Я погружалась все ниже и ниже, пока не увидела её. Это была красивая женщина. Словно вырезанная из сверкающего нефрита, она, поджав ноги, обхватила руками свой большой живот, укрывая его от всех невзгод. Именно от ее живота тянулась зеленая нить, так стремившаяся к свету.

Я подплыла чуть ближе. Откуда она здесь? Что делает? Разве она похожа на нечисть? Вопросы один за другим возникали у меня в голове. Неожиданно глаза женщины распахнулись, и она схватила меня за руку. В ней не было агрессии, только вопрос: что мне надо?

Я растерялась, а женщина, отпустив мою руку, склонила голову, рассматривая меня, погладила свой живот и коснулась моего лица. Я почувствовала поток ее мыслей.

Она любила, ее избранник был сильным и властным мужчиной. Многие боялись его и ненавидели, она отвернулась ото всех, чтобы быть с ним. Он ценил это. Она купалась в его любви.

К сожалению, недолго. Его враги узнали, что она носит под сердцем ребенка, и устроили на нее охоту. Она скрывалась долго, но даже избранник не смог ее защитить, здесь, в этом лесу они настигли ее. Она сражалась отчаянно, яростно. Преследователи дорого заплатили за встречу с ней, но их было слишком много, а беременность на последнем сроке ослабила ее. Она устроила «водоворот смерти», в который попали все, в том числе и она с еще не родившимся ребенком.

Она жалела о том, что ее малыш не увидел света, не сделал первого вздоха. Она потеряла счет времени. Время стерло, кто она и кто ее избранник. Лишь желание дать своему дитя жизнь оставляло в ней отголоски памяти о прошлом.

Рука женщины вновь обняла свой живот, и она погрузилась в сон. Её ребенок давно погиб при смертельном заклинании, но она об этом не ведала. Материнская любовь и сила, что были оставлены после её смерти, породили нечто удивительное. Это было яйцо жизни для нечисти.

Нечисть – сама по себе порождение остаточной магии, была поголовно бесплодна. Они могли появляться уже семьями как домовушки, которые оказались в одно время в одном месте, но даже спустя годы потомства у них не будет никогда, а тут по воле случая на поверхности появляется то, что даст возможность завести семью. Причем яйцо, оказавшись без защиты зеленого кокона, стало взывать к своему родителю, и вся нечисть, что его слышала, неслась на его зов, сломя голову, как любая мать на зов ребенка.

Ларец укрыл место яйца, но не смог заглушить его зова, и нечисть стекалась к нему потоком.

Я поднялась на поверхность и огляделась. «Я должна выйти из транса», билась в голове мысль, но как я не пыталась сосредоточиться, мир вокруг не менялся.

- Что я должна еще увидеть? - спросила я и поразилась, как глухо зазвучал мой голос.

Словно в ответ на свой вопрос, увидела девочку, совсем кроха, года четыре. Светлые волосы распущены и спадают прядями на лицо, усеянное веснушками. Одетая в простую длинную рубаху до пят, она поманила меня рукой и направилась в лес.

Мы шли знакомой тропой. И когда вышли на знакомую площадку, где раньше поднималась башня стражей, с удивлением отметила, что она полна народу. Здесь были мужчины, женщины, старики и дети. При моем появлении они все обернулись на меня и стали молча смотреть.

Я оглядывала их и не понимала, чего они ждут.

- Помоги нам проститься, – вдруг попросил мужчина, стоявший в центре. Люди стали расступаться, пропуская его ко мне.

Я заметила на нем ленту стража и отметила, что он был капитаном Белодворья. Холодная парализующая мысль сковала меня. Капитан Белодворья погиб больше трех лет назад, а нового не назначили. Значит все эти люди и этот мужчина…

- Прошу, помоги нам проститься, - вновь произнес он.

- Помоги. Помоги. Помоги. – Со всех сторон стали разноситься голоса.

Они двинулись ко мне, стали протягивать руки, и меня охватил ужас. Они не были пугающими, у них не текла кровь.

Меня испугало их количество. Их было много, больше сотни. Я увидела группку ребят, моих сверстников, что с лентами шестой линии, они также смотрели на меня. Я видела стражей, что охраняли эти земли, их семьи, жен и детей. Стражей, что пришли им на подмогу и погибли здесь. Их было много. Слишком много. От ужаса, что за кровавая бойня здесь произошла, я завыла, и, обхватив себя руками, ноги подкосились.

- Киани! Киани! – меня звал Тай.

Брат обхватил мои плечи и прижал к груди. Оглядываться, удивленная его появлением, заметила, как фигуры погибших расплываются словно краска на воде, открывая мне вид очищенной земли Белодворья. Вокруг меня собирались стражи, что занимались расчисткой пепелища. На их лицах читалось удивление.

Смутившись, уткнулась в грудь брата.

- Что случилось? Как я здесь оказалась? – хрипло спросила я, отмечая, что у меня болит горло.

- Ты во время транса встала и пошла сюда, – рядом на колено опустился Харман. – А потом застыла и стала кричать. На крик прибежал твой брат и обнял тебя.

- Побоялся трясти, резкий выход из транса опасен. Что ты видела? – тихо спросил Тай.

Ответить я не смогла, только покачала головой. Опустошённая, я позволила брату поднять меня на руки и отнести к порталу, где у драконов была разбита еще одна палатка. Меня усадили за стол, напоили чем-то горячим, казалось, я нахожусь в полусонном состоянии, тело плохо слушалось.

- Мирх.

- Да.

- Ты видел?

- Кого?

- Женщину под землей и погибших на месте башни.

- Да, видел. Объединение разума довольно интересная штука.

- Кто они?

- А разве непонятно?

- Нет. Женщина. Она не похожа на нечисть, ее зеленоватый свет делал ее похожей на привидение. А люди на месте башни, они же были как настоящие. Это призраки?

- В моем мире нет призраков, как ты их воспринимаешь.

- А что есть?

- Дар. Сила. Магия.

- Я не понимаю. Объясни.

- Помнишь, когда ты попала ко мне, тебя держали в пещере для полного объединения твоей души и дара?

- Да.

- Душа, это искра богов. Она может переселяться из мира в мир. Перерождаться в новые тела и жить дальше. С даром сложнее. Он сила, которая пробуждается в теле, объединяется с душой и начинает жить вместе с его носителем. Когда приходит смерть, она забирает душу и отправляет ее на перерождение, а дар остается в теле.

Когда человек умирает, его родственники совершают прощальную церемонию, и его дар остается в святилище, месте, предназначенном для хранения даров предков. Если род старый, то и сила святилища огромна. Именно поэтому так ценятся здесь родовые поселения. Но если человек погибает один, и его тело не прошло прощальную церемонию, то дар начинает скитаться по миру.

Слабые подбирает и растворяет в себе утренняя волна чистой энергии, а вот сильные дары могут вселяться в предметы, разные вещи. А иногда их затягивает в темную аномалию, и тогда появляется нечисть, с которой справиться может только некромант, так как бестелесный дар может сразить только он.