— Половина дела, кажется, уже нами сделана! — объявил своим капитанам Юэль. — Теперь осталось сделать вторую, а потому срочно поворачиваем форштевни наших кораблей в балтийские воды!

Победа при Мене имела огромное значение для Стокгольма. Датский флот полностью завоевал господство на море, и теперь Копенгагену не надо было беспокоиться о сроках прибытия голландцев. А Нильс Юэль стал национальным героем.

— Зачем нам идти на поклон голландцам, когда у нас есть храбрый рыцарь Юэль? — вопрошали друг друга столичные обыватели.

Сам Юэль был, впрочем, не слишком доволен результатами боя.

— При лучшей взаимной поддержке капитанов все шведские корабли могли быть пленены! — говорил он в сердцах.

Трех капитанов, проявивших, по его мнению, трусость, Юэль отдал под суд.

Одновременно он спешно готовил свои корабли к новому сражению в неприметной бухте у мыса Стевнс.

Разъяренные поражением шведы кинулись было к бухте Кеге, где всегда традиционно отстаивались датчане. Генерал-адмирал Горн надеялся застать Юэля врасплох, но бухта оказалась пуста.

Все время Юэль вел отчаянную переписку с адмиралтейством. Флоту были срочно нужны ядра и порох, однако король велел беречь все припасы до прибытия адмирала Тромпа. Бессильным оказался даже старый друг Хенрик Бельке. В строках писем Юэля сквозит почти отчаяние: «Я несколько раз писал о нехватке боеприпасов, снастей, рангоута, пива. Но единственное, что я получил — несколько подвесных коек. Они не помогут мне разбить вражеский флот». Оскорбляло Юэля и демонстративно пренебрежительное отношение Тромпа, причем не столько к нему самому, а ко всему датскому флоту в целом.

Инструкции из Копенгагена тоже были крайне противоречивыми. Вместе с ними на флот прибыл и младший брат Нильса Енс, ставший к этому времени советником короля. К старшему брату младший был прислан в качестве политического советника.

— Его величество просит тебя быть чрезвычайно осторожным! Он опасается, чтобы ты не проиграл войну за один день! — передал Енс суть королевских мыслей.

— Но при этом король оставляет за мной свободу действий.

— Это так!

— Прекрасно! Тогда я немедленно выхожу в море!

— Но ведь шведы значительно превосходят нас в силе! — подали голоса слабодушные на созванном капитанском совете.

— Ничто не может поколебать желание датчан защитить свою Родину! Что касается трусов, то они могут остаться на берегу! — веско заметил Юэль. — А храбрецы добудут Отечеству победу собственными руками!

Датский командующий торопился, так как узнал о том, что союзный голландский флот уже следует на Балтику. Он желал разгромить противника до прихода голландцев, утереть нос и чванливому Тромпу, и не верящему в собственных моряков королю.

31 июня он вышел в море к Борхольму, где по данным разведки отстаивались на якорях шведы.

— Ты уверен в успехе предприятия? — осторожно поинтересовался у брата Енс.

— Абсолютно! — усмехнулся в ответ Нильс. — А потому приглашаю тебя к себе в каюту отведать хорошего горячего пунша, который мой кок готовит по рецепту нашей покойной матушки!

Хлесткий ветер развевал многометровые полотнища датских флагов. Корабли Нильса Юэля спешили навстречу славе.

Тем временем генерал-адмирал Горн тоже спешил. Планы Горна были вполне понятны. Он желал разбить датчан до подхода голландцев. Оба командующих жаждали встречи, и она состоялась между островами Стевнсом и Фальстебро 11 июля 1677 года. Под началом Юэля был весь датский линейный флот — 38 кораблей и 3 брандера. Горн имел под своим флагом значительно больше 48 кораблей и 6 брандеров.

Противники обнаружили друг друга почти одновременно, едва солнце начало вставать над горизонтом.

— С зюйд-оста обнаружены шведы! У них полуторное превосходство! — подошел к поднявшемуся на шканцы Юэлю капитан флагманского «Христиана Квинтуса».

— Какая разница! — усмехнулся тот. — Решение мною уже принято!

Сегодняшние историки называют то сражение битвой в бухте Кеге, однако в семнадцатом веке считали, что это был бой между Стевнсом и Фальстебро.

Сразу же после обнаружения датчан генерал-адмирал Горн изменил курс с тем, чтобы попытаться отрезать датчан от их баз. Противники выстраивались в линии батальных колонн в полном соответствии с правилами линейной тактики: впереди авангарды, затем эскадры кордебаталии и, наконец, в некотором отдалении арьергарды. Ветер был зюйдовый, и шведы были в более выгодном наветренном положении. Они могли диктовать дистанцию боя. Однако вскоре ветер поменялся на вестовый, а потом на норд-вестовый. Теперь на ветре оказались датчане. После этого Юэль сразу же повернул наперерез шведам, поставив своего «визави» перед неприятным выбором: превращать сражение в общую свалку или отступить, беря курс к самому берегу. Горн выбрал второе, чтобы не допустить охвата своей колонны, он повернул на север вдоль береговой черты острова Стевнса. Пытаясь выгадать время для завершения маневра, шведский командующий бросил в атаку брандеры. Однако те промахнулись и проскочили мимо цели, а затем и вовсе были отогнаны пушечным огнем. Затем флоты сблизились и начали двигаться параллельно друг другу общим направлением на север. Между ними завязалась оживленная перестрелка. Флагман Юэля «Христианус Квинтус» (Христиан V) столь яростно забрасывал ядрами шведский авангард, что вскоре 64-пушечный линкор «Дракен» («Дракон») был вынужден вывалиться из строя. Затем несчастный корабль попал под сосредоточенный огонь проходящего мимо датского арьергарда и, чтобы не затонуть, выбросился на камни.

Пальба была столь интенсивной, что вскоре все вокруг заволокло клубами порохового дыма. Поняв, что дела плохи, Горн решил сбавить ход, пропустить датчан несколько вперед, а затем, изменив курс на восток, попытаться вырваться в открытое море. Однако хитрость не удалась. Датский авангард под флагом вице-адмирала Марвара Родстена сумел свалиться со шведским авангардом вплотную и превратить бой в беспорядочную свалку. Тем временем Горн, используя пороховую мглу, повернул на восток, стремясь оторваться от датчан. Но Юэль был настороже. Он вовремя разгадал маневр противника и тоже повернул на восток, еще более сократив дистанцию боя. Не выдерживая огня датчан, шведские корабли стали отворачивать в разные стороны. Боевая шведская линия распалась. Преследуя шведов, разошлись в разные стороны и датские линкоры. Вскоре сражение распалось на отдельные стычки между отдельными кораблями. Ожесточение боя достигло наивысшего накала. Сходясь вплотную, противники поражали друг друга в упор, круша ядрами борта и рангоут, разрывая в клочья людей. Когда «Христианус Квинтус» был разбит до последней степени, Юэль перенес свой флаг на более целый «Фредерикус Терциус» («Фредерик III»), а когда и тот превратился в плавающий остов, добрался шлюпкой до «Шарлоты-Амалии».

Пока главные силы избивали друг друга в упор, Марвад Родстен уничтожил несколько кораблей шведского авангарда и рассеял остальных. После этого он немедленно поспешил на помощь изнемогавшему в тяжелейшей схватке Юэлю. Получив перевес в силах, датчане усилили натиск, и шведы в конце концов не выдержали. Вначале один, затем второй, третий шведский корабль начал выбрасывать белый флаг капитуляции. В короткий промежуток времени было захвачено 16 неприятельских судов, из них 7 линкоров. Это была уже победа, но Юэль и не думал останавливаться на достигнутом.