Против прорвавшихся танков и для того, чтобы не допустить дальнейших прорывов, были приняты следующие меры. Немецкие саперы подорвали участок шоссе у трубопровода. По прорвавшимся танкам навесной огонь вели 21-см мортиры. За этот день три танка были уничтожены огнем 21-см мортир, один – зениткой и один гаубицей. Всего мортиры сделали по танкам 320 выстрелов. 209-й полк за день потерял 6 человек убитыми, 7 пропавшими без вести и 33 ранеными.

К 18 ч. попытка соединиться с танками в районе поселка Ленина успеха не имела. К ночи указывалось, что общие потери составили 15 танков. 6-я бригада морской пехоты и 44-я сд захватили северную окраину Ивановки. Стало ясно, что пехота к танкам не пробьется и весь план сорван. Десанты также были уничтожены. Танкам был дан приказ на выход вечером 9 октября. Организация эвакуации была возложена на А.Г. Родина, для этого ему был придан взвод саперов, план эвакуации разрабатывался уже вечером 9-го.

Операцию предполагалось произвести в два этапа. Сначала, используя успех пехоты, выдвинуть пехотное прикрытие в составе мотострелковой роты для того, чтобы прикрыть отступающих с юга и запада, в это время взвод саперов должен был разминировать шоссе. Затем танки должны были быть эвакуированы.

Положение окруженных танков к вечеру, по немецким данным, было следующим – 8 машин (4 на буксире) двигались к фабрике (т. е. заводу Пишмаш), еще пять танков находились в 400 метрах западнее, южнее шоссе в лесопосадке. Данные о четырех исправных танках подтверждаются донесением штаба 42-й армии. Танки уничтожили 13 орудий ПТО, 4 75-мм орудия, 14 пулеметных гнезд и до 300 человек пехоты. Части 6-й бригады захватили 5 пленных, станковый пулемет, ручной пулемет, два автомата. За 9 октября в 124-й танковой бригаде сгорело 4 танка, две бронемашины, подбито артиллерией 13 танков и подорвалось на фугасах 4 танка. Не было информации о 5 танках, прорвавшихся на поселок Володарского.

С этого момента 8-я армия постепенно прекратила активные боевые действия в районе Петергофа.

10 октября

Всю ночь на левом фланге 209-го полка шел бой, при этом в немецкую оборону удалось вклиниться. Но противник отбросил красноармейцев в ходе контрудара. По данным из донесения 42-й армии, танки начали выход утром, к 5 ч. 15 мин. они прошли перекресток железной дороги и Петергофского шоссе. Дальнейшее движение идет с боем, под сильным артиллерийским огнем противника[202]. Переговоры были перехвачены противником, хотя часть разобрана немцами и не была, но они поняли, что танки пытаются прорваться на восток.

Однако в этот момент, после изучения показаний пленных, было принято решение нанести удар на левом фланге наступающей на Урицк группировки. При принятии этого решения руководствовались тем, что сил у противника в районе Старо-Паново и Ново-Паново сравнительно мало. Возможно, это тоже сыграло роковую роль в судьбе танкистов.

Немцы разработали план уничтожения танков. Сначала их предполагалось окружить, в т. ч. выставив минные заграждения и выставив по одному 88-мм орудию к западу, по два к востоку, на участке 154-го полка. На участке разведбата у завода Пишмаш находились три орудия южнее шоссе и одно восточнее. Пушки должны были расстрелять боевые машины, которые были бы лишены возможности маневрировать.

Лукашик успел сообщить, что его танки остановлены у подорванного участка дороги, по ним ведется сильный огонь. Пехота и саперы, наступающие к ним на соединение, несут большие потери под огнем противника. Срочно требовалась поддержка артиллерии, которая, поставив заградительный огонь и подавив артиллерию противника, могла бы обеспечить продвижение. В донесении 154-го полка говорилось, что около 5 часов утра танки попытались прорваться на восток и на участке 3-го батальона 154-го полка восемь из них были подбиты зениткой. Остальные пять наткнулись на минное заграждение, один при этом загорелся после подрыва на мине.

К этим танкам стянули зенитки, и к 11 часам их удалось уничтожить. Среди танков должен был оставаться как минимум один огнеметный. Этой машине удалось подойти на дистанцию огнеметного выстрела к зенитной пушке и использовать свое оружие.

При этом немцы упорно пишут о пехоте, сопровождавшей танки. Скорее всего, речь идет об экипажах боевых машин, но вполне возможно, что и части мотострелкового батальона удалось прорваться вслед за танками. Всего немцами было взято 65 пленных. За день 154-й полк и подчиненные ему части потеряли 5 человек убитыми и 33 ранеными, потеряна сгоревшей одна зенитка.

Всего 17 танков было подбито зенитками с расстояния 150 метров, один – 105-мм гаубицей, три штурмовыми группами из саперов и пехоты, остальные – из мортир. 8 из прорвавшихся были за час подбиты пушкой 2-й батареи 111-го зенитно-артиллерийского полка, орудием командовал сам командир батареи, который был ранен в этом бою. В течение дня 58-я пехотная дивизия отразила и все предпринятые атаки на других участках. Потери дивизии составили 13 человек убитыми и 63 ранеными.

В 16 ч. 35 мин. в штаб ЛФ поступило донесение А.Г. Родина. Он сообщил, что противник ведет сильный огонь по его танкам, пехота понесла большие потери и залегла. Противнику удалось сжечь часть танков, отходящих от завода Пишмаш.

Еще через час было сообщено, что танки уничтожены, прорывавшаяся к ним пехота и саперы понесли большие потери (до 80 %). Удалось выйти из окружения четырем танкистам (а не трем, как обычно указывается), однако один из них был убит по дороге.

К вечеру в расположение частей 42-й армии вышел один из командиров взводов и сообщил, что часть танков, застрявших на шоссе, уничтожена противником. 10 октября было принято решение остановить наступление и закрепиться. Общие потери 42-й армии с 29 сентября по 10 октября составили 801 человек убитыми, 1860 ранеными и 356 пропавшими без вести, без учета погибших и попавших в плен десантников.

Потери в танках были следующими. В 124-й танковой бригаде сгорело 4 КВ, подбито 13, подорвано 4, также было потеряно две бронемашины. 51-й танковый батальон потерял 10 танков подбитыми и два сгоревшими[203]. Таким образом, деятельность Г.К. Жукова на Ленинградском фронте и наступательные операции фронта в конце сентября – начале октября закончились неудачей. Войска фронта понесли очень большие потери, никаких серьезных успехов достичь не удалось. Блокада оставалась не прорванной. Жертвы – несоизмеримы с результатами. Во всяком случае, нельзя утверждать, что именно активность войск Ленинградского фронта в октябре заставила противника отказаться от его планов. В первую очередь противник так и не смог оправиться от больших (по немецким меркам) потерь в ходе боевых действий в сентябре.

Что касается самого Георгия Константиновича, то он убыл из Ленинграда с аурой спасителя города, которую потом всячески поддерживал, а его версия событий с выходом первого издания «Воспоминаний и размышлений» оказалась канонической. В действительности ни о какой стабилизации положения говорить не приходилось. Наоборот, после сентябрьского кризиса город ждали еще более страшные испытания.