— В том-то и дело, что нет, — с горечью сказала Лиза. — Он уехал на целую неделю и раньше вернуться никак не сможет. А так как Эльвира сейчас вообще не выходит из квартиры, и Лешка при ней, то мой день рождения мы отпразднуем с тобой вдвоем, — с притворной веселостью закончила она.

— Ты не должна обижаться на него, Лизочка, — стала утешать ее мама. — Наверное, он и сам расстроен, что его не будет здесь в среду, но вы можете отметить твой день рождения на несколько дней позже. Многие часто так делают, просто переносят на выходной день. И вы отметите в субботу. Кстати, я сегодня сделала твои любимые вареники с творогом. Получились очень удачные, давай я тебе положу со сметанкой. Хочешь?

— Конечно, — мужественно согласилась Лиза, сомневаясь, сможет ли она протолкнуть хоть один вареник в горло. — Давай скорей.

— Да, а как там Дианочка? Как вы с ней распрощались?

Бедная мама. Она хотела сменить тему на что-нибудь безобидное и ничего более неудачного найти не смогла. Лизу как будто бы ударили ножом в сердце.

— Ну, поплакали немножко, — беззаботно сказала она. — Кстати, она тебе передавала привет и большую благодарность.

— Я буду очень рада, если действительно смогла ей помочь, — расцвела мама. — Надеюсь, у нее все будет хорошо с ее Эриком. Она так говорила о нем, что сразу было видно, что у них настоящая любовь, — продолжала она поворачивать нож в Лизином сердце. — Она хорошая девочка и заслуживает счастья.

Да, подумала Лиза, она очень хорошая девочка, с восемнадцати лет была содержанкой, зарабатывала деньги в постели, и при этом заслужила получить в награду хорошего и богатого мужа. Ну, а я, наверное, плохая девочка, так как ничего хорошего не заслужила.

Как видно, почувствовав, что что-то здесь не так, мама снова постаралась сменить тему. На этот раз, чтобы не попасть впросак, она стала рассказывать что-то совсем уж безобидное и смешное про их соседей. Лиза рассеянно поддакивала ей, не слушая, а мама как могла старалась рассмешить ее. Но при этом глаза ее оставались грустными и участливыми. Что-то, как видно, она понимала, но как всегда из деликатности боялась расспрашивать. А Лиза твердо решила, что будет держаться до конца. Позже в постели и завтра у Эльвиры дома она позволит себе расплакаться. Но сейчас маму огорчать не будет. А вдруг все-таки случится чудо и он позвонит.

* * *

Эльвира сидела в кресле и, жуя яблоко, мучительно размышляла над тем, как помочь Лизе. Стоило ей, Эльвире, хоть немного ослабить контроль, и эта дурочка тут же сбилась с курса. Она, видите ли, приревновала своего драгоценного Полонского к его бывшей пассии и не придумала ничего лучшего, как только устроить скандал и поссориться с ним. А оказалось, что он всего лишь переживал из-за своей фабрики и теперь смертельно обиделся. И Лизка, конечно, сейчас рыдает и рвет на себе волосы, так как уверена, что он ее не простит. Срочно нужно было опять брать дело в свои руки и возвращать все на круги своя. Но как это сделать, что придумать? И как она может действовать, если ей до родов осталось всего несколько недель и она совершенно беспомощна. Она даже с кресла не может встать сама, не говоря уже о том, чтобы выйти из дома. Эльвира вздохнула, посмотрев на себя в зеркало. Она же даже на женщину не похожа, так, какой-то человек-гора. Неужели Лешке не противно смотреть на нее? Она покосилась на сидящего рядом мужа. Верный Леша взял отпуск на работе и безотрывно дежурил возле жены, так как ее уже нельзя было оставлять одну.

Почувствовав ее взгляд, Леша повернул голову и нежно посмотрел на нее. Потом его взгляд переместился пониже, на живот, и он расплылся в блаженной улыбке.

— Ну, как он там? — озабоченно спросил он, имея в виду сына.

— Двигается? Все в порядке?

— В порядке, — успокоила его Эльвира. — Выродить бы еще его как-нибудь и остаться живой, было бы совсем хорошо.

— Эля, зачем ты так говоришь? — тут же расстроился любящий муж. — Ты же будешь рожать в платной клинике, в самой лучшей. Тебе даже больно не будет, так как тебе сделают специальный укол, мы же договорились. Зачем ты себя расстраиваешь? Тебе же нельзя нервничать.

— Да ничего я не нервничаю, — отмахнулась Эльвира. — Это я просто так, волнуюсь немного.

— Ну, зачем ты волнуешься, — снова завел волынку Леша.

— Тебе как раз нельзя волноваться. Это же может отразиться на ребенке.

Бедная Эльвира уже тысячу раз пожалела, что начала этот разговор. Когда дело касалось его сына, Лешка становился удивительно нудным, и избавиться от его забот было невозможно. Эльвира уже совсем отчаялась отцепиться от него, когда раздался звонок в дверь.

— Кто бы это мог быть? — удивился Леша и пошел открывать. Он удивился еще больше, когда увидел на площадке посыльного с роскошным букетом цветов.

— Федорова Эльвира? — кратко спросил тот.

— Здесь, — так же кратко ответил Леша.

— Распишитесь.

Уже совсем ничего не понимающий Леша расписался в квитанции и молча взял букет. Получив чаевые, посыльный с достоинством удалился, а Леша внес цветы в прихожую.

— Слышь, Эля, тебе прислали цветы, — крикнул он жене.

— Кто? — удивилась та. — И чего вдруг, по какому поводу?

— Ну, может, подумали, что ты уже родила, — неуверенно предположил Леша. — Вот дураки-то.

— Да, но кто это мог бы быть? У нас вроде и друзей таких нет, чтобы могли раскошелиться на такие цветы, — продолжала недоумевать Эльвира.

— А здесь есть письмо, вернее телеграмма, — обрадовался Леша. — Сейчас прочту… «Эля, любимая…» — громко прочитал он и замолчал.

— Ну, чего ты замолчал, читай дальше, — потребовала умирающая от любопытства Эльвира, но Леша молчал. Наконец, он закончил читать и поднял голову. Его взгляд выражал такое горестное недоумение, что Эльвира испугалась.

— Эля, — растерянно сказал он. — Эля, как ты могла?

— Что могла? — совершенно искренне удивилась Эльвира.

— Как ты могла? — снова горестно проговорил он. — Я же так верил тебе, а ты, — он безнадежно махнул рукой. Вдруг какая-то мысль пришла ему в голову, и он грозно выпрямился. Глаза его засверкали.

— Эльвира, — грозно сказал он, — а ребенок?

— Что ребенок? — только и смогла пролепетать его перепуганная жена.

— Это не мой ребенок? Признавайся! — громко потребовал он.

— Что?

От мгновенного вспыхнувшего праведного гнева Эльвира забыла, что ей тяжело вставать и мгновенно выскочила из кресла.

— Ты что, совсем рехнулся? — не менее грозно закричала она и выхватила из рук мужа телеграмму. — А ну, давай сюда, я сама посмотрю, что тут написано.

— «Эля, любимая…» — начала читать она. — «Боюсь, что в последнее время я был так невнимателен, что невольно обидел тебя. Но, может, ты простишь меня, если узнаешь, что я люблю тебя и что ты самый дорогой и близкий для меня человек. Я полюбил тебя, еще когда мы были вместе в Италии, но только теперь понял, что ты для меня значишь. Я буду любить тебя всю жизнь и никогда больше не обижу. Поздравляю тебя с днем рождения, родная. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Если хочешь меня встретить, то я прилетаю в субботу рейсом 764 Бухарест-Москва. Надеюсь увидеть тебя в аэропорту. Обнимаю и целую. Твой Дмитрий».