Дара вздохнула:

– Ты мне так и не сказала, что говорится в пророчестве про меня.

– Я же сказала, – Бора улыбнулась, – там написано, что родится девочка, которая возьмет от человека из чужого мира смелость, отвагу и способность к магии, а от матери древнюю кровь, которая даст ей возможность воспользоваться наследством предков, чтобы победить зло, пришедшее с теми, кто поклоняется черному камню.

– До прихода твоего отца, – вставил слово вожак, – мы ничего не знали о черных жрецах, и эта часть пророчества была для нас неясной. Продолжай, волчица.

Дара вздохнула:

– Вы все равно не говорите мне все.

– Всему свое время. Ты должна услышать то, что происходило до твоего рождения, иначе многое для тебя будет неясным.

Дара уныло кивнула. Бора продолжила:

– Твой отец очень расстроился, когда не нашел твою мать. Он несколько часов лежал на плаще и, пользуясь своим магическим даром, искал ее, но не нашел, а утром я отвела его в храм, как велела мне Мать-волчица. Три дня мы любили друг друга, потом мое место заняла Агин, а после нее другие волчицы. Всего нас было десять волчиц, давших обет защищать, одинокого волка. В живых осталось только шесть…– Бора мягко улыбнулась. – От одинокого волка, как вы знаете, родилось пять волчат. Одна волчица родить не смогла то ли из-за ран, которые она получила, то ли из-за чего-то другого. Она ушла в небесное логово через несколько месяцев. Таким было наказание, назначенное Матерью-волчицей. А одинокий волк так и не узнал, что был совсем рядом с твоей матерью…

Дара печально взглянула на Бору.

– Это несправедливо, – сказала она, сдерживая слезы.

– Мы не знаем, что на самом деле справедливо, а что нет, потому что кроме волчьей и людской существует еще и справедливость богов, – возразила Бора. -Одинокий волк прожил в храме месяц, а потом ушел. Скоро Мать-волчица сказала хранительнице и твоей матери, что он исполнил древнее пророчество – убил черного короля.

Перед смертью, сказала Мать-волчица, жрецы жестоко его пытали, чтобы узнать, где находится твоя мать, но он выдержал пытку и обманул их, сказав, что она умерла.

Почему жрецы пытали его, мы знаем. Они хотели знать, родилась ли ты? Потому что все остальное, о чем говорилось в пророчестве, сбылось.

– А что случилось с моей матерью? – спросила Дара.

– Она родила тебя и через несколько дней ушла. Волчицы проводили ее до того места, которое она назвала.

– Что это за место?

– Она называла его Горным королевством.

– Почему она не взяла меня с собой? – спросила требовательно Дара.

– Она бы не бросила тебя, – ответила Бора, – но таково было решение Матери-волчицы. Твоя мать попыталась украсть тебя, но волчицы не позволили ей это сделать.

Вожак покачал головой:

– Ты не говоришь всего до конца. Твои волчата выросли, у них появились острые зубы и неплохие мозги. Пусть они узнают все от нас, от тех, кто любит их, а не от своих врагов.

Бора кивнула и крепко прижала к себе Корвина и Дару.

– Хорошо, я скажу. Твою мать выгнали из храма и из города, и волчицы сопровождали ее. Если бы она попыталась вернуться, им было приказано убить ее.

Дара заплакала.

– Почему вы поступили так жестоко? – спросила она сквозь слезы.

– Это было сделано потому, что тебя должна была воспитать стая. Она должна была дать тебе силу и научить выживать в трудных условиях потому, что тебе предстоит бороться не только за нас, но и за мир, в котором мы живем. Таково твое предназначение. А также потому, что, когда тебе нужна будет наша помощь, стая придет. Стая знает тебя. – Бора прижала Дару к себе и погладила ее по голове. – Прошло много лет. Стая видела, как ты взрослеешь, как ты овладеваешь магией. Хранительница вела летопись твоей жизни, там описаны все твои шалости и пристрастия.

Мы понемногу стали забывать о том, что существуют черные жрецы, и вот они снова здесь. И снова они ищут твою мать, камень, что висит на твоей шее, и одинокого волка. Ты выросла. И то, что мы видели сегодня, еще раз доказывает это.

Вожак вздохнул:

– Я знаю, что черные жрецы придут снова, и на этот раз с ними будет много воинов. Надеюсь, что к этому времени вы успеете заматереть.

– Я должна найти свою мать, ей может грозить опасность! – сказала Дара.

Бора задумчиво ответила:

– Может быть, это правильно, но ты должна поговорить об этом с Матерью-волчицей.

– Значит, наш отец умер, – задумчиво сказал Корвин.

– Мать-волчица сказала, что после смерти он попал в другой мир. В мир лучший, чем этот…

– Лучший, чем этот… – эхом отозвался Корвин. Дара недоуменно посмотрела на него, потом протянула руку и ласково потрепала его по плечу.

– Может быть, он вернулся в тот мир, из которого пришел, а это значит, что он может вернуться.

Бора покачала головой:

– Жрецы уверены были в том, что он мертв…

Хранительница слушала их, задумчиво теребя старые г свитки.

– Что ж, если опять появились черные жрецы и воины из других миров, значит, на нас снова надвигается беда. И ты права, – она посмотрела на Бору.-Девочка должна поговорить с Матерью-волчицей. Оставим решение, что ей делать, за богиней.

Корвин, стоявший у окна, выходящего во внутренний двор храма, вздохнул.

– А мне? – спросил грустно он. – Мне с кем поговорить?

Хранительница бросила на него недоуменный взгляд Дара понимающе улыбнулась, а Бора взглянула с тревогой!

– У тебя есть вопросы, на которые мы не можем дать ответ? – спросила хранительница. – И ты не хочешь с нами об этом говорить?

Корвин кивнул головой. Хранительница со вздохом взглянула на Бору:

– Мать-волчица – богиня храма. У стаи свой бог – Великий одинокий волк, но тебе всего четырнадцать лет, и он не станет тебя слушать! Хорошо, – хранительница приняла решение. – Ты тоже можешь попытаться поговорить с Матерью-волчицей. Возможно, она тебе ответит, как отвечала твоему отцу. С вами, его волчатами, все не так.

Хранительница еще раз внимательно их осмотрела и вздохнула.

– Бора, отведи их к Матери-волчице. Но если вы думаете, что богиня даст вам ответы на все ваши вопросы, вы ошибаетесь…

Они долго спускались вниз по длинным лестницам и шли по узким темным коридорам. Ни Корвин, ни Дара раньше не были здесь. Двери, открывающие вход вниз, всегда были закрыты, и около них обычно дремала одна из престарелых волчиц.

Сейчас она настороженно открыла глаза, увидев детей, но, повинуясь нетерпеливому жесту Боры, открыла ключом протяжно заскрипевшую дверь и протянула тускло горевший светильник.