Еще Некромант сказал, что Кощей сам себя убил. Но перед этим потребовал у него вернуть долг жизни тем, что проконтролирует мое воскрешение. На что старик пояснил, что он должен свою жизнь вдвойне: я его перевязала, Бессмертный освободил, а потом Кощей еще и убил его врага. Но на все мои требования вернуть и любимого тоже Некромант только горестно качал головой.

Выплакав остаток слез, я вышла из комнаты в поисках гостиной для приема самого дьявола. Важно было найти что-то максимально нейтральное, не вызывающее у меня ассоциаций и ностальгии. Хотя рядом будет Карачун, так похожий на Кощея…

Дворецкий сообщил, что король ада уже явился. Поэтому я ткнула в первую попавшуюся комнату со столом, в которой еще не была. И попросила принести нам что-то перекусить.

Карачун, в отличие от сына, был одет в простую и объемную одежду. Вот уж у кого можно было позаимствовать спортивный костюм. А ведь ты мне обещал, любимый, что лет через триста ты со мной побегаешь.

Мы с Карачуном заняли места напротив друг друга и встретились взглядом.

– У вас карие глаза, – прошептала.

– Кощей цветом глаз в мать, – сказал Карачун, грустно улыбнувшись.

– Ну, кроме…

– А чернота – это в мою демоническую родню.

Я кивнула. Мне нужно было обсудить с ним передачу наследства и титула, но все это казалось таким далеким и неважным. Даже огромное количество нечисти, которая зависит от меня. Я не умею думать и аккуратно заботиться о таком количестве народа. У меня и о себе-то не всегда выходит. Даже свою первую любовь потеряла, так и не успев обрести.

– А если… – прошептала сквозь сжатое в тисках надежды горло.

– Что? Да как ты посмела об этом даже подумать! – Карачун стукнул кулаком по столу, отчего заглянувший дворецкий передумал заходить.

Дьявол сверлил меня почерневшим взглядом. Похоже, умение читать по лицам у Кощея было наследственным.

– Если ты настолько не ценишь жертву моего сына и уничтожишь то, ради чего он погиб… я тебе такой ад у себя устрою! Лично проконтролирую!

– Но самопожертвование…

– Это самоубийство, а не самопожертвование! – рыкнул дьявол. – Наверх так не проложишь путь.

Отвернулась, чтобы он не видел моих слез. Карачун с таким почерневшим взглядом слишком напоминал своего погибшего сына.

Карачун не стал отвечать, только раздраженно дернул плечом.

– А если…

– Ничего уже не сделать, малышка.

Я вздрогнула от обращения. И пусть оно было сказано басом, но в нем чего-то не хватало. Той нежности и многосложности чувств, что всегда вкладывал в «малышка» Кощей.

Я все еще не поворачивалась, так как слезы потекли с новой силой, а остановить поток не выходило. Карачун продолжил:

– Якоря нет и никогда уже не будет. Оракул не врет. Снежная Королева была последним шансом. Да и если бы нашелся якорь, то нужен кто-то, кто доведет до чертей… или там это, наверно, ангелы. И даже если был кто-то для этого, то все равно Кощея там уже нет. Кто его будет удерживать от перерождения? Ад и рай – только перевалочный путь. Просто там кто-то заведует ВИП-ложей ожидания. А я – эконом-вариантом, – Карачун фыркнул. – Сразу по прибытии Кощея я получал зов и являлся лично, чтобы удержать его у себя подольше. Пока не решится вопрос с подготовкой тела и якоря. Да и чертей погонять приходится знатно. А потом еще и свою незаконную деятельность по воскрешению прикрыть в канцелярии. Думаешь, кто-то наверху стал бы вот так нарушать законы мироздания ради злодея, оказавшегося в ВИП-зоне практически по ошибке?

Я рухнула лбом на стол и зарыдала уже в голос. Карачун явно замер, не зная, что делать. Ну точно, родственники. Застонала, понимая, что теперь плачу уже по утраченной надежде. Если уж сам дьявол не способен даже предположить возможность, что Кощей воскреснет. А ведь за этот короткий разговор я поняла, что Карачун пошел бы на все, чтобы вытащить сына. Он уже нарушал высшие законы ради этого. И судя по седым волосам Кощея – не раз. Просто сейчас даже король ада не в силах сделать хоть что-то.

– Я так понял из последних слов… – Карачун откашлялся, но все равно продолжил шепотом: – …сына, что ты хотела вернуться домой. Я помогу переместиться, если тебе необходимо.

– Я уже с ректором и Акелой договорилась. Меня заберут через несколько дней. Я вас позвала, чтобы решить вопросы наследственности и титула.

– Значит, решим. – Карачун все-таки протянул руку и неловко взлохматил мои волосы. Этот жест был настолько знакомым, что я всхлипнула особенно горько. Карачун резко убрал руку, совсем уже растерявшись. – Прости, если был груб. Я понимаю выбор сына. И жалею, что однажды не сделал такой же. – Мужчина отвел взгляд от моих любопытных глаз и дополнил коротко: – Свою любовь я потерял.

Дома прошло ровно столько же времени, что и в академии. Но магическая комиссия подсуетилась и объяснила все это моим отъездом по учебе на какую-то олимпиаду. Только кто теперь вернет расположение родителей ко мне? В то, что я писала эсэмэски, просто они, видимо, не дошли – никто из родных не поверил. Решили, наверно, что я связалась с плохой компанией и у меня запоздалый подростковый бунт.

На их предположения я только махнула рукой, мои родители все равно примут и поддержат. Просто им нужно время.

Маги хотя бы проблему с учебой решили, работая над прикрытием своих задниц, и ладно. А как же иначе? Наказывают за раскрытие магии перед людьми, а сами загнали в свой мир человеческую девушку.

Сейчас там активно происходит расследование этого вопроса, до моего перемещения сюда Акела держал в курсе происходящего, так как его брат работает среди стражей.

Собираясь на свидание, я застегнула браслет, подаренный братом, на запястье. Провела по звеньям пальцами. Кажется, я нашла того мужчину, который тоже подарил мне браслет и выдержал сравнение с моим братом.

Надела свой единственный черный костюм, красоваться перед неизвестным парнем не хотелось. И то иду только для того, чтобы родители перестали так на меня смотреть, как будто я умираю. Хотя они всегда были внимательны к своим детям, вот и сейчас заметили то, что творится у меня внутри.

Я обернулась на скрип двери и увидела, как мама заходит с натянутой улыбкой. В глазах ее такая жалость, как будто она знает, через что мне пришлось пройти.

Через столько проблем, которые подарила мне злодейка, пользующаяся заботой и молчаливостью Кощея. Хотя я как раз принесла ему гораздо больше бед. Но отказалась бы я от всего этого, даже зная, что без меня он выживет? Нет. Той Снежки, что сейчас, не существовало бы, если бы ее кожи не касались руки мужчины, в чьей крови смесь демона и ведьмы. Вот так себялюбиво, да. Я приняла твое решение, Кощей. Но оно было еще более эгоистичное, чем те мысли, что в моей голове сейчас. Ты же не подумал, как теперь этой новой Снежке жить без тебя, верно? Сколько ночей любимый мне снился, в которых я его звала, звала и звала.