– Позвали, у себя я больше оставаться не могла, потому согласилась. И вот как все обернулось. – Ника грустно улыбнулась и положила в рот кусочек еще не успевшего зачерстветь хлеба.

– Судьба ничего общего со справедливостью не имеет, Видящая, – хладнокровно ответил мужчина.

– Наверное, но я всегда верила, что в жизни есть место чуду, – пожала плечами девушка.

– Ненавидишь меня? – заинтересовался похититель.

– Нет, кажется, – прислушавшись к себе, отозвалась Вероника. – У тебя своя правда, у меня своя. Ты не жесток, постарался обойтись минимальными жертвами. Ты всего лишь делаешь то, что считаешь обязательным и правильным делать. Только мне все равно кажется, что за всеми этими правдами стоит большая политика, в которую вляпались мы оба.

– Провидишь? – насторожился Садовник.

– Просто мысли вслух, – поправила Видящая ограниченного радиуса действия и сама удивилась раздвинувшему рот зевку. Вроде столько спала сегодня, а вот поди ж ты, снова клонило придавить ушко.

Из клетки зиверры пахло только травой, досками и металлом. Собственного запаха шестилапая тварь то ли не имела, то ли он успел выветриться окончательно за то время, что клетка пустовала. Экскрементами тут точно не благоухало, в отличие от кошачьих клетей.

Садовник набросал для девушки еще сена из подклетного ящика. Ника забралась в ароматную сухую копну. Поерзала, пытаясь улечься так, чтобы плащ служил простыней. Мужчина понаблюдал за тем, как устраивается девушка, и отошел. Запирать засовов не стал.

Похищенная провалилась в сон, как в прорубь, а Садовнику не спалось. Он еще несколько раз подходил к клетке, где спала девушка, и смотрел на хрупкую фигурку. Что-то странное ворочалось в душе, разбивая оковы привычного равнодушия.

– Большая политика? – шептали губы Садовника. – Вляпались оба? – задавали они вопрос.

Ответов не было.

Тогда он коснулся вензелей на клетке со спящей пленницей, сел на отдохнувшего конька и тронулся в путь. Луна давала достаточно света, чтобы лошадь могла идти, направление к храму Садовник чувствовал всегда и сбиться с дороги, даже если дорога как таковая отсутствовала, был не способен, а магической колымаге в виде клетки на колесах было и вовсе все равно, куда и когда ехать. Она следовала за активировавшим знак движения, как цыпленок за наседкой.

Зал порталов назывался в Узаре холлом переносов. Он и в самом деле походил на большую и даже почти роскошную галерею какого-нибудь замка. На деле же помещение было заточено под утилитарную задачу: быть настолько просторным, чтобы даже в самый разгар торгового сезона прибывающие и отбывающие не теснились у порталов.

Проблему освещения и охраны холла переносов решили просто. Потолок был прозрачным и снабжен заклятием-сканером для выявления контрабанды. Это что касается предметов материальных. Помыслами же новоприбывших занималась контора, выдающая бляхи-пропуска для въезда на территорию мира. Местным же, скажем, людям торговым, было достаточно показать подорожный лист с печатями, куда вносились отметки об очередном этапе и целях путешествия.

Явившиеся в галерее альсоры и наемник не успели сделать и нескольких шагов из портала, как были атакованы наилюбезнейшим служащим холла переносов.

– Рады приветствовать альраханских гостей! Вы решили посетить Узар в великий праздник – Дни Схождения?

Проблем с пониманием речи у альраханцев не возникло, каждый носил на шее или запястье амулет-переводчик. У сыновей Гилианы были кристаллы, дарованные матерью, у Дарета типовой, купленный в лавке артефактов, работающей по лицензии Владычицы.

А вот на груди худощавого и сияющего улыбкой во все зубы узарца, потряхивающего традиционными косицами шевелюры, висел не медальон-переводчик, а круглый диск лжелова. На оном красовалось весьма схематичное, но крайне доходчивое изображение традиционного камня алтаря с воткнутым в него ножичком, пришпиливающим к камню нечто весьма напоминающее контурами вырванный изо рта язык. Вещица была не заколдована, а благословлена жрецами Сарстисара, потому рисковать, рассчитывая на магию Альрахана в чужом мире, и лить в уши встречающего откровенную ложь, Инзор не рискнул.

Возможно, все равно было Пеплу. В обличье крылатого демона Эльсор вполне способен был устроить в холле и окрестностях кровавое побоище только для того, чтобы получить ответ на незамысловатый вопрос: «Вы нашу Видящую, часом, не видали?»

Рыжий альсор предпочел для начала воспользоваться дипломатическим путем недомолвок.

– Да-да, мы знаем о приближении великого праздника! – расшаркался Искра, вопреки прозвищу предпочитая тлеть, а не вспыхивать. – И отправились в путь вслед за караваном с экзотическими животными в надежде нагнать его!

– О, вы имеете в виду диких тварей для жертвоприношения?! – разулыбался узарец. – Знатная будет хвала Сарстисару! Только вы его не догоните!

– Почему?! – дуэтом воскликнули Дарет и Инзор, Эльсор лишь скрипнул зубами.

– Хотели присовокупить и свои скромные жертвы? – милостиво кивнул собеседник на зверей – Шотар, сидящую на руках наемника, и ящерицу, цепляющуюся за его плечо. – Дар малый, но редкий, а потому почетный!

Кажется, узарец был в курсе достоинств животных и теперь буквально ощупывал их добродушным взглядом, от которого у Шотар непроизвольно задергалось ухо, а Сиха сменила цвет, фактически сливаясь с курткой Дарета, что спровоцировало еще и восхищенное цоканье языком.

– Припозднились вы, гости дорогие! Жертвы ушли прямым порталом в периметр главного храма Сарстисара. Ваш знакомец – посвященный, храмовой дорогой прошел, а вот вам, дорогие гости, увы-увы, через благословение Сарстисара хода нет. Не постигший благодати святотатец в огне мигом сгорает. Чтоб к жертвенному дню поспеть, придется лошадей порезвее брать да лишь на ночные часы останавливаться. Ну да ничего, ноша у вас легкая, к сроку в благословенных пределах будете!

– Этим порталом, каким ушел посвященный, может лишь служитель Сарстисара пройти? – педантично уточнил Дарет.

Собеседник глянул на него, как на скорбного рассудком, дескать, чего же ты, добрый человек, очевидные вещи переспрашиваешь. Поспешно, чтобы подозрения мужчины не окрепли или, хуже того, не переродились в подозрительность вкупе с желанием задержать гостей, Инзор попросил:

– А не посоветуете, где самых быстроногих скакунов прикупить?

– Где же, как не у Нивардана? – театрально воздел руки узарец. – Сейчас я вам пропускные медальоны выдам и все-все растолкую! Там же и деньги поменять можно по хорошему курсу, коль у вас узарских кинжей нет!

Похоже, от обмена валюты и продажи лошадей ретивый служащий имел некий процент, потому оформлению гостей и взиманию небольшой пошлины на поддержание дорог государства он уделил куда меньше внимания, чем подробному описанию постоялого двора Нивардана и достоинств оного.