Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поехали в профсоюзный офис. Может быть, узнаем что-нибудь у них, — предложил я.
Офис был в нескольких кварталах от нас. Макс и я вошли внутрь. В офисе почти никого не было. Только несколько забастовщиков сидели, дожидаясь инструкций. Девушка сказала нам, где можно найти Фитца и Джима. Покружив минут двадцать по улицам, мы обнаружили их в одной из пикетных линий. Вид у них был немного обескураженный.
Джимми сообщил:
— Мы выталкиваем их из зданий, но через минуту они снова оказываются внутри. Все выглядит очень скверно.
— Не волнуйся, Джим, — сказал я. — Ты не знаешь, откуда приходят эти штрейкбрехеры?
Джим покачал головой.
Фитц предположил:
— Возможно, от этого ублюдка, Бергоффа.
— Ладно, мы все выясним.
— И обязательно их остановим, — пообещал Макс.
— Мы проломим им головы, этим ублюдкам, — добавил Патси.
Мы вышли. Макс взглянул на меня.
— Как насчет того, чтобы присоединиться к департаменту полиции? — предложил я.
— Хм, как в добрые старые времена. Да, это хороший способ что-нибудь разузнать, — улыбнулся Макс. — Как ты думаешь, у нас еще остались наши блестяшки?
— Наверняка остались, — ответил я. — Этот клозет не вычищали уже много лет.
— Ладно, посмотрим, — сказал Макс.
Когда мы приехали к Толстяку Мо, Макс направился прямо в туалет. Он поднял мат для упражнений. Потом крикнул:
— Да, они здесь! Косой, подними доски и вытащи коробку с блестяшками.
— Как в старые добрые времена. В один день копы, в другой — налоговая полиция. Помнишь, я как-то спросил, кого мы будем представлять в следующий раз — инспекторов по делам несовершеннолетних?
Патси рассмеялся.
Косой перенес большую картонную коробку на стол. Он сказал:
— Может быть, переоденемся инспекторами по делам публичных домов?
Макс молча перевернул коробку и вывалил ее содержимое на стол. Он рассыпал по столу блестящие эмблемы и значки.
— Сегодня, — объявил он с пафосом, — мы превратимся в самых гнусных обитателей Нью-Йорка.
— Мы будем простыми копами? — спросил Патси.
— Макс, а ты не хочешь сделать меня капитаном? — вставил Косой.
— Начинать надо с низов, а потом, если ты этого заслужишь, я произведу тебя в капитаны, — возразил Мак.
Он взял три никелированные бляхи уличных патрульных. Выдал по одной каждому из нас. Себе взял сверкающую желтую металлическую бляху лейтенанта полиции. Положив ее в карман, он сказал грубым басом:
— Я лейтенант Бродерик и хочу, чтобы сегодня все мои люди стояли на ушах. Курс на Бродвей, патрульный Косой, — приказал он, забравшись рядом со мной на заднее сиденье машины.
— Поцелуй меня в зад, лейтенант, — отозвался Косой.
— Вот чего я требую от нью-йоркских полицейских — почета и уважения, — прокомментировал Макс.
Мы приехали на Бродвей. У входов в торговые и офисные здания стояли кучки людей. Пикетчики с большими плакатами ходили взад-вперед по тротуару. Очевидно, забастовка лифтеров расширялась, перекидываясь на весь обслуживающий персонал.
— Это то, что нам нужно, — сказал Макс. — Эй, Косой, притормози здесь.
Мы вышли на тротуар перед большим офисным зданием. Направляясь к дверям, мы прошли мимо пикетчиков. Они посмотрели на нас с удивлением. Потом закричали нам вслед:
— Подлые штрейкбрехеры!
Входя в лифт, я почему-то чувствовал себя виноватым.
Несмотря на забастовку, лифт был переполнен людьми. Им управлял маленький коренастый штрейкбрехер. Когда лифт достиг верхнего этажа, кроме нас и лифтера, в нем остались еще двое плечистых парней.
Лифтер подозрительно взглянул на нас и сказал:
— Верхний этаж, приехали.
Макс осведомился:
— А как насчет двух этих парней?
Один из плечистых ребят вызывающе спросил:
— А тебе-то что за дело, умник?
Макс достал свою бляху:
— Я лейтенант Бродерик, полиция Нью-Йорка. А вы кто, ребята?
Парень извинился:
— Простите, лейтенант, я должен был вас узнать. Мы из детективного агентства Теспуса.
Макс резко сказал:
— Предъявите ваши удостоверения.
Парни показали документы, удостоверявшие, что они являются сотрудниками агентства.
Макс внимательно их рассмотрел.
— Ладно, все в порядке, но имейте в виду, что насилие недопустимо ни при каких обстоятельствах. Вы меня поняли? — с преувеличенной суровостью спросил Макси.
— Да, лейтенант, — ответили они послушно.
— Хорошо. Поехали вниз, — приказал Макс лифтеру. — И поживее.
— Да, сэр, — поспешно ответил он.
Когда мы выходили из здания и садились в «кадди», пикетчики снова закричали нам:
— Подлые штрейкбрехеры!
Макс рассмеялся.
— Эй, Лапша, — сказал он, — слышишь, как орут твои скромные небиши?
Несколько человек крикнули:
— Чертовы ублюдки!
Я улыбнулся:
— Наверное, это какая-то новая порода.
В остальных кварталах творилось то же самое. Схема везде была одинакова — на лифтах работали штрейкбрехеры, а рядом стояли охранники из детективного агентства Теспуса.
Некоторое время мы сидели в машине возле тротуара, обдумывая, что нам делать дальше. Косой и Патси высказали пару предложений, которые мы отвергли без комментариев.
Чтобы чем-нибудь отвлечься, я стал смотреть на хорошо одетую девушку с красивой фигурой, которая, покачивая бедрами, шла по улице. Другие сделали то же самое.
Косой прокомментировал:
— Вот это фигурка, что за буфера.
— Бьюсь об заклад, она работает моделью, — сказал Патси.
Девушка напомнила мне о сегодняшнем свидании. Я прикинул размеры своей новой знакомой. Я решил, что талия у нее двадцать, а бюст не меньше сорока.
— Чему ты улыбаешься? Вспомнил что-нибудь приятное? — спросил Макси.
— Да, я кое-что вспомнил, и чертовски приятное, рассмеялся я.
— Ладно, выкладывай, — сказал Макс.
— Не сейчас, — ответил я с улыбкой. — Сперва я должен просмаковать это про себя.
— Не откладывай в долгий ящик, — посоветовал Макс.
— Надеюсь, — пробормотал я себе под нос.
— Что? — спросил Макс.
— Ничего, — ответил я.