Ещё один удар током.

Лейка шатнулась, вздрогнула, но всё-таки выдержала и руку не отпустила.

Мощный поток энергии потёк от меня к ней, сметая неведомо кем поставленные преграды, ломая магические ограничители.

Ледяная опора снова окрепла, но подниматься на ноги я не спешил.

Вместе с силой Лариса впитывала сейчас мои идеи и мысли, принимая их как свои и сразу же воплощая в жизнь, не задумываясь о последствиях. Глаза девушки подёрнулись призрачной поволокой, зрачки исчезли, превратившись в горящие ослепительно-белым огнём провалы в иные Вселенные.

«К берегу… в коридор… заморозить… всё… к бениной бабушке…»

Мой замысел обретал реальные очертания.

Река под нашими лодками промёрзла на всю глубину, превратившись фактически в остров. Через миг он стал стремительно расширяться в сторону берега, только не прямо, а наискосок, к левой границе защитного коридора.

— Бегом! Не ждать!

— Милорд, но…

— Я же сказал. Не ждать!

Приостановивший было Чекан тряхнул головой и бросился за Кузьмой и Гиляем, уже несущимися по новосотворённой плотине.

Секунд через пять она врезалась в берег и начала укрепляться вверх, вглубь и в стороны. Материал — настоящий паковый лёд, как в Арктике.

А река сдаваться не собиралась. Встретив препятствие, она сразу же принялась давить на него, поначалу стараясь, если и не пробить, то хотя бы подвинуть, а уж потом, найдя слабое место, разломать, раскрошить, снести возникшую из ниоткуда преграду.

Благодаря тому, что ледяной мост выстроился под углом к береговой линии, часть воды как бы стекала мимо него, уходя в главное русло, к стремнине. Однако другая часть продолжала биться в ледовую стену, скапливаясь перед ней и поднимаясь всё выше и выше. С другой стороны «моста» река, наоборот, мелела, из-за чего давление на него многотонной массы становилось просто пугающим.

Сдерживать эту громаду воды удавалось с огромным трудом.

Лейка уже многократно превысила свой магический уровень, и когда это превышение стало совсем угрожающим, её сознание просто-напросто отключилось. После этого вся нагрузка целиком и полностью легла на меня. Хорошо хоть, что ничего нового творить не потребовалось. Надо было всего лишь поддерживать уже наколдованное. Я поддерживал его через Лейку, девушка служила проводником энергопотока чудовищной силы. Если бы её разум сейчас не спал, он бы просто не выдержал происходящего. Мне, кстати, доставалось не меньше. Мозг буквально кипел. Часы, превратившиеся в раскалённый браслет, словно клещами сжимали запястье. Я не чувствовал пальцы, не чувствовал руку, её заменил комок непереносимой боли, рвущейся на свободу через горло, грудь, плечи. Чтобы хоть как-то её облегчить, хотелось орать благим матом, но даже и этого делать было нельзя, ведь вместе с криком уходила и сила.

Сквозь застилающую глаза багровую пелену я видел, как Хэм, Гиляй и Кузьма достигли берега и очутились внутри призрачного коридора. Теперь никто из нукеров не мог заскочить оттуда на ледяной мост, чтобы попытаться разрушить его или просто загородить дорогу.

Секунду-другую я ещё удерживал потоковый энергобаланс, а затем начал постепенно уменьшать его магическую составляющую. Когда она опустилась ниже Лейкиного порога безумия, я быстро вскочил и, подхватив девушку на руки, помчался по уже проторенному нашими бойцами пути.

Боль продолжала терзать, но терпеть её стало чуть легче.

Через десяток шагов я понял, что на руках Ларису до берега не донесу — банально не хватит сил, поэтому плюнул на куртуазность и закинул волшебницу на плечо, как какой-нибудь киношный джигит только что украденную невесту.

Тем не менее, даже в таком положении бежать по «мосту» было неимоверно трудно. Ноги скользили, подкашивались, норовили запнуться одна за другую. Думаю, со стороны это выглядело потешно, но, ей-богу, мне в тот момент было совсем не до смеха. Кровь стучала в висках, в ушах звенели «колокола громкого боя», тело качало из стороны в сторону — того и гляди, сверзнусь с «плотины»…

Лёд под ногами уже покрывался трещинами, сквозь «колокольный звон» изредка пробивались какие-то подозрительные шумы, напоминающие то скрип рассохшихся в хлам половиц, то уханье филина, то стук топоров, то завывания огромной собаки, со стародавних времён обитающей среди болот Девоншира…

Примерно на трети пути «странные звуки» обрели «физическое воплощение».

Позади что-то оглушительно грохнуло.

Невольно обернувшись, я увидел, как «остров» с вмерзшими в него лодками откололся от ледяного моста и медленно и величественно, как утопивший «Титаник» айсберг, поплыл, уносимый течением…

— Быстрее, милорд! Быстрее!

Крик Чекана совершенно терялся посреди треска и грохота ломающейся метр за метром «плотины».

Я из последних сил припустил к берегу.

Страшный треск лопающегося за спиной льда подгонял лучше любого допинга-стимулятора…

Помочь мне, увы, было некому.

Кузьма «сторожил» коридор, а Хэм и Сан Саныч, вышедшие специально наружу, рубились с нукерами, активно пытающимися прорваться к прибрежной части ледяного моста — по мелководью это было сделать легко, поэтому кожаные и лезли туда как ужаленные…

Крайние метры дистанции я преодолел практически на автопилоте, ничего не видя, не слыша, не понимая, куда иду и почему ещё не упал. Дыхание напоминало предсмертный хрип, в глазах стоял красный туман, ноги, казалось, отсутствовали, и только руки пока ощущали, что удерживают на плече что-то безумно ценное, что нельзя уронить ни при каких обстоятельствах.

А затем — и это было последнее, что я почувствовал, прежде чем провалиться в спасительное забытье — моё тело вдруг куда-то поплыло и кто-то неимоверно сильный, сильнее текущей воды и дующего в вышине ветра, сперва аккуратно снял с моего плеча драгоценную ношу, после чего принял на руки и уложил на песок меня самого… такого тяжёлого… такого беспомощного…

Глава 18

Очнулся я от того, что захотелось чихнуть. То ли мошка какая-то в нос залетела, то ли пылинка попала — фиг знает. Но чихнул капитально — аж слёзы брызнули. Потом ещё раз — своего рода контрольный «апчхи» — и лишь после этого распахнул глаза.

Над головой шумели сосны. Пахло хвоей. А вот реки не чувствовалось совершенно. Воздух, хоть и сырой, но это совсем не та сырость, какая бывает возле больших водоёмов, где полностью перебиваются любые другие запахи. Да и лежал я явно не на прибрежных камнях, а на чём-то удобном и мягком.

Пощупал руками. «Ага. Кажется, одеяло. А под ним трава…»

— Милорд, вы в порядке?

В поле зрения «вплыло» лицо Чекана.

«В порядке ли я? Хм, интересный вопрос…»

Ноги как будто на месте, руки тоже, пальцами шевелить могу, спину не ломит, боли в затылке не ощущается… Вставать только неохота. Лежал бы так и лежал…

— Как он?