблями, провизией или деньгами… на море или на суше» и «не будет поддерживать тайные заговоры» якобитов[1795].

Яков II отреагировал на заключение Рисвикского договора серией обращений к представителям европейских государств. В манифесте к католическим правителям низложенный британский король заявлял о своем отказе признать права Вильгельма III на британский престол и призывал своих единоверцев «объединиться для защиты истинной веры» и принципа наследственной передачи монархической власти[1796]. В аналогичном обращении к «протестантским правителям» Яков II напоминал, что их власть над «обширными территориями» основывается на соблюдении ряда принципов, доктрин и договоров, и отступление от них, как это имеет место в случае с «узурпатором» — «принцем Оранским», которому при живом монархе позволяется законно владеть его престолом, является для них опасным прецедентом. Обращаясь к германским князьям, Яков II подчеркивал, что «большую часть их владений составляют земли, секуляризованные у католической церкви», и если германский император и римский папа перестанут «соблюдать законы Священной Римской империи», а также Вестфальский и ряд других мирных договоров, то это будет серьезно угрожать их собственным интересам[1797].

8 июня 1697 г. Яков II выпустил декларацию, обращенную ко всем европейским государствам, в которой подчеркнул, что продолжает считать принца Оранского «узурпатором», и заявил о непризнании тех статей Рисвикского договора, которые ущемляли его права[1798].

При Сен-Жерменском дворе были открыто возмущены заключением мира в Рисвике. Недовольство среди придворных приобрело столь острую форму, что французские власти начали аресты, а Яков II запретил обсуждение этого международного договора при дворе[1799].

По мнению некоторых историков, Рисвикский мир ознаменовал окончание политической деятельности Якова II[1800]. Действительно, после 1697 г. изгнанный король не предпринимал серьезных попыток вернуть британский престол. В то же время в историографии часто переоцениваются негативные последствия Рисвикского мира для последующего развития якобитского движения. В частности, Г.С. Зарницкий утверждает, что данный международный договор гарантировал «протестантское престолонаследие в Англии» и лишил «сторонников Якова II французской помощи»[1801]. В действительности, наследование британской короны протестантами было окончательно гарантировано специальным актом английского парламента только в 1701 г.[1802], а обещания Людовика XIV «не поддерживать ни в какой форме тайные организации, заговоры и восстания, могущие возникнуть в Англии»[1803], так и остались на бумаге. Дипломатическая, военная и финансовая помощь Версаля якобитам продолжалась вплоть до 1745–1746 гг.[1804] Более того, в связи с бездетностью Вильгельма III и особенно после смерти в 1700 г. единственного сына принцессы Анны — одиннадцатилетнего герцога Глостера — у якобитов возникли новые надежды, поскольку появилась возможность наследования британского престола принцем Джеймсом Фрэнсисом Эдуардом Стюартом или даже самим Яковом II[1805].

Кроме того, якобиты надеялись использовать в своих целях острые противоречия, начавшиеся между австрийским домом и Францией из-за раздела Испанской империи и сложную дипломатическую ситуацию, в которой в их результате оказалась Британия. Граф Мидлтон считал, что вопрос об «испанском наследстве» приведет к развалу Аугсбургской лиги. Прочный мир между Британией и Францией при Вильгельме III был также невозможен. В Сен-Жермене надеялись, что в ходе спора о разделе «испанского наследства» Вильгельм Оранский постепенно лишится всех своих союзников, и, учитывая очередные колебания Мальборо и других британских аристократов, якобитам представится новая возможность захватить власть в Британии[1806]. Однако XVIII в. открыл новую эпоху в истории Европы, и у ее правителей появились совершенно иные интересы, которые были мало связаны с реставрацией свергнутого британского монарха. Путь к мирному наследованию английской короны потомками Якова II фактически был закрыт в 1701 г., когда английский парламент принял закон, согласно которому престол было запрещено наследовать католику, и корона передавалась дому Ганноверов[1807]. В Шотландии формально сохранялась возможность наследования престола изгнанными Стюартами. Пожалуй, последним знаменательным событием при Сен-Жерменском дворе при жизни Якова II стала очередная попытка герцога Мелфорта восстановить свое былое влияние. В феврале 1701 г. Мелфорт, которому было запрещено появляться при дворе низложенного Стюарта, написал своему брату графу Перту, являвшемуся воспитателем принца Уэльского и входившему в ближайшее окружение Якова II и Марии Моденской, пространное письмо, в котором излагал новый