– Отвар уменьшит боль? – спросила Анника с надеждой.

– Нет, но она немного успокоится.

– А когда ты дашь ей вино?

– Оно для меня.

Он поднес бутылку с бургундским ко рту и сделал большой глоток. Когда он возвратил ей бутылку, она решила последовать его примеру и тоже выпить. Приятное тепло моментально разлилось по всему ее телу.

– Иногда самая большая проблема – это страх, – заметил Бак. – Твой брат был так напутан, что его страх передался и Розе. А ее стремление задержать роды лишь ухудшило дело.

– От меня тоже не было большого толку, – прошептала Анника и посмотрела ему в глаза. – Мы все очень благодарны тебе, Бак.

– Благодарить меня еще рано. – Он повернулся к Розе, у которой началась очередная схватка. Поддерживая ее то ласковым словом, то улыбкой, он помог ей преодолеть приступ боли, после чего уговорил ее еще немного отпить из чашки. – Посмотри снова, – обратился он к Аннике, ставя чашку на столик.

Анника приподняла простыню и тут же громко воскликнула, не в силах сдержать радостного возбуждения:

– Я вижу! Я вижу головку ребенка!

– Как много?

– Самую макушку.

– Тужьтесь, – велел он Розе. Лицо Розы покраснело от натуги.

– Кричите, когда больше невмочь терпеть, – добавил Бак.

Роза покачала головой и закусила губу.

– Кричите! – приказал он. – Вам станет легче.

Роза закричала, и в ту же секунду в спальню ворвался Кейс.

– Выйди, – бросил через плечо Бак. – Вы уже почти закончили.

Кейс взглянул на Аннику. Она кивнула и улыбнулась. Он попятился к двери, и через мгновение она захлопнулась за ним.

– Я вижу уже головку и одно плечико! – воскликнула Анника и сквозь слезы улыбнулась Баку. – У него темные волосики, совсем как у Кейса.

Бак подошел к Аннике, стоявшей в ногах кровати. То, что он увидел, подтвердило его самые худшие опасения. Пуповина обмоталась вокруг шейки ребенка. Еще несколько мгновений, и ребенок умрет, так и не успев окончательно родиться. Бак попытался просунуть палец между шейкой ребенка и пуповиной, но у него ничего не получилось.

– Тужьтесь, Роза, – произнес он ровным тоном, стараясь не выдать охватившей его паники.

Звучавший в его голосе приказ требовал повиновения. Роза вся напряглась от натуги. Анника, встав в изголовье, всячески подбадривала ее, помогая преодолеть боль. Бак просунул руку под тельце ребенка, ожидая, когда оно выскользнет из родового канала. Роза громко вскрикнула, и ребенок наконец пробил себе путь на свет.

Анника затаила дыхание, когда тельце ребенка скользнуло в руки Бака, застыв от изумления при виде чуда, которое произошло на ее глазах. Бак был неподражаем. Она была уверена, что, доведись ей прожить даже сто лет, она и тогда не забудет этой бесподобной картины: громадный охотник на бизонов, держащий в руках пульсирующий комочек жизни, которому он помог появиться на свет.

– Это мальчик! – провозгласил Бак, взглянув сначала на Аннику и потом на Розу. Поспешно он размотал пуповину, обмотавшуюся вокруг шейки младенца, после чего взял его за ножки и, опустив вниз головкой, несколько раз шлепнул по попке. В следующий момент сын Кейса и Розы провозгласил громким криком свое появление на свет. – Брось ей на живот полотенце, – велел он Аннике и, когда она сделала, как он сказал, положил ребенка на Розу, у которой тут же, с последним приступом боли, вышел послед.

Откинувшись на подушки, она погладила влажные волосики на головке новорожденного.

– Mio bambino… mio bambino… – вновь и вновь она повторяла эти слова, как заклинание, глядя со слезами на глазах на своего сына.

Бак тем временем туго перевязал пуповину и отрезал ее ножницами, убедившись предварительно, что они чистые и пригодны для такой операции. После чего завернул новорожденного в чистое полотенце и сказал Розе:

– Можете подержать его минутку, а потом я его всего оботру.

Не успел он передать ребенка Розе, как дверь отворилась и в спальню вошел Кейс.

– Все в порядке? – спросил он Бака, не стесняясь своих красных глаз и катившихся по лицу слез.

Бак вытер руки.

– И с ней, и с твоим сыном все в порядке, но я чувствовал бы себя лучше, если бы немного ее зашил.

Кейс бросил взгляд на Розу, которая в ответ кивнула. Ощутив внезапную слабость в коленях, Кейс опустился на кровать подле жены. Анника подошла к брату и положила руку ему на плечо.

– Ну разве он не красавец? И он похож на вас обоих.

Крики младенца сменились хныканьем. Кейс, похоже, боялся дотронуться до сына, извивающегося в руках у жены. Несколько минут он не отрываясь смотрел на него, затем поднял глаза на Бака.

– С ним все в порядке? Ты уверен?

Мгновение Бак смотрел на него в недоумении, не понимая, как может Кейс Сторм задавать подобные вопросы, видя перед собой крепкого, здорового младенца. Он перевел взгляд на Аннику. Она тоже смотрела на него с надеждой во взгляде.

– Насколько я могу судить, – произнес он наконец, – он совершенно здоров. Не сомневаюсь, что, когда он подрастет, его удар кулаком будет не менее мощным, чем у его папочки.

Он взял в руки тазик с последом, чтобы убрать куда-нибудь в сторону, и тут же поспешно накрыл его полотенцем, увидев, как побледнела Анника. Не хватало только, чтобы она упала сейчас в обморок.

Чета Стормов разглядывала своего сына. Подождав терпеливо несколько минут, Бак наконец прервал их занятие.

– Анника, почему бы тебе вместе с братом не пойти вниз? Когда мы с Розой здесь закончим, я вас позову.

Это было сказано спокойным, уверенным тоном, и Анника почувствовала гордость за Бака. Он держался как настоящий врач. Она предложила свои услуги в качестве медсестры, но Бак покачал головой.

– Ты выглядишь измученной. Лучше закрой окно и принеси мне шелковых ниток, иглу и еще горячей воды. Все остальное я сделаю сам. – Он повернулся к Кейсу и постарался его успокоить: – Не волнуйся, все это займет всего лишь несколько минут.

– Не могу понять, зачем твой брат привел этого человека в свой дом.

– Извини, Ричард, но я и вправду слишком измучена, чтобы отвечать сейчас на твои вопросы. – Сидевшая за кухонным столом Анника прижала ладонь к векам, которые горели так, будто их натерли песком, и попыталась сосредоточиться. Бак еще не вышел из комнаты Розы, но Кейсу несколько минут назад было дозволено туда войти. Аннике хотелось о многом подумать сейчас, когда кризис миновал, и она не испытывала ни малейшего желания разговаривать с Ричардом Текстоном.

Но он не оставлял ее в покое.

– Полагаю, твой брат еще не слишком ясно соображает…

– У него есть имя. Кейс.