– Почему бы и нет? Новая публика – это всегда интересно.

– Отлично! Возьмите мою визитку, ближе к вечеру позвоните, и я сообщу вам адрес.

– Хорошо.

Эрик хватается за телефон и отходит от столика.

– Алекс, ты что, серьезно хочешь, чтобы мы были шутами на этой свадьбе? – говорит с недоумением Джей.

– Во-первых, он пообещал деньги, а во-вторых, у меня в номере куча наркоты, нужно от нее избавляться, и я думаю, что на этой вечеринке будет много гостей, которые не откажутся от волшебных пакетиков.

* * *

Я захожу в номер. Мы не обмолвились с Алексом ни словом. Не могу разобраться, кто из нас в обиде: я или он. За эти несколько дней я стала слишком зависима от него. Чем-то он меня притягивает. Это точно не влюбленность, а что-то другое. Что-то, что заставляет меня меняться за считанные секунды. Несмотря на свое ужасное похмелье, я прекрасно помню наш вчерашний поцелуй с Алексом. Мне это, безусловно, понравилось. Но только почему он остановился? Мне казалось, что я его привлекаю, как женщина, пусть он ко мне и относится, как к ребенку.

На уголке кровати сидит очень знакомый силуэт. Чед. Снова он. Я точно схожу с ума, ведь нормальным людям не приходят галлюцинации, тем более, когда они не пьяные.

– Чед, что ты здесь делаешь?

– Ты забыла? Я обещал всегда быть с тобою рядом.

Я выдыхаю. Иногда мне становится страшно от того, что он мне является. Раньше он пугал меня своими пророческими письмами, а теперь своим псевдопризраком, который преследует меня по пятам.

– Все изменилось… я изменилась. Я хочу тебя стереть из памяти.

– Человек не может измениться за несколько дней.

– Кажется, я смогла. Я прошу тебя, перестань меня преследовать.

Чед долго сидит, не вымолвив ни слова.

– Сядь со мною рядом, – говорит он.

Я делаю шаги вперед и покорно сажусь с ним. Чед берет мою руку и крепко ее сжимает. Она такая теплая. Мне не хочется ее отпускать. Как же я соскучилась по его прикосновениям.

– Я здесь. Я с тобой. Зачем все это менять? – спрашивает он.

– Это всего лишь сон.

– Но ты же чувствуешь мою руку.

– Чед, прекрати.

– Я не хочу тебя потерять.

В следующий момент наши губы соприкасаются. Мне становится тепло, затем жарко, а потом совсем горячо. Так не хочется останавливаться, так не хочется проснуться и снова оказаться в реальности. Я пользуюсь этими жалкими секундами соблазна. Я целую его и еще крепче сжимаю его руку, затем открываю глаза.

Я лежу на кровати, рядом со мной Стив и он целует меня, при этом я отвечаю ему взаимностью. От недоумения я отталкиваю его.

– Какого черта?! – кричу я. Значит, это был действительно сон, а вместо Чеда я целовала и держала за руку Стива… боже, я точно так сойду с ума.

– Эй, не ори на меня. Я специально выгнал из номера твою подружку, чтобы мы уединились, и где твоя благодарность?

– Неужели ты еще не понял, что все, что между нами было – это последствия алкоголя и дури?

– Понял. Я все понял. И я хочу это продолжить.

Стив снова тянется ко мне, но я его вновь толкаю к кровати.

– Зато я не хочу. Проваливай!

Выражение лица блондина быстро меняется. Оно становится мрачным, а губы растягиваются в ехидной улыбке.

– Ах вон оно что. Наша голубоволосая запала на солиста, а я всего лишь утешение. Теперь все ясно.

– Что ты несешь?

– Вот только запомни, детка, ты для него никто. Он подобрал тебя, как жалкую дворнягу, а как только наиграется, снова вышвырнет. Как и остальных.

– Остальных? – переспрашиваю я.

– Конечно. А ты думала, что ты одна такая неповторимая и загадочная? Мечтай!

Слова Стива задевают меня. Через несколько секунд он, неудовлетворенный, выходит из номера.

А может, блондин и прав. Что если та девушка на фотографиях и есть одна из тех «остальных»? Вот только что с ней стало? Почему Алекс хранит ее фотографии и не желает ничего упоминать о ней? Как же все это странно.

* * *

– Итак, вот план наших действий: пока мы развлекаем публи ку, Ребекка и Глория будут продавать наркоту, – говорит Алекс.

Мы стоим в холле гостиницы. Парни держат свои инструменты, и Алекс, тем временем, дает мне и Беккс по несколько пакетиков таблеток.

– Ты уверен, что у нас получится? – спрашиваю я.

– Нет. Но ты согласилась помогать нам в наших делах, и поэтому это будет ваше первое испытание.

– Я не согласна это делать, – возражает Беккс.

– Представь, что ты продаешь не наркоту, а что-то другое. Как только ты найдешь своего первого покупателя, тобой овладеет азарт, уж поверь мне.

– Эй, хватит трепать языками. Мы уже опаздываем, – говорит Стив.

Алекс раздает нам последние порции дури.

– Я заранее желаю вам удачи.

* * *

Сердце колотится, как бешеное. До сих пор не понимаю, зачем я согласилась на это. Острые ощущения, это конечно же круто, но не в таком деле. Сегодняшний вечер я проведу в качестве барыги. Всегда об этом мечтала! Я даже не знаю, что нужно говорить, как смотреть в глаза человеку, чтобы загипнотизировать его и продать ему как можно больше товара.

На улице темно, где-то вдалеке слышатся звуки проезжающих машин. Я шаркаю затрепанными кедами по мокрому асфальту и пытаюсь делать вид, что я абсолютно спокойна.

– Мне так страшно, а тебе? – Беккс хватает меня за руку. Ее ладонь такая холодная, это вызывает во мне дрожь.

– После того случая с бандой мне уже ничего не страшно, – соврала я.

– А что если нас поймают? – шепотом спрашивает Ребекка.

– Давай не будем думать об этом.

Мы приближаемся к серому зданию. С каждым шагом музыка становится все громче и громче. Волнение охватывает меня еще сильнее.

* * *

Куча народу, громкие басы и запах перегара. Ничего нового. Для меня это уже становится привычной обстановкой. В центре танцпола зажигают невеста и жених. Платье девушки стало грязно-белого цвета. Жених, по-моему, уже не помнит, какой сегодня день и что он вообще здесь делает. Кто-то валяется на полу в своей же рвоте, кто-то еще немного трезв и ухлестывает за официантками. Смотрю на все это с отвращением и сама понимаю, что я – одна из них. Я уже вписалась в эту массу. Меня исключили из школы, я сбежала из дома и теперь каждый день вливаю в себя граммы алкоголя, вдобавок балую себя цветными таблетками и порошком. Я отношусь, как там их называют, к «трудным подросткам»? Ведь у всех моих сверстников есть какие-то цели, они трудятся в школе, планируют, в какой университет поступать и вообще как им дальше жить. Мои же планы – умереть. Но перед этим попробовать все, чего я еще никогда не пробовала. Ощутить драйв, риск, кайф от препаратов, которые разрушают психику.