– Я искала своего сына. Обычно по утрам он приходит ко мне. И я заволновалась, когда он сегодня не пришел.

Сет нежно смотрел на нее. Потом поднес к губам ее руку. Он целовал кончики ее пальцев, слегка покусывая их.

Но руку не отпускал.

– Ведь я ограничиваюсь только кончиками пальцев. Мне нравится вот это, голубое, что на тебе, особенно кружева.

Она прикрыла рукой кружево, сквозь которое проглядывала грудь, и с вызовом взглянула ему прямо в лицо, выгнув дугой бровь.

– Мне купил его Терон. Он много мне покупал красивых вещей.

– Терон, – промурлыкал в ответ Сет. – Приятный мужчина, хотя и не в твоем вкусе. И дом у него прекрасный. – Он все продолжал свое приятное занятие. Теперь он слегка покусывал ее ладонь.

– Сет, ты прекратишь или нет?

– У меня нет такого намерения. Я могу весь день так вот лежать в постели и ласкать твою руку. Тебе это когда-то нравилось.

– Когда ты познакомился с Тероном? – Надо отвлечь его внимание, перевести разговор на другую тему, иначе ее сейчас забьет дрожь.

– А когда пришел узнавать, где ты находишься. Ах, какие у тебя милые жилки на запястье, – и он стал их посасывать.

– Сет! Неужели это Терон сказал тебе, где я? Зачем он это сделал? – Сделав над собой одно невероятное усилие, она вырвала руку и несколько раз Глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

Сет тоже вздохнул, довольно разочарованно, и сел в постели. Одеяло упало и обнажило его мощную грудь. Движение Сета разбудило Адама. Он тоже сел и стал тереть кулачками глаза.

– Морган, сядь, пожалуйста, и я все расскажу тебе про Терона. – Он кивнул на Адама, спокойно взглядывавшего то на одного родителя, то на другого.

Она осторожно присела на краешек кровати.

– Я повинился перед Тероном в своей глупости. Он был согласен, что я дурак. Я сказал ему, что очень тебя люблю и не теряю надежды вновь тебя завоевать.

– О да, ты меня снова полюбил, когда узнал, что я себя ничем не запятнала.

Адам внимательно смотрел на мать. Ему не нравилось, как она говорила, и он насупился.

– Нет, любовь моя, это не совсем так. – Сет говорил спокойно. – Наедине с самим собой я давно признал, еще до встречи с Джесси, что люблю тебя, – и быстро продолжил, не давая ей вставить слово. – И я очень тогда хотел к тебе вернуться и умолять тебя опять быть со мной. Но я решил, что ты на захочешь жить с таким бедняком, как я, после всей той роскоши, к которой ты привыкла в доме Терона. Я тебе уже говорил, что стал богачом?

Взгляд ее был непреклонен как сталь.

– Да, конечно, на двадцать пять тысяч долларов ты сможешь жить с большим комфортом. Сет удивился:

– Двадцать пять?… О, это те самые деньги, которые ты мне предлагала, чтобы я на тебе женился. Но я тебе давно сказал, что никогда не принимал этого всерьез…

– Как я могу тебе верить? Вот теперь ты объявляешь, что всегда меня любил. Но ты мне говорил и кое-что другое, например, обвинял в том, что я торгую своим телом. Тогда ты, по-видимому, не испытывал ко мне любви. Скажи, пожалуйста, когда тебе можно верить, а когда нет?

Сет по– прежнему невозмутимо улыбался.

– Да, я заслужил это оскорбление. Я все заслужил, что бы ты обо мне ни сказала. Я был дурак дураком. Я злился и ревновал и выместил зло на тебе. Но, Морган, я хочу помириться с тобой. Я тебя люблю и хочу, чтобы ты снова смогла меня полюбить, даже если на это потребуются годы.

– Ты так уверен, что задуманное тобой обязательно сбудется. А что ты скажешь, если узнаешь, что я люблю другого и полюбить тебя не смогу? – И она взглянула на дверь, ведущую в спальню.

Сет улыбнулся шире:

– Я видел, как Гордон целовал тебя. Я тоже тебя поцеловал. Если ты его любишь, а меня ненавидишь, то я все же предпочитаю твою ненависть. В ней больше огня.

– Ты! – И она ударила его кулаком в грудь, которая, пожалуй, не уступала по прочности кирпичной стене.

Сет поймал кулак и обхватил ее запястье пальцами, как наручником. Он привлек Морган к себе, и ее руки оказались бессильно зажаты между их телами. Он запустил руку в ее волосы, и затылок ее утонул в его ладони, как в колыбели. Он прижался губами к ее губам, сначала нежно, а потом требовательно и настойчиво и заставил ее губы раскрыться. И Морган ответила на его поцелуй всем своим существом.

Адам никогда не видел, чтобы его мать целовали. Он не знал, что означает ее стон, может быть, Сет делает ей больно. И он замолотил кулачками в плечо Сета:

– Мама, мама!

Морган услышала его и вырвалась из рук Сета.

Сет обнял сына, чтобы успокоить его:

– Не знаю точно, кого он хотел защитить: тебя от меня или меня от тебя.

– Тебя?

– Извергающая пламя богиня легко может испепелить простого смертного.

Она сердито схватила Адама на руки.

– Если ты рассчитываешь, что я в тебя хоть когда-нибудь влюблюсь, тебе придется долго ждать. Все мои ошибки уже в прошлом.

Выйдя из комнаты, она услышала смех Сета.

За завтраком Сет не обращал на Морган никакого внимания. Хотя она тоже собиралась его игнорировать, ее очень задело его поведение: он вел себя так, словно ее не было в комнате.

После завтрака Гордон и Сет ушли из дома. Адам же забавлялся во дворе своим деревянным ранчо. Морган надо было закончить денежные подсчеты, и она пообещала себе, что даже думать о Сете больше не станет. Но она каждый раз вскидывала голову, когда кто-нибудь проходил мимо двери кабинета.

За ленчем Адам гордо продемонстрировал матери своих уродцев из теста, пытаясь объяснить, что это такое. Перед сном он опять вышел немного погулять.

Морган поднялась наверх проверить, хорошо ли Кэрол убралась в комнатах. Она помедлила у двери в комнату Сета, затем вошла и открыла комод. Рубашек у него было очень мало, и некоторые нуждались в починке. Она сердито вдвинула ящик на место. Что она делает? Она вовсе не должна о нем заботиться! Пусть сам думает о своих рубашках.

В дверях она столкнулась с Кэрол, державшей большую, едва не падавшую из рук стопку чистого белья.

– Что-нибудь не в порядке, миссис Колтер?

– Нет! – Она почти что закричала на девушку и немедленно пожалела об этом, но та уже исчезла.

– А теперь я из-за него кричу на слуг, – пробубнила она себе под нос и ушла в спальню, где быстро переоделась в платье для верховой езды.

В кухне она попросила Розелль уложить Адама спать, оседлала кобылу и направилась было к своему любимому месту у ручья, но тут же вспомнила, что там теперь бывает Сет, а ей не хотелось встречаться с ним. Она направила лошадь к пруду.

День был знойный, солнце жгло немилосердно. Она расстегнула высокий воротник платья.