— Простите, товарищ генерал, не знаю вашего имени-отчества, — не выдержала Наталья. — Давайте не будем плести кружева. Вы ведь хотели меня допросить? Я готова. Мне нечего скрывать.

— Зовут меня Михаил Иванович. Можете так обращаться. Раз вы готовы, первый вопрос к вам, Наталья Викторовна. При каких обстоятельствах и когда к вам попало изделие лаборатории цифрового моделирования биообъектов НИИ биофизики под руководством профессора Лемеха, которое официально называлось ИСВ-1, а разработчики называли АКСОНом?

— Его меня вынудил проглотить Василий Федотович Лемех двадцать седьмого сентября две тысячи второго года. Я пыталась спасти своего товарища Михаила Зверева, студента третьего курса медицинского института. Миша тогда узнал о планах генерала ФСБ Ковалева продать большую партию АКСОНов каким-то бандитам или террористам и вознамерился этому помешать. Михаил поручил меня Лемеху с просьбой задержать и не отпускать. Когда Василий Федотович понял, что удержать меня не сможет, он дал мне АКСОН и настоял, чтобы я его проглотила. Сделал он это, чтобы я имела шанс выжить, если все-таки успею на помощь Мише.

— Что вам известно об этой операции?

— Ничего. Ничего, кроме того, что на закрытом заводе на окраине Москвы должна была состояться передача товара и денег. Я знала адрес завода.

— А что случилось с Михаилом Зверевым?

— Он погиб.

— Вы знаете как?

— В общих чертах. Миша взорвал всех и погиб сам при взрыве.

— Что он взорвал?

— Бензовоз. Он угнал автоцистерну с бензином. Водителя оглушил.

— Как он узнал о сделке?

— Я не знаю. Он мне не рассказывал, но как-то узнал. Впрочем, сейчас полагаю, что услышал, а затем события реконструировал в мозгу. Как это сейчас могу делать я. Такие способности носитель АКСОНа приобретает только в случае смерти и… Не знаю, как это назвать. Воскрешения, слишком громко.

— Да уж. После восстановления жизненных функций, — подсказал Трифонов. — И все эти годы вы носите в себе этот прибор?

— Да.

— Вы хорошо знакомы с Лемехом?

— Да, с сентября две тысячи второго, достаточно хорошо, чтобы регулярно навещать его. Он даже выделил мне в этом доме свою комнату.

Пичугин был уверен, что гостиная напичкана специальной аппаратурой. Трифонов имел возможность установить тут камеры и микрофоны, а раз имел, вряд ли ее упустил. Скорее всего, ведется не только запись, но и непосредственный анализ происходящего специалистом по дистанционной оценке психологических состояний. А в ухе генерала наверняка приемник, чтобы сразу слышать рекомендации этого специалиста.

— Да, я это понял по тапочкам вашего размера и белью в шкафчике, — спокойно сообщил Трифонов. — Значит, все эти годы Лемех ставил эксперименты с вашим участием?

— В известном смысле так. — Наталья кивнула. — Он периодически оптимизировал программу в процессоре АКСОНа и попутно что-то в ней добавлял.

— И как это себя проявляло?

— Как и было задано изначально, небольшие раны затягивались за минуты, а серьезные травмы за часы. Выносливость увеличилась раза в три или четыре, слух и зрение тоже. Расширился диапазон и чувствительность по всем каналам восприятия. АКСОН создал в сердце дополнительный центр автоматии, на случай ранения. Так я выжила при пулевом ранении аорты ночью в понедельник. Рана затянулась за десять минут. Сердце восстановило давление за двадцать минут, мозг почти не пострадал. Работа мышц в состоянии «зомби» обеспечила кровообращение, частично компенсировав временную остановку сердца.

— Понятно. А как вы объясните свои возможности, свидетелей которым было немало в «Домодедово»? Как вы убили Ковалева?

— Я его не убивала. Он сам себя убил.

— Но вы этому поспособствовали?

— Я дала ему понять, что уйти ему не позволю. Когда он понял, что не сможет оказать мне противодействие, он предпочел застрелиться.

— То есть это АКСОН дал вам способность двигаться с такой скоростью?

— Нет, — возразила Наталья. — АКСОН меня оживил после смертельного ранения, а в процессе восстановления нервных тканей возникла и эта способность. АКСОН создал условия для ускорения проходимости нервных импульсов и помог добавить митохондрии в мышечные клетки. Впрочем, я это поддерживала постоянными тренировками. Без регулярных занятий и нагрузок АКСОН обеспечит только выживание. Он будет развивать те функции организма, которые человек развивает сам. Если не заниматься постоянно физкультурой, экстрарежим может привести к серьезным травмам суставов и связок.

— Сколько лет вы занимаетесь восточными единоборствами?

— Два года с Мишей и еще десять лет ходила в клуб, последние годы не успеваю посещать секцию, занимаюсь дома, когда есть время.

— Приличный срок, отличная форма. Вы это делаете, чтоб у знакомых не возникало вопросов о ваших физических способностях?

— Я занимаюсь для поддержания формы. — Наталья держала голос спокойным. — Это мой образ жизни. Если коротко резюмировать эффект АКСОНа, он оптимизировал физиологию организма. Это требует определенных правил жизни и постоянных занятий на тренажерах.

— Сколько часов вы спите? За время наблюдения в Москве и Воронеже вы не спали около сорока часов и не показывали признаков усталости.

— Я же объяснила, физиология максимально оптимизирована. Утомление отчасти связано с накоплением в тканях молочной кислоты и других токсинов, а у меня этого не происходит. Однако приходится много есть.

— Как вы относитесь к Олегу Ивановичу Пичугину? — Генерал спросил так, будто речь идет о каком-то постороннем человеке.

— Я люблю его. — Наталья улыбнулась.

— Вы давно с ним знакомы?

— Четвертый день.

— И сразу, вот так, любите?

— Да. Сразу. Как увидела.

Олег вспотел. Пульс участился и начал отдаваться в висках.

— Допустим. — Трифонов задумался. — А как он к вам относится, что вы думаете?

— Точно так же. Он меня любит.

— Вы уверены?

— Абсолютно. — Наталья глянула на Трифонова в упор и без улыбки. — У вас нет причины мне не верить, Михаил Иванович. Хотя вы обычно используете обратный принцип. Вам нужен убедительный аргумент, чтобы верить. Я не собираюсь для этого ни целовать, ни каким-то иным способом доказывать свои чувства к Олегу. Вспомните, на что я пошла ради него. Это для вас должен быть тот самый несокрушимый аргумент.

Трифонов оттянул воротник сорочки и на некоторое время умолк.

Пичугин понял, что пауза сделана неспроста. Сейчас специалисты анализируют голос Натальи по интонациям, определяют, где ложь, где правда, а генерал ждет их вердикта. Пичугин не был уверен, что смог бы отвечать так же просто и искренне, как Наталья.