сказать. И все же, зная нежелание Савио говорить о своих чувствах, я проглотила эту мысль.

Вернувшись на подъездную дорожку к особняку Фальконе, Савио поднял Карлотту с кресла, и она прижалась к нему, так что я позволила ему отнести ее внутрь. Он относился к ней с такой заботой и нежностью, что гнев, который я чувствовала в прошлом, казался мне ненужным грузом, который я хотела сбросить.

Общая комната была пуста, но французские двери были открыты, так что все, вероятно, находились у бассейна.

— Как насчет того, чтобы проверить вкусняшки, которые обещала мне твоя сестра? — предположил Савио.

— Нонна всегда говорила, что сладости путь к сердцу мужчины, — сказала я, вспоминая ее скрытную улыбку, когда она говорила мне об этом.

— Нонна была очень мудрой женщиной.

На кухне я быстро наполнила канноли сливками, но Савио и Карлотта уже успели украсть половину, прежде чем я успела прикоснуться к ним. Я отмахнулась от его руки, но его быстрые рефлексы оказалось трудно перехитрить, даже на кухне.

С Карлоттой у него на коленях, он, наконец, устроился за столом и объедался моими каннолями. Карлотта тоже принялась за еду, и это заставило меня улыбнуться еще больше, учитывая, насколько плохим едоком она всегда была в прошлом.

— Очень вкусно, Джем. Прям как и сама ты.

Мои глаза расширились, и я бросила на него предупреждающий взгляд. Даже если бы Карлотта понятия не имела, что он имеет в виду, я бы надрала ему задницу, если бы он снова сказал что-то подобное.

Он откусил еще кусочек.

— Я определенно оставлю тебя. Женщина, умеющая так печь, должна быть моей женой.

— Я твоя жена.

— Видишь, я сделал правильный выбор.

Я отрицательно покачала головой. Дверь распахнулась, и в комнату вошла Киара с Массимо и Алессио. Они были на год и два старше моей сестры, но намного выше, чем предполагалась разница в возрасте. Савио опустил Карлотту на пол, но она была слишком застенчива, чтобы подойти к другим детям. Савио наклонился, взял ее за руку и представил.

Мое сердце растаяло.

Киара подошла ко мне и сжала мою руку.

— Между вами все идет хорошо? — я молча кивнула. — Я так счастлива. Я всегда надеялась, что Савио найдет хорошую девушку, которая позаботится о нем после всего, через что он и его братья прошли.

Я не знала, что сказать, поэтому только улыбнулась. Я позабочусь о нем, если он мне позволит. Карлотта провела ночь в особняке, чтобы мама могла спокойно выспаться. У Фальконе имелась запасная кровать, которую мы поставили в нашей спальне. Однако Карлотта привыкла делить постель с мамой, поэтому плакала, пока мы не разрешили ей присоединиться к нам. Через несколько минут она заснула и лежала, свернувшись калачиком, между Савио и мной.

Он бросил на меня понимающий взгляд поверх ее крошечной фигурки.

— Ты ведешь грязную игру. Неужели я так сильно тебя пугаю?

Он не пугал меня, как и его прикосновения, но реакция моего тела меня подводила. Это было похоже на то, что я теряю контроль над ним.

Савио

Карлотта была милым ребенком и хорошо ладила с другими детьми. Джемма весь день сияла, невероятно счастливая от того, что ее младшей сестре стало лучше. Я должен был признать, что испытал облегчение, когда на следующий день мы вернули девочку маме Джеммы. Спать с малышкой в своей кровати было непросто, и в конце концов я сдался и заснул на диване.

— Я все еще чувствую себя так ужасно, что тебе пришлось спать на диване, — сказала она, когда мы отвезли Карлотту домой.

Ее чувство вины за что-то подобное было слишком восхитительным.

— Ты можешь загладить свою вину, проведя со мной вечер в кинотеатре. Попкорн и все такое.

— Серьезно? Что-то типа свидания?

— Что-то типа свидания. Я хочу показать несколько боев, которые прошли в Лос-Анджелесе прошлой ночью.

Когда рядом была Карлотта, мы не могли смотреть их вживую. Я мог бы присоединиться к братьям в общей комнате, но мне не хотелось оставлять Джемму одну с ее сестрой.

— С тем сумасшедшим из Лос-Анджелеса? — с любопытством спросила Джемма.

— Черт возьми, мне нравится, что ты знаешь такие вещи и наслаждаешься ими больше, чем девчачьими вещами.

В тот вечер мы вместе устроились на диване, и заперлись в темной части зала, где всегда транслировали наши бои и гонки, чтобы люди могли наблюдать за ними и делать ставки.

Джемма вошла с тарелкой попкорна, который пах просто божественно. Я схватил горсть и сунул ее в рот, застонав от соленой карамельной нотки.

— Я приготовила карамель и добавила немного морской соли.

Я сунул в рот еще одно выскочившее зернышко.

— Это прекрасно. Я хочу есть это каждый вечер.

— Тебе не надоест? — она произнесла это странным голосом, будто не имела в виду попкорн.

— Если что-то настолько хорошо, как я могу сопротивляться?

Повернувшись к бою, я обнял Джемму за плечи и притянул ее к себе. Она была одета в спортивные штаны и обтягивающую футболку, ее волосы были собраны в беспорядочный пучок.

— Ты действительно сделала все возможное для нашего свидания.

Я тоже был в спортивных штанах и футболке, но не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее. Это было слишком весело.

Она нахмурилась.

— А что толку переодеваться на вечер кино?

— Ты и так чертовски сексуальна. Нет необходимости в модной одежде или макияже.

Явно довольная, она прижалась ко мне, зажав попкорн между нами.

— Я всегда мечтала, что все будет именно таким. Мы вместе.

Я никогда особенно не задумывался о том, как мы будем проводить время вне спальни. Я был настолько одержим, что все остальное смешалось с фоном. Но проводить время вместе, потому что мы наслаждались одними и теми же вещами — было удивительно.

Я крепче обнял ее и сосредоточился на экране, где начался первый бой.

— Его высокий удар был плохо исполнен. Неправильный угол и никакого напряжения, — сказала она. — Будто он новичок. Если бы ты нанёс такой удар, другой парень оказался бы на спине.

В ее голосе звучала почти гордость, что вызвало у меня неожиданное чувство удовлетворения. Я продолжал украдкой поглядывать на Джемму во время боев, наслаждаясь ее напряженным выражением лица и восхищением жестоким спортом. Мысль о том, что я почти потерял ее, потерял это, если бы она была с другим мужчиной — заставляла меня чертовски злиться на себя. Я был большим мудаком.

Когда последний бой закончился, я не был уверен, как я вообще мог смотреть бой без ее комментариев.

— О чем думаешь? — спросила Джемма.