Гарри устремился было вперед, но профессор Граббли-Дерг остановила его, больно ткнув в грудь.

— Мальчикам остаться. Единороги предпочитают женскую руку. Девочки, вперед, осторожнее. Идем медленно, не торопясь…

И профессор во главе кучки девочек осторожно двинулась к единорогу, а мальчики остались у ограды загона.

— Что с ним, как ты думаешь? Может, соплохвост… — спросил Гарри Рона, едва сердитая профессор отошла.

— Цел твой Хагрид и невредим, — сказал тихо Малфой. — Просто ему стыдно показаться на людях.

— Стыдно? Это еще почему? — резко обернулся к Малфою Гарри.

Тот запустил руку в карман и достал свернутую газету.

— На, полюбуйся, — ухмыльнулся он, скроив притворно-жалостливую гримасу. — Не хотел тебя огорчать, да, видно, придется…

Гарри взял газету, развернул и начал читать. Рон, Симус, Дин и Невилл, заглядывая через плечо, присоединились к нему. Газетная статья начиналась с фотографии Хагрида, выглядел он на ней как настоящий головорез.

КОЛОССАЛЬНАЯ ОШИБКА ДАМБЛДОРА

Альбус Дамблдор, директор школы волшебства «Хогвартс», всем известен своими чудачествами. Он, не колеблясь, назначает на должности преподавателей людей, которых иные не пустили бы на порог. В сентябре нынешнего года он удивил многих в Министерстве магии тем, что сделал учителем защиты от темных искусств свихнувшегося экс-мракоборца, печально известного Аластора Грюма по прозвищу Грозный Глаз. Грюм славится тем, что нападает на любого, кто сделает рядом с ним резкое движение. Но Грозный Глаз Грюм просто сама доброта и надежность по сравнению с учителем-получеловеком, преподающим уход за волшебными животными.

Зовут его Рубеус Хагрид. Он когда-то и сам учился в школе «Хогвартс», но, как он сам признается, был отчислен на третьем курсе. Директор Дамблдор дал ему тогда должность лесничего. В прошлом году, однако, Хагрид, пользуясь влиянием на директора, получил должность учителя ухода за волшебными животными. Более достойным кандидатам на это место было отказано.

На Хагрида страшно смотреть — так он свиреп и огромен. Обретенная власть позволяет ему проводить над учениками бесчеловечные эксперименты — натравливать на них чудовищ. Уже есть жертвы. Дамблдор на все закрывает глаза, студенты говорят, ходить на его уроки опасно.

— На меня бросился гиппогриф и поранил, а моего друга Винсента Крэбба укусил флоббер-червь, — сообщил нам студент четвертого курса Драко Малфой. — Мы все терпеть не можем этого Хагрида, но дрожим от страха и потому молчим.

Хагрид и дальше намерен запугивать учеников. Месяц назад в беседе с репортером «Пророка» он рассказал, что вывел новый вид монстров, помесь мантикор с огненными крабами, и назвал их огненными соплохвостами. Эти соплохвосты очень опасны. Эксперименты по выведению волшебных животных, как известно, проводятся только с разрешения Департамента по надзору за волшебными существами. Но Хагрид, очевидно, считает себя выше таких мелочей.

— Я занимаюсь этим забавы ради, — пояснил Хагрид во время интервью и тут же сменил тему.

С недавних пор «Пророк» обладает неопровержимыми доказательствами, что Хагрид не чистокровный волшебник, каким он всегда притворялся. Он даже не человек. Его мать не кто иная, как великанша Фридвульфа, чье нынешнее местонахождение неизвестно.

Великаны жестоки и кровожадны, весь прошлый век они воевали между собой и едва не истребили себя полностью. Горстка оставшихся в живых примкнула к Тому-Кого-Нельзя-Называть, и именно они виновны в самых чудовищных массовых убийствах маглов.

Большинство великанов — слуг Того-Кого-Нельзя-Называть были истреблены мракоборцами Министерства магии, но Фридвульфа каким-то образом уцелела. Возможно, бежала за границу и была принята в одну из горных общин великанов. Судя по урокам ухода за волшебными существами, сын Фридвульфы унаследовал свирепость матери.

Говорят, что Хагрид, как ни удивительно, дружит с мальчиком, благодаря которому Сами-Знаете-Кто лишился силы и могущества, после чего матери Хагрида, как и прочим соратникам Сами-Знаете-Кого, пришлось бежать. Гарри Поттер, возможно, не знает горькой правды о своем огромном друге. Долг Альбуса Дамблдора — известить Гарри Поттера и других студентов о том, что иметь дело с полувеликанами чрезвычайно опасно.

Специальный корреспондент «Ежедневного Пророка»

Рита Скитер

Гарри дочитал статью и взглянул на Рона. Тот раскрыл рот и вытаращил глаза.

— Откуда она узнала? Гарри повернулся к Малфою.

— Откуда ты взял, что Хагрида «терпеть не могут»? А о Крэббе какая чушь написана? — Гарри указал на Крэбба. — Когда это его червь кусал? У червей и зубов-то нет!

Крэбб, довольный собой, хохотнул.

— Надеюсь, теперь-то этого идиота выгонят. — Малфой злобно сверкнул глазами. — Надо же, полувеликан! А я-то думал, он в детстве бутылку «Костероста» случайно выпил… Вот папочки с мамочками засуетятся: а ну как это чудовище съест их деток… ха-ха-ха…

— Ты… ты…

— Вы где, на уроке? — прикрикнула профессор Граббли-Дерг.

Девочки окружили единорога и ласково гладили его по бокам и шее. Гарри невидящими глазами глядел на увенчанную рогом голову. Он весь дрожал от гнева, и газетный лист прыгал у него в руках. Профессор громко перечисляла волшебные свойства единорогов, чтобы ее слова долетали и до мальчиков.

— Хорошо бы она у нас осталась! — воскликнула Парвати Патил после урока по дороге в замок. — Вот это, я понимаю, уход за волшебными животными. Единороги — не то что всякие там чудища…

— А как же Хагрид? — Гарри сердито поглядел на Парвати, шагая по каменной лестнице.

— А что? Будет лесничим, как и был, — пожала она плечами.

После бала Парвати не упускала случая насолить Гарри. Пожалуй, надо было обращать на нее побольше внимания, хотя она и так не скучала, подумал Гарри. Вон, всем болтает, что у нее в следующий выходной свидание в Хогсмиде с тем мальчиком из Шармбатона.

— Очень хороший урок, — сказала Гермиона в Большом зале. — Граббли-Дерг столько всего рассказала! Я, оказывается, и половины не знаю о единорогах…

— На, почитай! — Гарри сунул ей под нос статью из «Пророка».

Гермиона пробежала листок глазами, разинула рот совсем как Рон и задала тот же самый вопрос:

— Откуда Скитер все это узнала? Неужели сам Хагрид ей сказал?

— Конечно нет! — Гарри подошел к гриффиндорскому столу и сел с размаху на стул. — Он и нам-то этого не говорил. Думаю, она здорово разозлилась на Хагрида, что он не стал на меня наговаривать. Где-то сама все это разнюхала и отомстила ему.

— Может, она подслушала его разговор на балу с мадам Максим? — предположила Гермиона.

— В парке ее не было, — ответил Рон. — Ее на территорию школы не пускают. Хагрид говорит, Дамблдор запретил…