Забегая вперед, упомяну о том, что теперь мне как-то по-иному представляется смерть Мамая в Кафе — после того, как в окружении Дмитрия замаячили сразу десять купцов, тесным образом связанных с Крымом, впору задаться вопросом: быть может, мы зря обвиняем в убийстве Мамая генуэзцев?

Так кто же с кем воевал на Куликовом поле? Почему и за что?

Каждый, разумеется, волен держаться своих предположений — принимать «классическую» версию либо выдвигать собственные. Дело это сугубо добровольное. Однако я сам отныне не в силах отделаться от впечатления, что на Куликовом поле столкнулись две династии — старая и новая. Быть может, существовали некие неизвестные нам династические связи, давшие в свое время «ордынцам», то есть жителям Южной Руси, повод претендовать на власть над всей Русью. Быть может (учитывая упоминание о «старых», языческих богах), это была последняя попытка «староверов», под которыми в данном случае понимаются славяне?язычники, взять верх над христианами. В любом случае веры в «классическую» версию о диких кочевниках, «злых татаровьях» и благородном князе Дмитрии у меня больше нет ни на грош…

Если Мамай ( интересно, под каким еще именем он был известен современникам? ) представлял людей, имевших какие?то законные права на московское княжение — или сам был обладателем такого права, — все несуразности и нелепости, неизбежные при «классической» трактовке событий, как раз получают логичное объяснение. Понятно теперь, почему князья оставили Дмитрия один на один с проблемой, почему Сергий Радонежский отговаривал Дмитрия от сражения, почему в Мамаевом войске вдруг обнаруживается русский поп, а в его ставке — «политэмигранты» из Москвы, наконец, почему подданные Мамая — оседлые землепашцы.

Не было никаких «злых татаровей». На Куликовом поле сошлись единокровные враги. «Спор славян между собою» шел из-за московского престола — и только. А это коренным образом меняет дело…

Быть может, имеет смысл посмотреть другими глазами и на не менее известное событие — «сожжение Москвы Тохтамышем» в 1382 г.

Классическая версия незатейлива, она гласит: получив известия о приближении к Москве Тохтамышевой орды, Дмитрий Донской покинул город и отправился в свою «летнюю резиденцию» Кострому, где принялся собирать рать.

Позже к нему присоединились его супруга, великая княгиня Евдокия, и глава русской церкви митрополит Киприан. Татары, обманом ворвавшись в город, устроили жуткий разгром…

В который раз обращение к подробностям приносит немало загадок…

Во-первых, в Москве в это время происходил охвативший весь город бунт. Простолюдины громили дома богачей, разбивали винные погреба, убивали и грабили. Великую княгиню выпустили из города, но не разрешили взять с собой драгоценности и казну. После чего грабители собрали свое вече и провозгласили воеводой неизвестно как оказавшегося в городе литовского князя Остея, которого Никоновская летопись называет внуком Ольгерда ( напоминаю, в те годы Литва была злейшим врагом и соперником Москвы ).

Во-вторых, митрополит Киприан поехал не в Коломну, а в… Тверь ( опять-таки к врагам и соперникам Дмитрия ). После этого в город и ворвался Тохтамыш… В город, где давно уже свирепствовали грабежи и резня.

Как же поступил Дмитрий, собрав под Коломной войско? Догнал татар и обрушился на них, мстя за разорение Москвы?

Ничего подобного. Рать Дмитрия обрушилась… на Рязань, не сделав ни малейшей попытки преследовать татар!

Быть может, никаких татар и не было? А имел место примитивный бунт москвичей против ДМИТРИЯ, Дмитрием же и подавленный с обычной для тех времен жестокостью? Более того, не просто бунт, а заговор против князя Московского со стороны Рязани, Твери и Литвы?

В эту гипотезу очень уж хорошо укладываются все известные нам факты. И то, что воеводой был избран чужак-литовец. И то, что митрополит Киприан уехал в Тверь ( летописи сообщают, что практически сразу же меж ним и Дмитрием возник острый конфликт, митрополит надолго перебрался в Киев — а Киев тогда находился под властью литовских князей… ). И то, что Дмитрий не пытался преследовать татар, зато ударил на Рязань.

Любопытно, что историки в один голос пишут: сразу после «сожжения Москвы Тохтамышем» Рязань и Тверь отказались впредь признавать старшинство Дмитрия — другими словами, перед нами явная и недвусмысленная попытка очередного сепаратистского выступления. Удавшаяся попытка. Которая, надо полагать, и началась с бунта в Москве — а последующие события на какое-то время притормозили процесс собирания русских земель под руку Москвы, под власть потомков Невского-Батыя.

И, наконец, как писал Г. В. Вернадский: «…из персидских источников известно, что в 1388 г. русские войска составляли часть великой армии Тохтамыша».

Часть? Или все войско? Снова перед нами примелькавшийся факт: войска под командованием «ордынского хана» на поверку оказываются состоящими из русских.

И последнее. Оказывается, и Дмитрий Донской, и Тохтамыш разбивали Мамая через три года после Куликовской битвы. В одно и то же время. Даже описания разгрома кое в чем совпадают.

И вновь возникает вопрос: Дмитрий Донской и Тохтамыш — два человека или один?

Не удивлюсь, если верно как раз последнее…

Нелишне будет вспомнить, что в то же самое время на противоположном конце Европы происходили, в общем, схожие события — уже более шестидесяти лет продолжалась англо-французская война, которой суждено было длиться еще примерно столько же и войти в историю под названием Столетней ( хотя воевали около ста шестнадцати лет ).

Причины как раз династического порядка. Английский король был женат на французской принцессе и некоторые французские сеньоры были его вассалами. Когда во Франции пресеклась очередная королевская династия, английскому монарху хватило двух вышеупомянутых обстоятельств, чтобы претендовать на французскую корону. И началась война, конца которой дождались лишь правнуки тех, кто ее развязал…

Мы вновь сталкиваемся с несуразностями, недомолвками и откровенными умолчаниями, когда речь заходит о «стоянии на Угре». Как помнят те, кто получал хорошие отметки по истории, в 1480 г. войска великого князя московского Ивана III, первого «государя всея Руси» ( т.е. властителя объединенной державы ) и «орды» татарского хана Ахмата ( Шахмата ) встали на противоположных берегах реки Угры. После долгого «стояния» татары отчего-то пустились в бегство — и это считается концом «ордынского ига» на Руси.

Темных мест в этой истории — несказанное множество…

Начнем с того, что знаменитая картина, попавшая даже в школьные учебники, — «Иван III топчет ханскую басму» — написана на основе не подлинного события, а легенды, сочиненной лет через семьдесят после «стояния на Угре». Никакие ханские послы к Ивану не приезжали, и никакую ханскую грамоту?«басму» он в их присутствии торжественно не рвал…

Но это — запев, присказка, сказка будет впереди… И вновь на Русь идет супостат, иноверец, грозящий, если верить современникам, самой вере христианской, самому существованию Руси. Что же, все в едином порыве готовятся дать супостату отпор?