– Еще, – грубо потребовал он и целовал жену до тех пор, пока у обоих не перехватило дыхание. – О Господи, Саммер, мне кажется, я займусь с тобой любовью прямо сейчас.

– Слуги будут шокированы.

Виконт усмехнулся:

– Только не Летти. Она и не такое видела.

Саммер не смогла удержаться от смеха, но смех затих, когда она, взглянув на щеку мужа, осторожно коснулась тонкого белого шрама на гладкой коже.

– Я не хотела этого.

– Это только добавило остроты нашим отношениям.

– Святые небеса!

Джейми снова поспешно поцеловал жену, чтобы пресечь ее попытку самобичевания, а затем низко склонился над ней.

– Джейми?

– М-м, – невнятно промычал он, покрывая поцелуями шею жены.

– Как насчет дуэли с Эпсоном?

Отодвинув в сторону лиф платья, Джеймс поцеловал ее грудь.

– А что насчет Эпсона? Эпсон сбежал. Протрезвел и скрылся в неизвестном направлении. Не думаю, что он осмелится снова объявиться здесь. А вот ты... Ты хотя бы представляешь, какая ты чудесная на вкус... вот здесь? Да, вот в этом самом месте... О, Саммер!

Погладив грудь мужа, руки Саммер скользнули под рубашку и спустились ниже, к ремню. Она почувствовала, как напряглись его мышцы от ее прикосновения. Джеймс глухо застонал и подался навстречу руке Саммер. Ее пальцы сомкнулись вокруг его плоти, и дыхание виконта участилось.

Когда Саммер погладила его, Джеймс накрыл ее руку своей ладонью.

– Святые угодники! Если ты не остановишься, кого-нибудь из слуг и впрямь хватит удар.

Саммер со смехом убрала руку, довольная, что смогла вызвать у мужа те же чувства и ощущения, какие он всегда вызывал у нее.

Джеймс зарылся лицом в ложбинку между шеей и плечом жены, и она задрожала от прикосновения его теплого дыхания к ее коже. Виконту потребовалось некоторое время, чтобы взять себя в руки. Потом он приподнял голову и лениво улыбнулся.

– Еще одна такая выходка, миледи, и я сорву с вас юбки и возьму прямо в фонтане.

– Звучит пугающе, – тихо произнесла Саммер, – но так заманчиво.

Джеймс погладил жену.

– Если бы ты не была беременна...

В глазах Саммер заплясали озорные искорки.

– Сумасшедший. Ты все равно сделал бы это.

– Да, и не раз.

Наступила тишина. Саммер приподнялась на локте и неотрывно смотрела на мужа. Наконец Джеймс улыбнулся и удовлетворенно произнес:

– Как мы назовем ее?

– Ребенка? Я думала об имени Джонатан.

– Странное имя для девочки.

– Ничего странного, если «она» окажется мальчиком. – Саммер тоже улыбнулась. – Я хочу, чтобы он родился в Шотландии.

– В Шотландии? Неплохая идея. Мне нравится.

– А тебе нравится, что ребенок появится так скоро? Не думаю, что ты ожидал подобной развязки...

– Я был бы гораздо более шокирован, если бы этого не произошло. Появление ребенка вполне закономерно после стольких месяцев, проведенных вместе, – ласково ответил Джеймс.

Его губы были совсем рядом, и Саммер наклонила голову, чтобы ощутить их вкус. Виконт целовал ее медленно, неторопливо, а его рука, погладив шею жены, скользнула к ее груди и задержалась там. Он ощущал учащенное биение сердца Саммер под своими пальцами и то, как стремительно бежала по жилам ее кровь.

– Я люблю тебя, Саммер, – пробормотал Джеймс, не отрываясь от ее губ, и почувствовал, как она напряглась.

– Что? Что ты сказал?

Джеймс настороженно посмотрел в подернутые поволокой глаза жены, искренне не понимая, что ее так взволновало. Может, Саммер расстроилась из-за его предположения, что их будущий ребенок – девочка?

– Мне все равно, кто у нас родится – даже если это будет мальчик... – начал Джеймс, но Саммер схватила его за рубашку, покачала головой, а потом с прежней настойчивостью произнесла:

– Нет. Я не об этом, а о том, что ты сказал минуту назад.

– Не понимаю. Я действительно не понимаю, о чем ты.

– Я говорю... о любви.

Джеймс ощущал, как напряженно она смотрит на него, и этот взгляд удивил его.

– О любви?

Он сел рядом с женой, внезапно ощутив неловкость и робость. Подумать только – Джеймс Камерон, крутивший романы с первыми красавицами Перта и Портсмута, робел! Это она, малышка Саммер, превратила его в неоперившегося юнца.

Виконт нахмурился, и Саммер выжидательно посмотрела на него. Он провел рукой по волосам. Сколько раз эти слова крутились у него на языке, но так и оставались невысказанными. Так почему же он не мог произнести их сейчас перед женщиной, которая пробудила в нем любовь?

Джеймс прижал к груди колено, обхватил его рукой и некоторое время задумчиво качал головой. Затем он глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, и посмотрел на жену.

– Я люблю тебя, Саммер.

К его разочарованию, она залилась слезами. Виконт неловко поежился, но Саммер вдруг перестала рыдать.

– Нет-нет, я не расстроилась. Просто я очень счастлива.

Подобных слез Джеймс совсем не понимал, хотя они были ему хорошо знакомы.

– Обычно люди смеются, когда они счастливы, – осторожно произнес он.

Саммер судорожно вздохнула.

– Хорошо. Впредь я буду много смеяться. Кажется, я научилась этому. Что скажешь?

– Научилась? – Джеймс притянул жену к себе. – О нет, ты только начинаешь учиться.

Сжав жену в объятиях, Джеймс опустился на плед и накрыл ее губы своими – горячими и ненасытными. Губы Саммер раскрылись ему навстречу, и она лихорадочно вцепилась в его одежду. Ими руководило необузданное желание. Теплые лучи солнца ласкали их кожу, а ветер обвевал обнаженные бедра, плечи, грудь.

– А как же слуги? – задыхаясь, неуверенно напомнил Джеймс, но Саммер схватила мужа за волосы и, наклонив его голову, принялась целовать столь неистово, что он совершенно забыл об окружающем.

Саммер нетерпеливо шевельнулась. Джеймс был необходим ей. Она любила его так сильно, что казалось, вот-вот взорвется от переполнявшего ее чувства. Движения Джеймса были неторопливыми и необыкновенно сладостными. Она ощущала, как он дрожит, ощущала его теплое дыхание, слышала произносимые шепотом слова любви...

Крепче прижав мужа к себе, Саммер приподняла бедра, чтобы ощутить всего его своим пылающим от любви телом. Развязка не заставила себя ждать – сладострастная волна захлестнула их обоих, и теперь Саммер лежала, дрожа, в его объятиях, а ее щеки были мокрыми от слез.