Последнее он произнес раздраженно. Мое сердце снова заколотилось, и я скрестила руки на груди, как будто это могло его остановить. Та-ак. Выходит, я стащила амулет у хранителя времени. Вот елки, надо избавляться от этой штуковины. Хотя вряд ли мне удастся позаимствовать амулет у какого-нибудь жнеца, а свой вернуть Кайросу. Оставить его себе — иного выхода нет. И я больше никогда не буду спать. Сон — хорошее дело, но мне уже не понадобится.

— Не удивительно, что Сет не вернулся, — сказала я, стараясь додумать мысль до конца. — Наверняка прячется от Кайроса.

Рон нахмурился, отошел подальше в тень и прислонился к стене рядом со мной.

— Жнец не смог бы воспользоваться амулетом Кайроса, как и хранитель времени — амулетом жнеца, — сказал он. — Накита, наверное, ошиблась. Если только… — Рон поднял брови, словно его удивила какая-то мысль, и взглянул на меня, — если он сам и был тем жнецом, что убил тебя. Может, Кайрос срезает души вне плана?

На этих словах Барнабас обернулся, но Рон махнул на него, приказывая молчать. Уже в который раз.

— Как выглядел Сет? — обманчиво спокойным голосом спросил Рон.

Жутко волнуясь, я взобралась на стену, взглянула на Барнабаса, но он снова уставился в небо. Я подтянула колени к подбородку. Вспоминать ту ночь не хотелось, но образы казались кристально ясными.

— Смуглый, — заговорила я. — Вьющиеся темные волосы. Приятный акцент. — «Здорово целуется», добавила я про себя, содрогаясь. О господи! Я целовалась с парнем, который потом меня убил.

Симпатичный незнакомец со школьного бала оказался психом Сетом, темным жнецом, который был решительно настроен меня убить. Что он и сделал, прибегнув к помощи меча, потому что я не умерла, когда его кабриолет перевернулся и упал с насыпи. Я очнулась ночью в морге и услышала, как Барнабас спорит с девушкой, светлой жницей, о том, по чьей вине я умерла. Они пришли, чтобы извиниться и защитить мою душу от черных крыльев, пока я не получу свою «награду». Но все изменилось, когда в морге объявился Сет. Кажется, он хотел бросить мою душу к чьим-то ногам, и такой ценой «оплатить путь в высший круг», что бы там это ни значило. Но о последней части знали только я и Барнабас. По какой-то причине он считал, что говорить об этом Рону не стоит. А потом я украла у Сета амулет. Как мне это вообще удалось и каким образом я осталась здесь, оставалось загадкой для всех, кто был в курсе. Рон подергал себя за ухо, словно в приступе нервного тика.

— Выше тебя примерно на ладонь?

Внутри у меня все сжалось.

— Да, — промямлила я, — это он.

Барнабас зашаркал по гравию, а Рон глубоко выдохнул.

— Да благословят меня бабуины! — пробормотал Рон и принялся расхаживать туда-сюда, не выходя за границы тени. — Это точно Кайрос. Он назвался ненастоящим именем. Боже, если ты когда-нибудь любил меня, открой мне глаза, когда я вновь окажусь таким глупцом!

— Но по виду он мой ровесник, — возразила я. Великолепно, я не просто целовалась со своим убийцей, он, как выяснилось, еще и старше самих пирамид! Фу! Теперь мне уже кажется, что и танцевал, и целовался он слишком хорошо для семнадцатилетнего.

— Кайрос занял свой пост на удивление рано, задолго до срока, намеченного его предшественником, — Рон приостановился и вгляделся в стоянку. — Не состарился ни на день с тех пор, как получил амулет, который сейчас висит у тебя на шее. Тот еще самодовольный нахал. Наверняка совсем не хочет стареть. Полагаю, амулет хранителя времени — единственный из божественных камней, на который ты могла посягнуть, не обратив свою душу в пыль.

— Потому что я мертвая? — предположила я, но Рон покачал головой.

— Потому что ты человек, как и хранители времени.

— Значит, я правда не виноват, что не уберег ее, — перебил Барнабас. — Где мне тягаться с хранителем времени!

— Это точно, — и Рон взглядом приказал жнецу замолчать. — И если Мэдисон теперь привязана к камню Кайроса, то он может получить его назад лишь после ее смерти.

— Но я и так умерла, — возразила я, обхватив руками подтянутые к подбородку колени.

Рон улыбнулся.

— Я о гибели души. Полагаю, твое тело у него. Где-то же оно должно быть. А пока ты так или иначе существуешь, амулет связан с тобой. То, что тебе вообще удалось его заполучить — само по себе чудо, — он сердито посмотрел на Барнабаса, когда тот хотел его перебить, и снова повернулся ко мне. — Держись от Кайроса подальше.

— Не вопрос, — сказала я, изучая доступный взгляду клочок неба. — Вы только скажите, на каком облачке он живет, я запомню.

Рон снова зашагал туда-сюда, его тоненькая фигурка оставалась в тени, одеяние размеренно колыхалось.

— Он живет на земле, как и я, — заметил он отстраненно, слишком занятый собственными мыслями, чтобы оценить шутку.

— Сэр, — Барнабас отвел глаза от неба, и я сразу заволновалась. Кто-то же должен следить, так? — Если Кайрос до сих пор за ней не пришел, может, и вообще не придет?

— Кайрос забросил свои поиски бессмертия? Ну уж нет. Сомневаюсь. Думаю, он пока не вернулся, потому что до сего дня никто и не знал, что он потерял свой амулет. Наверняка все это время делает новый. И чем дольше он этим занимается, тем лучше будет новый камень, хотя с утраченным ему по силе не сравниться. Но, может, Накита сказала ему, что амулет у Мэдисон. Теперь он станет искать ее. Будем надеяться, я достаточно быстро поменял резонанс.

— Хранители времени сами делают амулеты? — удивленно спросила я, и взгляд мой упал на черный камень Рона, почти затерявшийся в складках одеяния. — А вы не можете сделать мне новый? Тогда этот я верну Кайросу.

Рон прищурился, словно эта мысль потрясла его.

— Да, я делаю амулеты и отдаю их ангелам, которые стремятся действовать, выбирают новый путь и становятся теми, кем никогда прежде не были. Не все довольны устройством мира, и это один из многих способов что-то изменить. Но ты умерла, Мэдисон. Я не могу создать амулет, который дает жизнь мертвому. Если ты попытаешься воспользоваться камнем жнеца, он просто сожжет твой человеческий разум. А раз Кайрос тебя убил, ты имеешь право владеть его амулетом. Конечно, у серафимов может быть иное мнение.

Я обеспокоенно закусила нижнюю губу, когда Барнабас перевел взгляд на дорогу на вершине холма, — мимо проехала машина. Серафимы… Принимать важные решения — их право. Жнецы ниже по рангу, еще ниже — ангелы-хранители. Барнабас говорил о серафимах так, словно они испорченные дети, облеченные властью. Страшненько.

— Но все не так уж плохо, правда? — с сомнением проговорила я.

Рон рассмеялся, но тут же стал серьезным.

— Хорошего тоже мало, — сказал он, но увидев мои сдвинутые брови, улыбнулся. — Мэдисон, ты завладела камнем Кайроса. Он твой. Я сделаю все возможное, чтобы так оно и осталось. Просто мне нужно время, чтобы убедить тех, от кого это зависит.