chitay-knigi.com » Современная проза » Паразиты - Дафна дю Морье

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Перейти на страницу:

___

— Войдите.

— Мисс Делейни, вас желает видеть один джентльмен, — сказал костюмерша. — Французский джентльмен. Некий мистер Лафорж.

— Некий мистер Что? Скажите ему, чтобы он уходил. Вы же знаете, я никого не принимаю перед спектаклем.

— Он очень настаивает. Он принес пьесу и хочет, чтобы вы ее прочли. Говорит, что вы были знакомы с его отцом.

— Это старо. Скажите ему, что я слышала такое не раз.

— Он днем прилетел из Парижа. Говорит, что его пьеса скоро пойдет в Париже. Он сам сделал перевод и хочет, чтобы ее лондонская премьера состоялась одновременно с парижской.

— Не сомневаюсь, что он этого хочет. Но почему он выбрал меня?

— Потому, что вы были знакомы с его отцом.

О Господи! Впрочем, почему бы не подыграть?

— Как он выглядит?

— Довольно мил. Блондин. Загорелый.

— Задерните занавеси. Я буду разговаривать из-за них. Скажите ему, что он может зайти только на две минуты.

Безрадостная перспектива — провести остаток жизни за чтением пьес каких-то безвестных французов.

— Здравствуйте. Кто ваш отец?

— Здравствуйте, мисс Делейни. Мой отец просил меня засвидетельствовать вам его почтение. Его зовут Мишель Лафорж, и он был знаком с вами много лет тому назад в Бретани.

Мишель… Бретань… Какое странное совпадение. Разве не вспоминала я Бретань в воскресенье днем в Фартингзе?

— О да, конечно. Я очень хорошо помню вашего отца. Как он поживает?

— Все такой же, мисс Делейни. Совсем не постарел.

Должно быть, ему за пятьдесят. Интересно, он не бросил привычку лежать на скалах, разыскивать морских звезд и соблазнять молоденьких девушек?

— Ну и что за пьесу вы хотите мне показать?

— Пьеса из восемнадцатого века, мисс Делейни. Прелестная музыка, очаровательный антураж, и лишь вы одна можете сыграть роль герцогини.

— Герцогини? Я должна быть герцогиней, да?

— Да, мисс Делейни. Очень красивой и очень порочной герцогиней.

Ну, положим, герцогиней я всегда могу стать. Хотя еще не приходилось. А быть порочной герцогиней куда более соблазнительно, чем герцогиней добродетельной.

— Что же делает ваша герцогиня?

— У ее ног пятеро мужчин.

— Только пятеро?

— Если пожелаете, я могу добавить шестого.

Где другой халат, голубой? Кто-то еще стучит в дверь. На мою уборную смотрят как на общественный бар.

— Кто там?

Голос привратника служебного входа:

— Вам телеграмма, мисс Делейни.

— Хорошо. Положите на стол.

Люсьен испортил мне волосы. Откуда этот завиток над правым ухом? Всегда все надо делать самой. Раздернем занавеси.

— Еще раз здравствуйте, мистер Лафорж.

А не дурен, совсем не дурен. Красивее отца, насколько я его помню. Но очень молод. Совсем цыпленок.

— Так вы хотите, чтобы я была герцогиней?

— А вы бы хотели быть герцогиней?

Да, я бы хотела. Я бы не возражала. Я буду и королевой Шюбой, и девчонкой из борделя, если пьеса интересна и забавляет меня.

— Вы где-нибудь ужинаете, мистер Лафорж?

— Нет.

— В таком случае возвращайтесь после спектакля. Вы отвезете меня поужинать, и мы поговорим о вашей пьесе. А теперь бегите.

Он ушел. Он исчез. Затылок у него действительно очень мил. В громкоговорителе прозвучал голос ведущего режиссера:

— Четверть часа, прошу приготовиться.

Костюмерша показала на лежащую на столе телеграмму:

— Вы не прочли телеграмму, мисс Делейни.

— Я никогда не читаю телеграммы перед спектаклем. Разве вам это до сих пор не известно? Папа никогда не читал. Не читаю и я. Это сулит беду.

Мария остановилась перед зеркалом и застегнула кушак.

— Вы помните песню Мельника из Ди? — спросила она.

— Что это за песня? — поинтересовалась костюмерша.

Мне дела нет ни до кого. Нет, нет, нет дела, И до меня ведь никому нет дела.

Костюмерша улыбнулась.

— Вы сегодня в отличной форме, не так ли? — сказала она.

— Я всегда в отличной форме, — ответила Мария. — Каждый вечер.

Приглушенный шум зала, говор зрителей, щелчки и потрескивания громкоговорителя на стене…

Глава 25

Покинув столовую в Фартингзе, Найэл поднялся в свою комнату, бросил в чемодан оставшиеся вещи, снова спустился вниз, вышел из дома и, свернув на подъездную аллею, направился к гаражу. У него хватало бензина, чтобы доехать до берега. Со стратегической точки зрения одно из несомненных достоинств Фартингза заключалось в том, что он располагался между Лондоном и тем местом, где Найэл держал свою ветхую лодку.

Но сейчас такое местоположение было более чем достоинством. Оно означало спасение души. Найэл всегда водил машину весьма посредственно, а сегодня вел еще хуже — его рассеянность прогрессировала. Он не замечал дорожные знаки и указатели «Левый поворот» или «Одностороннее движение». Он ехал не на тот свет, но не специально, а потому, что на какое-то мгновение путал зеленый и красный цвета; или наоборот — пропускал смену огней светофора, и только яростные гудки скопившихся за ним машин пробуждали его от забытья, толкали к поспешным и часто опасным действиям. Марии, Селии и всем, знавшим Найэла, казалось чудом, что его до сих пор ни разу не оштрафовали и не лишили водительских прав.

Именно по этой причине, сознавая свою неспособность водить машину в дневное время при оживленном движении, Найэл любил ездить по ночам. Тогда он чувствовал себя спокойно. Никто ему не мешал. В вождении машины по ночам есть особое очарование. Как и в работе. Ночью все удается лучше, чем днем. Песня, сочиненная в три часа ночи, часто оказывается лучше песни, сочиненной в три часа дня. В сравнении с прогулками при свете луны, дневные прогулки кажутся унылыми и бесцветными. Как хорош лосось в предрассветные часы, как вкусен кусок сыра. Какой заряд энергии приливает из тьмы к голове, какая мощь, какая животворная сила. Последние часы утра и послеобеденные часы созданы для сиесты. Для того, чтобы лежать под солнцем. Спать за плотно задернутыми портьерами.

Ведя машину по тихим сельским дорогам к берегу моря, Найэл со свойственной ему спокойной рассудительностью обдумывал планы на дни грядущие.

Сейчас он ничем не может помочь Марии. В ближайшем будущем она станет поворачиваться к северу и югу, западу и востоку, как флюгер, покорный ветрам ее воображения. Будут гнев, смирение, бесшабашная бравада, слезы обиженного ребенка. Сыграв всю гамму чувств и переживаний, она, возможно, начнет сначала, но в иной тональности. Появится новый интерес, новое увлечение, и ее сдует на другое деление компаса. Хвала богам — ничто не способно долго причинять ей боль.

1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности