и зона наибольшего экологического загрязнения. Из-за этого растет заболеваемость и смертность во всех возрастных группах. В Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Волгограде, Красноярске (всего около 100 городов с общим населением более 40 млн человек) зарегистрировано загрязнение воздуха, в 1049 раз превышающее норму. На зону экологического бедствия, в которую попадают эти города, приходится около 15 % территории России. Надо также учитывать, что кроме этого 20 % территории в России сейсмоопасны и более 50 % территории относится к зоне вечной мерзлоты.

Поэтому необходимо уделять значительное внимание экологическим проблемам России. Мне представляется, что одним из прав человека является право на жизнь в экологически нормальной обстановке. Прогрессивное экономическое и социальное развитие невозможно при нарушенной экологии, и от решения экологических проблем зависят судьбы нынешнего и будущих поколений жителей России. Долгосрочные экологические интересы должны иметь общегосударственный характер.

Необходимо проводить такую политику, которая не позволила бы использовать Россию в качестве источника ресурсов и мировой свалки отходов (в основном вредных) развитыми странами Запада. Как я уже отмечал, в России переход от индустриализма к экологизму не должен поставить ее в рамки «допустимого» развития. Россия должна требовать от стран Запада, согласно признаваемому ими принципу, равенства «энвайроментальных пространств», значительного сокращения потребления природных ресурсов и загрязнения окружающей среды.

Существующие цивилизации (прежде всего Запада) исчерпали свой потенциал развития. Россия может предложить миру новую парадигму развития общества: оно должно быть ограничено экологическим императивом. Реформирование России на основе таких принципов может послужить примером развития для всего человечества.

Русская нация в современном мировом развитии

Русские в ближнем зарубежье

После стремительного развала СССР русский вопрос настолько обострился, что многие политологи связывают его возникновение с этим событием. Действительно, за новыми государственными границами оказалось более 25 млн человек, которые по переписи 1989 г. идентифицировали себя русскими. Это обстоятельство позволяет поставить вопрос о русских как о разделенной нации. Именно он отражает современное состояние внешнего аспекта русского вопроса.

Прежде всего необходимо в общих чертах охарактеризовать положение русских, которые, никуда не переезжая, в большинстве своем на своей исторической территории оказались национальным меньшинством, а подчас и «апатридами». Я исхожу из того, что их положение нельзя адекватно охарактеризовать только по имеющемуся у них правовому статусу. Сравнительный анализ ситуации во всех новых суверенных государствах показывает, что, несмотря на все имеющиеся этнокультурные и даже цивилизационные различия как в правовом положении, так и в социальных характеристиках, русские, проживающие в них, сохраняют много общего.

Так, большинство русских и других выходцев из России появились там вследствие государственной программы индустриализации союзных республик. Их деятельность преимущественно была связана с крупным промышленным производством или с интеллектуальной сферой. Например, в республиках Средней Азии и Прибалтике 55–60 % местных русских были заняты в индустрии. Причем более половины русского населения в них – мигранты в первом поколении.

Во всех новообразованных на постсоветском пространстве независимых государствах законодательство предоставляет значительные преимущества титульным нациям и, следовательно, проводит дискриминацию национальных меньшинств, в том числе русских – наших соотечественников. В исследованиях по этнополитологии и этносоциологии указывается, что это обстоятельство является непосредственным продолжением получивших распространение еще в советское время этнонационализма, искусственного «нациестроительства» и политики «коренизации» руководства национальных республик.

Наиболее единообразны в этих государствах законы о языках. С их помощью националистические этнические элиты свои политические интересы закрепили в нормативных актах. Поэтому не вызывает удивления, что ни в одном из новообразованных государств русский язык не получил статус государственного. Этот статус имеет только язык титульной нации республики. Так, например, 10-я статья Конституции Украины провозглашает, что «…в Украине гарантируется свободное развитие, использование и защита русского, других языков национальных меньшинств Украины». В Казахстане русский имел сначала невразумительный статус «языка межнационального общения», а согласно последней Конституции 1995 г. имеет право «официально употребляться… в государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским».

В республиках Балтии русский язык вообще не имеет какого-либо определенного статуса. В Латвии и Эстонии все делопроизводство допускается только на языках титульных наций.

Законы о гражданстве в образованных на постсоветском пространстве государствах имеют существенные различия. В Литве, Казахстане и Средней Азии принят «нулевой вариант», т. е. гражданство предоставляется всем постоянно проживавшим в государстве на момент принятия закона. В Эстонии и Латвии гораздо более жесткие законы о гражданстве. Его смогли «автоматически» получить лишь те, кто сами или чьи родители родились в этих республиках до их включения в состав СССР, т. е. до 1940 г. «Все остальные представители нетитульных национальностей для получения гражданства должны сдать специальные экзамены (в Эстонии дополнительно надо показать знание Конституции и Закона о гражданстве. Примеч. – В.Ж.), иметь постоянный источник дохода и быть лояльным к государству». Получение гражданства осложняется тем, что гражданство одного из членов семьи не влечет за собой аналогичный статус для других, даже жены (мужа) и детей. В Латвии гражданство не предоставляют тем, кто распространял после 1990 г. «идеи шовинизма, коммунизма и другие идеи тоталитаризма».

Вышеизложенные обстоятельства привели к тому, что в Латвии и Эстонии значительная часть населения (преимущественно русскоязычного) осталась без гражданства, многие из них не имеют даже постоянного вида на жительство. В Эстонии из общего числа русских, 440 тыс. человек, гражданство получили лишь 190 тыс., а в Латвии не имеют гражданства 30 % населения.

Итак, из этих данных видно, что значительная часть наших соотечественников подвергается в странах Балтии дискриминации. И речь идет не только о лишении их гражданских прав (выбирать и быть избранными в органы власти различных уровней и тем самым как-то определять свою жизнь), но и лишении их права участвовать в приватизации, получать банковские кредиты, владеть землей и природными ресурсами, свободно распоряжаться своей собственностью, сменить работу без специального разрешения властей. В этих странах существуют и запреты на профессии.

Подвергнута дискриминации в Эстонии и Православная церковь, находящаяся под юрисдикцией Московской Патриархии, которой из-за отказа в официальной регистрации грозит лишение права собственности на церковное имущество и недвижимость.

Нельзя не сказать, что, несмотря на отсутствие последовательной политики России, направленной на защиту интересов русских в странах Балтии. Они пытаются отстаивать свои права, ведут самостоятельную политическую борьбу. В Эстонии их интересы защищает Объединенная народная партия Эстонии, Русская партия и незарегистрированная Русская народная партия, а также различные общественные организации. В Парламенте Латвии интересы русских представляют депутаты от Партии народного согласия, Социалистической партии и Партии единства Латвии. Вместе с тем следует подчеркнуть, что их деятельность носит во многом декоративный характер, поэтому русский вопрос в последнее время приобретает здесь все более острый характер.

Так, массовое принятие российского гражданства «апатридами» в Эстонии грозит ей потерей государственной целостности. В Нарве сейчас