В плане подрыва стабильности российских финансов важнейшим позитивным фактором следует считать прочную привязку рубля к доллару и зависимость российской экономики от экономики СЦМ. Великолепным стратегическим ходом следует считать реализацию идеи наших агентов влияния, которые создали российский финансовый резерв на базе американской и европейской банковской систем. Благодаря этому «валютному депо» русские несут ежегодные финансовые потери на уровне десятков и сотен миллиардов долларов, что европейскую и американскую экономику, напротив, весьма ощутимо стабилизирует.

Кроме того, российскую экономику финансово истощает постоянная, всевозрастающая утечка капиталов, активно поддерживаемая нашими банками. Продолжая на официальном уровне активную информационную кампанию, направленную против «отмывания криминальных денег», СЦМ в реальности должны всячески поддерживать тех, кто расхищает российский бюджет. Всякий, обвиненный российскими властями в казнокрадстве и взяточничестве, нашими СМИ должен быть позиционирован как инакомыслящий, незаконно преследуемый российской тоталитарной верхушкой и защищен от риска депортации в Россию.

Отрадным обстоятельством следует считать тот факт, что за последние двадцать лет из России вывезено (как тайно, так и официально) около триллиона долларов США. Подобный успех следует закрепить и углубить. Россия должна ежегодно терять не менее половины своего бюджета, что гарантированно спровоцирует массовые протестные акции, которые мы обязаны поддержать и информационно, и финансово. Вся Россия должна стать аналогом Трясинной площади, ведомой лидерами оппозиции наподобие Удодцова, Нагибального и прочих.

Эти люди отлично подготовлены нашими специалистами и хорошо профинансированы. Их следует считать нашим главным стратегическим кадровым резервом будущей, толерантно-либеральной России. Перспективой перехода к новой форме государственно-общественного устройства должна стать «цветная революция» со свержением нынешней правящей верхушки и формированием под нашим контролем «правительства национального возрождения», которое мог бы возглавить видный российский финансист Ананий Лахудрин. Это могло бы стать первым шагом к возрождению в России контролируемой нами конституционной монархии.

Сегодня Россия все больше и больше напоминает пороховую бочку. Наш кадровый «фитиль» в нее уже внедрен. Когда настанет «час икс», бестрепетной рукой мы высечем искру, и российский колосс на глиняных ногах в мгновение ока развалится на части.

(Из меморандума совещания Рыцарей-Властителей высшего круга посвящения тайного ордена «Пламя Истины»)

* * *

Ближе к обеду Лев вернулся в управление и, войдя в кабинет, увидел там тоже только что вернувшегося Стаса. Тот, сияя улыбкой, с кем-то говорил по сотовому телефону. Сразу поняв по замаслившимся глазам приятеля, что у того на связи кто-то из его знакомых дам, Гуров молча прошел к своему столу и, сняв трубку телефона внутренней связи, созвонился с Жаворонковым. Услышав его голос, капитан сообщил, что минут десять назад заходил к ним в кабинет, но там никого не оказалось. А звонить на мобильный он не решился — вдруг звонок поступит в какой-то неподходящий момент?!

— …В общем, Лев Иванович, все совпадает — по нашим фотороботам кемеровские коллеги опознали двоих из убитых. Это Исмаил Мирзяров и Антон Рахимбеков. А утром к криминалистам приходила некая Зоя Аргунцева, которая помогла составить еще два фоторобота по той уголовной четверке из Шереметьева. Я их тоже отправил в Кемерово. Хотя уже и без этого уверен, что двое пока не опознанных — из той же шайки.

— Молодец! — одобрил Гуров. — Сегодня же похлопочу о премии — заслужил. Что-то еще?

— Да, Лев Иванович, — в голосе Жаворонкова появились интригующие нотки. — Мне удалось найти и взломать один из сайтов кавказских ваххабитов. Как оказалось, большая часть материалов там на русском языке, благодаря чему мне удалось найти в числе тех, кто проходил обучение в ваххабитских центрах на Ближнем Востоке, весь этот наш шереметьевский «квартет» — Исмаила Мирзярова, Куйраева, Сайфуллаева, Рахимбекова. Кроме того, в досье нашел упоминание о том, что Исмаил Мирзяров проходил дополнительную подготовку в некоем особом центре под названием «Гаруда». Вот что это за центр, где он находится и чем занимается — найти вообще не удалось. Похоже, засекречен он очень и очень.

Поблагодарив Валерия за ценную информацию, Гуров положил трубку и, усмехнувшись, поинтересовался у Стаса, который уже закончил свой разговор:

— С Зойкой-Зайкой о чем-то секретничал?

— Не-а… — Крячко категорично мотнул головой. — С Зойкой — о чем разговаривать-то? Она с сегодняшнего дня уже не при «делах» — все, отговорила роща золотая… Теперь она — невеста художника. Нет, утром, после посиделок у Петрухи, я ей позвонил и рассказал про усопшую четверку. Она, надо сказать, очень обрадовалась — такая гора с плеч долой! Потом спросила, а надо ли ей теперь ехать к «ментам», чтобы составлять фотороботы. Ну, я сказал, чтобы ехала — мало ли какие могут быть варианты? А это мне звонила Женя, та самая знакомая, которую я буксировал.

— Помню, помню — хозяйка «Шкоды». — кивнул Лев. — Скорее всего, она тебя упрекнула в том, что ты ее забыл, сказала, что соскучилась, что ждет в гости…

— Ну-у… Приблизительно так… — уклончиво подтвердил Стас. — А ты сейчас с кем созванивался?

— С Жаворонковым… — лаконично пояснил Гуров.

Он вкратце рассказал об услышанном от Валерия. Стас, прищелкнув пальцами, удовлетворенно резюмировал:

— Похоже, с этим расследованием мы выходим на финишную прямую? Отличненько! Мне Мамайцев такую информацию дал — обалдеть! Впору идти на доклад к Петрухе…

Его перебил звонок телефона внутренней связи. Беззвучно смеясь, Лев многозначительно указал пальцем на это шумливое устройство связи.

— Твою дивизию! — Крячко всплеснул руками. — Он что, через стены слышит, когда его упоминают?

— Похоже на то… — поднимая трубку, с иронией отметил Гуров. — Это я уже и сам не раз замечал.

Орлов, как всегда, был деловит и категоричен. Узнав, что оба приятеля на месте, он пригласил их к себе, сообщив, что к нему заглянул полковник Вольнов.

— О, Санек подгреб! — с хрустом потянувшись и встав из-за стола, отметил Станислав. — Вот и отлично! Будет чем и его удивить. Не кочегары мы, не плотники и не в составе фэ эс бэ-э-э!.. — пропел он, направляясь к выходу.

…Вольнов при появлении приятелей поднялся с кресла и поздоровался с ними, попутно сообщив, что может рассказать для них нечто очень интересное. Ответив на рукопожатие, Стас ухмыльнулся и уведомил, что и они пришли не с пустыми руками. Орлов, величественным кивком выразив свое одобрение результативности работы своих лучших оперов, вслух отметил:

— Да, Александр Николаевич, как видишь, мы тут тоже время даром не теряем… Что там у вас, мужики?

Сообщение Стаса о некоем бароне Дэвидштейне из Лазурного Сада Вольнова очень удивило.