Путь «Гебену» был открыт, но адмиралтейство вновь запретило Сушону идти в Константинополь, в результате германская эскадра маневрирует среди островов Эгейского архипелага и бесцельно тратит горючее. Снова нужна угольная погрузка в нейтральных водах.

Греки отказывают. Сушон объясняет, что, согласно Морскому праву, он имеет право получать в нейтральных водах горючее и провизию, но не боеприпасы. Начальник порта колеблется. Сушон любезно предлагает ему запросить по этому вопросу позицию англичан (!). Начинаются телеграфные переговоры. Поскольку Милн отлично понимает, что ему самому понадобится угольная погрузка в Салониках, он в довольно резкой форме подтверждает формулировки Сушона и даже цитирует правовые документы. «Ну вот, видите: англичане совсем не возражают», – говорит германский адмирал и начинает по грузку угля.

Восьмого августа Милн выходит с Мальты, имея в своем распоряжении 3 линейных крейсера (не считая эскадры Трубриджа). Но в середине дня он неожиданно получает сообщение об объявлении войны Австро-Венгрии. Кто и что перепутал в британском адмиралтействе, так и осталось невыясненным. У. Черчилль, который по должности обязан был это знать, пишет в своих мемуарах о «невиновном и пунктуальном клерке».

7 августа, день

Поскольку первоначальный план боевых действий предусматривал, что в случае войны с Австро-Венгрией флот сосредотачивается на Мальте, Милн повернул назад. К вечеру ему дипломатично сообщили, что тревога ложная, но политическое положение критическое. Милн счел это достаточным основанием оставаться на Мальте еще сутки. На следующий день он получил, наконец, прямой приказ перехватить «Гебен» во что бы то ни стало и двинулся на восток с десятиузловой скоростью. По официальной версии, Милн ждал двух легких крейсеров, без которых он ну никак не мог обойтись.

А Сушон все еще переругивался с собственным адмиралтейством, оставаясь в Эгейском архипелаге. Немецкое радио перехватывало английские переговоры, они шли все ближе. В конце концов, Сушон махнул рукой на возможные политические и карьерные последствия и приказал своим кораблям идти на восток.

Милн дефилировал между Пелопоннесом и Кикладами, опасаясь прорыва немцев к Александрии, в Адриатику или вообще к Гибралтару. Одиннадцатого августа ему, наконец, сообщили, что «Гебен» и «Бреслау» прошли Дарданеллы. Милн со спокойным сердцем приказал блокировать выходы из пролива.

10 августа, утро

В тот момент англичане не очень расстроились. Турция оставалась нейтральным государством, и была обязана интернировать немецкие корабли в течение суток. В. Сушон поговорил с германским послом в Константинополе, и тот предложил туркам купить «Гебен» и «Бреслау» вместе с экипажами и самим Сушоном.

Англичане заявили протест, им ответили, что Германия любезно предложила Османской империи корабли взамен тех, которые строились для Турции в Англии и за которые Турция уже заплатила фирме-строителю.[115]