О стоицизме и мученичестве

Похоже, в Небесной Канцелярии сперва планировали поселить меня на этой вашей прекрасной земле в виде протестантского пастора. Потом передумали, пожалев потенциальную паству, и сделали меня черт знает чем.

Однако всякий раз, чем ближе воскресенье, тем сильнее во мне желание написать что-нибудь поучительное (и обличающее грехи населения заодно). Подготовить, так сказать, воскресную проповедь.

Но поскольку кроме этого замысла была еще идея сделать меня титаном духа (каких-то винтиков не хватило, увы), я почти всегда держу себя в руках. В конце концов, можно тренироваться на кошках без ущерба для их здоровой психики. Кошки любят проповеди, потому что знают: если окружающий человек слишком много трындит, так это вместо того, чтобы наподдать им веником за какой-нибудь бытовой грех. И наверняка скоро будет обед.

Об инфантилизме

По дискуссиям в интернете, что в последнее время борьба граждан с так называемой инфантильностью приобрела невиданный размах. Прям как когда-то с кулаками боролись, а потом с космополитами, со стилягами и еще, наверное, с кем-нибудь, я не помню уже эту вашу новейшую историю подлости, вот точно так же теперь ширнармассы восстали супротив страшной-страшной инфантильности, только вместо комсоргов и лекторов общества «Знание» их ведут на битву психолухи, или как оно там называется. Суетятся, топочут, привзвизгивают от избытка усердия: и-и-и-и-и-и-и-и!

Дык вот, граждане. Прежде, чем истреблять в себе инфантильность, выньте из своих планшетиков-телефончиков и вложите в свои бедные головы: она – редкий дар. Не хочу вас вот так сразу расстраивать, но не факт, что она вам грозит.

Но для начала давайте определимся, о чем именно мы говорим.

«Инфантильностью» ширнармассы и руководящие ими психолухи обычно называют самые разные наборы человеческих качеств. С чем им охота побороться, то «инфантильностью» и назовут. Я призываю вас к постыдному, но крайне полезному поступку: заглянуть в словарь. Если очень хочется, то иногда можно. Никто не увидит, а я никому не скажу.

Заглянув в словарь, мы обнаружим, что инфантильность – это «незрелость в развитии, сохранение в поведении или физическом облике черт, присущих предшествующим возрастным этапам». Обосраться можно, какая ужастная вестчь.

Что касается зрелости. Если уж пришла охота наделять себя качеством, присущим овощам и фруктам, следует включить аналитический аппарат и после продолжительной интенсивной обработки информации прийти к выводу, что незрелость – это такое прекрасное состояние, когда нас еще не пора жрать.

Кто хочет быть сожранным немедленно, пройдите на кухню, там вас, сияя ножами, поджидает шеф-повар. Остальные могут (если хотят) читать дальше. Чего у нас там с «чертами, присущими предшествующим возрастным этапам»? Иными словами, с качествами, присущими ребенку в большей мере, чем взрослому.

А это, знаете, с какой позиции смотреть.

С позиции зрелого, вот прямо сейчас заживо пожираемого социумом взрослого-родителя, детские качества совершенно невыносимы. С точки зрения среднестатистического задолбанного взрослого, ребенок – ужасное существо. Глупое, беспомощное, требующее заботы. Такой неполноценный человек, которого до полноценного еще выкармливать и доращивать. И в итоге все равно небось получится какая-то бесполезная (в хозяйстве зрелого) хрень.

А с позиции человека, хорошо помнящего свое детство, детские качества совершенно бесценны. Особенно если вы были хоть немного избалованным, то есть незапуганным, вполне довольным собой и жизнью ребенком. Тогда у вас больше шансов вспомнить, что это было неплохо. И возможно даже оценить присущие детям в гораздо большей степени, чем взрослым качества. Да хотя бы ту же открытость миру. И готовность принять любые правила, и учить их натурально на бегу.

Ясно, что далеко не все специфически детские качества одинаково полезны. Некоторые даже и не нужны. Но это обычно штука индивидуальная: кому-то тот же детский эгоцентризм – тупик, а кому-то – пульт сознательного управления ближним миром. Разбираться приходится самостоятельно. Но и тут у ребенка преимущество перед взрослым: дети обычно легкообучаемы. А «зрелые» шницеля господни, с надутыми от серьезности щеками, бредущие через кишечник общества в понятно каком направлении – уже нет.

P.S.

Для людей с большой личной силой, т.е. для способных влиять своим состоянием на ближний (и не очень) мир позиция избалованного ребенка, всегда готового поиграть и недовольного необходимостью что-то делать всерьез, наивного «любимого дитяти Вселенной», вокруг которого все якобы вертится, и которому все немножечко должны за сам факт его бытия – чуть ли не единственный способ выжить среди всего вот этого вот. У окружающих с таким экземпляром будут проблемы, им не понравится, и их можно понять. Но ничего не поделаешь, у всех свои недостатки, кто-то должен мир вокруг себя вращать.

Только следует понимать, что все вышесказанное катит только при наличии огромного сердца, хотя бы временами исполненного любви. Без сердца ничего кроме полной херни не получится. Последнее утверждение, впрочем, касается вообще всех.

Об одном из аспектов великодушия

Довольно важный этап (и показатель) набора силы – когда начинаешь отдавать себе отчет в том, что многие вещи, которые казались тебе твоими заслугами, на самом деле заслуги некоторых окружающих. И отдаешь им должное, то есть по возможности благодаришь уместными в каждом конкретном случае способами, но очень часто (почти всегда) в набор благодарностей входит признание их заслуг словами вслух. Если их самих уже нет рядом, или им по фигу (или даже было бы неприятно такое услышать, бывает и так), то просто при свидетелях. Но почти обязательно вслух.

Следующий этап – когда ты начинаешь некоторые заслуги ближним приписывать. Ну или просто преувеличивать их значение. Потому что видишь: им это необходимо. Дополнительный смысл, дополнительное оправдание бытия, утверждение в картине мира, благоприятной для их качественного выживания, или просто лишнее напоминание о том, какие они бывают молодцы (впрочем, это и есть «дополнительный смысл»). В общем, людям надо, а тебе не жалко. И ты умеешь говорить об их несуществующих заслугах достаточно убедительно, потому что веришь, пока говоришь. Ну, техника такая (единственная, делающая вранье допустимым, а иногда даже желательным), ее многие знают, а некоторые даже умеют наверняка.

Следующий этап – когда ты понимаешь, что все эти твои приписывания и преувеличения – чистая правда. Просто раньше не доходило, а теперь – да. И вообще тебя окружают какие-то, блин, сияющие полубоги. Которые всю твою жизнь не то чтобы даже поступками, а самим своим бытием, присутствием, дыханием тащили тебя из выгребной ямы небытия. Тебе с ними неописуемо повезло.

Ну а потом, да, понимаешь, что произошло. И как. Но это ничего не меняет, вернее, меняет, но только в сторону увеличения благодарности и общего душеспасительного охренения, что-то вроде того.