Оказалось, что корабли огневой поддержки десанта не в состоянии подавить такое множество целей, из-за чего потери среди канадцев начали быстро расти. Управление нарушилось. Узкая непростреливаемая полоска земли за единственным имевшимся на пляже укрытием – молом трехметровой высоты – была тут же оккупирована десятками людей. Отдельные смельчаки пытались перелезть через стену, но большинство из них мгновенно находили смерть. Нескольким, как, например, капралу Эллису, подобные попытки удались, но, даже забравшись в одиночку на скалы, они оказывались перед выбором: погибнуть при обратном преодолении стены или сдаться в плен. Небольшой группе, возглавляемой командиром полка, удалось незамеченной просочиться в глубь обороны противника, но только лишь затем, чтобы оказаться в окружении в лесу восточнее Дьеппа. После обеда она капитулировала.

На кораблях догадывались о безвыходном положении Королевского полка. Около 7 часов с берега передали неразборчивую радиограмму с просьбой эвакуировать десант. Ее сумели перехватить лишь два катера. Одному из них удалось выскочить из огненного ада, другой, уже наполненный людьми, получил прямое попадание и перевернулся (впоследствии часть плававших на обломках солдат спасли). Наконец, в 9 часов командир сил высадки на «голубом» пляже лейтенант-коммандер Голдинг решил провести эмбаркацию по собственному почину. Но стоило кораблям выйти из дымзавесы, как они попали под сосредоточенный огонь. Некоторое время суда метались под выстрелами в напрасных поисках десантников – оставшиеся в живых солдаты предпочли сдаться в плен. Масштабы катастрофы были таковы: из 26 офицеров и 528 нижних чинов, высадившихся на «голубой» пляж, в Англию вернулись лишь 2 офицера и 65 солдат, причем более половины из них было ранено. 207 человек погибли или пропали без вести, остальные попали в плен.

Высадка на западном внутреннем фланге вначале развивалась успешней. Катера, доставившие Южно-Саскатчеванский полк, прибыли почти по графику, но, к несчастью, с большой ошибкой по месту. В результате лишь одна рота (рота «А») смогла сразу же начать наступление в направлении фермы Ле-Катр-Вен, а еще двум пришлось искать мост через реку Ски – их высадили западней, а не восточней ее устья. Вскоре мост обнаружили, но тут возникла новая задержка. Он простреливался пулеметным огнем с фермы, и командиру полка подполковнику Мерриту пришлось личным примером доказывать, что мост проходим. Тем временем четвертая рота – рота «С» – заняла Пурвиль, разгромив в уличном бою подразделения 6-й роты 571-го полка вермахта.

В 5.30 на захваченный плацдарм прибыли камеронские горцы Канады. О том, что на берегу их ждут большие неприятности, десантники поняли уже в первые минуты. Метко выпущенная из уцелевшего ДОТа пуля убила командира полка подполковника Гостлинга в тот момент, когда он делал первые шаги по французской земле. Другой жертвой обстрела стал капитан Томас, в задачу которого входила корректировка артогня миноносца «Элбрайтон» – единственного корабля, выделенного для поддержки десанта на «зеленом» пляже. Принявший командование майор Лоу выделил одну роту для усиления саскатчеванцев, штурмовавших ферму, а с остальными тремя направился на юго-восток в направлении аэродрома. Поскольку с фермы все еще велся фланкирующий огонь, майор решил двигаться вдоль западного берега реки, в то время как летное поле находилось на восточном. Достигнув следующего моста, находившегося примерно в 2 милях от берега, горцы остановились и стали ждать танки. «Черчилли» так и не появились, не было и приказов от командования. В британской послевоенной литературе высказывалось утверждение, что в лесу на противоположном берегу сосредоточились крупные вражеские резервы, и всякая попытка форсировать Ски равнялась бы самоубийству. Немецкие материалы опровергают эту версию, из чего следует, что Лоу имел реальный шанс захватить аэродром, но из-за безынициативности и нерешительности упустил его. Через пару часов ожидания горцы получили сигнал к отходу и около 10.00 вернулись на пляж.

Тем временем обстановка на плацдарме значительно осложнилась. Первоначально саскатчеванцам удалось уничтожить несколько ДОТов, но огонь со стороны фермы, зенитной батареи и радарной станции не только не уменьшился, но стал заметно эффективней. В бою с немецкой стороны принимало участие три из четырех рот 2-го батальона 571-го полка, включая минометный взвод. Четыре 102-мм пушки «Элбрайтона» оказались бессильны не только подавить долговременные огневые точки, но даже справиться с многочисленными открыто расположенными пулеметами. Потери канадцев стали быстро расти, а продвижение прекратилось. На западной стороне плацдарма, в Пурвиле, подошедшие подразделения 1-го батальона 571-го полка завязали уличные бои и заняли отрог, с которого просматривался весь пляж. В принципе ситуация была поправима, но, поскольку главный десант в Дьеппе к тому времени уже потерпел сокрушительное поражение, командовавший высадкой генерал Робертс отдал приказ об эмбаркации, которая тоже прошла далеко не блестяще.

В результате на берегу остались все танки, что удалось там высадить с большим трудом, и значительный контингент британских и канадских солдат, которым ничего другого просто не оставалось, как сдаться немцам в плен.

Зато теперь Черчилль мог быть вполне доволен. В момент тягчайшего напряжения сил на Восточном фронте он провел боевую операцию на Западе, и это не его вина, что она не увенчалась должным успехом. Вывод был однозначным: пока десант через Ла-Манш не будет соответствующим образом подготовлен, о нем нечего даже вести речь!

* * *

Это поражение было более чем своевременно, так как уже в первых числах августа Роммель пересек Суэцкий канал. Британские аэродромы на Синае были захвачены, а их взлетные полосы тут же восстановлены и даже расширены, чтобы разместить поступившие из Германии силы Люфтваффе. Перегруппировав свои силы, он продолжил затем наступление 16 августа и уже к 20-му числу вышел к палестинской границе. Единственным утешением для британцев стало то, что поддерживавшая его правый фланг итальянская дивизия «Ариетте» при столкновении с новыми британскими танками «Грант» и «Шерман» была практически полностью разгромлена, поскольку легкие итальянские танки, вооруженные 47-мм орудиями, были не в состоянии бороться с оснащенными 76-мм пушками танками англичан. Роммель был просто вне себя от злости. Он провел свою 15-ю танковую дивизию по руслу высохшей реки – Вади Хайреддин и почти замкнул кольцо окружения англичан, окопавшихся в районе плато Абд-Аведжия, но из-за того, что итальянцы были разбиты раньше, чем они дошли до Эль-Ауджа, англичане сумели вырваться из уготованного им Роммелем котла, да еще и основательно ослабить его силы. Ну как можно было воевать, имея таких союзников? Как им вообще можно было хотя бы в чем-то доверять?!

* * *

Разумеется, отход британских войск на новые позиции в Берлине был воспринят как очередная победа, пусть даже сам Роммель так не считал. Поэтому не было ничего удивительного в том, что уже 27 августа Гитлер отправил свое последнее предупреждение лидерам Анкары с предложением присоединиться к державам «оси». Все три долгих года, начиная с 1939-го и вплоть до осени 1942-го, Турция хранила завет Мустафы Кемаля, прозванного Ататюрком – «отцом турок», завещавшего своим последователям политический союз с Англией. Новый президент Турции Исмет Инёню был бы и рад следовать завету Ататюрка, однако ситуация на фронтах вокруг его страны была сейчас такова, что он не мог не думать о последствиях любого из принимаемых им сейчас решений.